Неизвестный автор. Роберту Бернсу. 1796

Неизвестный автор
1796
Написано на чистом листе книги стихотворений Бернса

О Бернс, твоих стихов напев
Едва ушей моих коснулся –
Подумал я, что смерть презрев,
К шотландцам Оссиан вернулся!

Слова бесхитростны на вид,
Но Гений луч свой изливает –
Так трепетно звезда горит,
И мрак её не покрывает.

Надеялся, что дивный дар
Надолго засиял пред нами,
Но горе! Смерти пал удар,
И Гения угасло пламя.

Когда бы втайне ты прожил,
Неузнанный, вдали от славы,
Где верно плуг тебе служил,
А ты хранил порядок здравый;

Блуждал вечернею порой
По Эйра берегам зелёным;
Следил за ветренной игрой
"Цветов, разбросанных по склонам"[1].

И в сельской мирной жизни ты –
Размеренной, неторопливой –
Вдали от "пошлой суеты"[2]
Скончал бы дни свои счастливо.

Но нет: честолюбивый дух
Взыскует звания Поэта;
А Слава растревожит слух,
Восторгом песенным согретый.

К "Эдины башням и дворцам"[3]
Вела окольная дорога,
И прихотливым мудрецам
Твой разум уступил немного.

Забылись "Эйра берега"[4],
И песня жаворонка в поле,
Зовут известности блага –
С ней не сравниться скромной доле.

О юность! В поисках похвал
За толпами беспутных следом
Бросаться в заблуждений вал,
Как будто правды глас неведом!

Забудутся ошибки пусть,
Но искренней слезой горячей
Сердечная отметит грусть
Твой краткий путь, достойный плача.

Поэт, окончив жизни труд,
Да обретёт покой желанный,
"Отчаянье"[5] и боль уйдут,
Умолкнет света зов обманный.


[1] Р.Бернс, Послание Эдинбургу
[2] Томас Грей, "Элегия на сельском кладбище"
[3] Р.Бернс, Послание Эдинбургу
[4] Там же
[5] Р.Бернс, ода "Отчаянье"


Anonymous
1796
"Written in the blank Leaf of Burns' Poems"

When first I heard thy simple strains,
O Burns, what music fill'd my ear!
Methought once more on Scotia's plains,
Another Ossian would appear.

Thro' rustic guise I trac'd the gleam
Of Genius, pure celestial light!
As the mild star's bright quivering beam,
Shines thro' the sable shade of night.

I fondly hop'd the kindling frame,
Might yet with future lustre burn;
But now, alas! Death stops thy fame,
And bids the sons of Genius mourn.

O hadst thou, yet to fame unknown,
Contented with thy humble fate,
Admir'd the Ploughman's joys alone,
Nor sought to change that happy state;

On Ayr's green banks thou might'st have stray'd,
At solemn evening's pensive hour;
Or wander'd through the waving shade,
Or mark'd the "wildly scatter'd flower."

In the calm scenes of rural life,
Thou might'st have liv'd obscurely blest
Far from the "crowd's ignoble strife,"
And sunk unnotic'd into rest.

But soon ambitious views inspire
Thy soul to seek a Poet's name;
The breast that feels poetic fire,
Must ever feel — the love of Fame.

To "fair Edina's lofty towers,"
Ambition led thy devious way,
And Fashion's gay fantastick powers,
Soon o'er thy reason gain'd the sway.

The "banks of Ayr" can charm no more,
The Lark's gay song no longer please,
The voice of praise is sweeter far,
And, ah! what scenes can vie with these.

Deluded youth! — in search of praise,
To join the gay promiscuous throng,
To plunge in Error's guileful maze,
To know the right — and do the wrong!

But let thy errors be forgot,
And still thy memory claim the tear;
While pity mourns the Poet's lot,
Who falls in early life's career.

And may thy spirit rest in peace;
The cares of life with thee are o'er,
"Despondency" and pain shall cease,
And Pleasure's voice allure no more

Aberdeen Magazine 1 (October 1796) 247.