радищев

Радищев

Твое путешествие станет проказой.
Ты скажешь!  Потом испугаешься сам!
Ты будешь сражаться мучительной фразой,
Которая робко пойдет по следам.

Тот свет,  что зовется христовой молитвой.
Он снова блеснет,  где – то там в темноте.
Один перед ними, один перед битвой,
Один на бескрайней такой высоте.

И ночь почему – то длинна,  без предела.
И что им сейчас в тишине написать!?
Древня,  которая стыла и пела,
Которую будешь ты вдруг проклинать.

Тот раб,  что глядит на тебя без испуга.
Он будет потом приходить по  ночам…
Россия когда – нибудь выйдет из круга.
Дорога уйдет по грязи и полям.

Кого еще сделать на свете счастливым.
Зачем говорить,  если нету конца!?
Ты будешь в дороге всегда молчаливым.
Улыбка уже не коснется лица.

Приходит мужик с этой верою в бога.
Но он только раб и рабам не понять.
Уходит,  уходит на плаху дорога.
Но твой Пугачев все равно будет звать…

Заставы,  поля и какие – то дали.
Хотя бы хоть кто – то улыбку сберег.
Тебя поведут роковые печали,
В пространства любви и закаты дорог.

Мы люди!  Мы люди!  Ах,  что это значит!?
И все это рабство!  И вся эта тьма!
Он где – то над письмами этими плачет.
И верит,  и верит,  что сходит с ума.

Пусть будет хотя бы печаль не понятной.
Но сердце его зарыдает опять.
И проповедь эта не станет приятной.
С улыбкой нельзя эту боль обличать.

И вот в этот миг, когда сердце застыло.
Когда эта смерть приходила уже…
Он снова вдруг вспомнил,  как это все было.
Как он проезжал,  по кровавой меже.