Vladimir Nabokov - Futball

   Мой перевод:

   Vladimir Nabokov: Futball

   La'ttam a ficko't, ki joett uta'nad:
   ja'ra'sa't, pipa'ja't, tre'fa'it ismertem.
   Mint te'ged e's ma'sokat, hasonlo'an hozza'd
   - me'g ha ma'ske'nt is - szerettem.

   Ott ja'rtatok, hol a bara'tok u'gy e'lvezte'k
   a ja'tszo' rohana'st a te'l ke'kje alatt.
   Ta'gas a pa'lya, szabad, nagyszerue ja'te'k!
   Mezek foltja e's a labda,

   mint a villa'm va'go'dik la'bro'l-la'bra.
   Eroes loeve's sza'll e'lesen, ba'tran felugrom
   e's lenduelettel - az i've't va'ltoztatva -
   a ce'lzott ira'nyt ma'r e'n adom.

   La'ttad loeve'semet e's ne'mi bueszkese'ggel
   ke'rdezted - koevetve a suhano' labda't:
   ismered oet - la'tod, ott a fehe'r mezben -
   sze'l ko'colja mueve'sz-haja't.

   Ta'rsad azt felelte: ugye oe az, ki azon
   honbo'l valo' hol ve'r folyik a ho'ra;
   s pipa'zva futo'lag meg is jegyezte: la'tom -
   szimpatikus ember-forma.

   E's elmentetek. A ta'volban ma'r elhalkult
   zengoe hangod. Jo'l la'ttam, a buzgo' bara't
   koevetett, ne'ha'nyat poefe'kelt, majd lehajolt,
   sarka'hoz verte pipa'ja't.

   A labda tova'bb pattogott, s ti nem tudta'tok,
   hogy a gondtalan ja'te'kosok egyike
   csendben, e'jszaka'kon a't, elme'lyuelten alkot -
   egy u'j korra ke'szueloedve.

                *

   Владимир Набоков: Football

   Я видел, за тобой шел юноша, похожий
   на многих; знал я все: походку, трубку, смех.
   Да и таких, как ты, немало ведь, и что же,
        люблю по-разному их всех.

   Вы проходили там, где дружественно-рьяно
   играли мы, кружась под зимней синевой.
   Отрадная игра! Широкая поляна,
        пестрят рубашки; мяч живой

   то мечется в ногах, как молния кривая,
   то - выстрела звучней - взвивается, и вот
   подпрыгиваю я, с размаху прерывая
        его стремительный полет.

   Увидя мой удар, уверенно-умелый,
   спросила ты, следя вращающийся мяч:
   знаком ли он тебе - вон тот, в фуфайке белой,
        худой, лохматый, как скрипач.

   Твой спутник отвечал, что, кажется, я родом
   из дикой той страны, где каплет кровь на снег,
   и, трубку пососав, заметил мимоходом,
        что я - приятный человек.

   И дальше вы пошли. Туманясь, удалился
   твой голос солнечный. Я видел, как твой друг
   последовал, дымя, потом остановился
        и трубкой стукнул о каблук.

   А там все прыгал мяч, и ведать не могли вы,
   что вот один из тех беспечных игроков
   в молчанье, по ночам, творит, неторопливый,
        созвучья для иных веков.

   Кембридж, 26. февраля 1920.