Тюрьма. Василь Стус, перевод с украинского

                Он  вернулся из небытия.
                Но приход – ещё не торжество.
                Что нам делать, если ты и я
                Не знакомы с песнями его?
                Ни с его убитою мечтой,
                Ни с печалью убиенных струн.
                Как прочесть завета шифр простой
                Драгоценных, выстраданных рун?
                Мы – совсем другие рядом с ним.
                Жизнь его для нас – закрытый дом.
                Долгих лет запрета горький дым
                Овевает душу страшным сном.
                В сердце рвётся колокольный звон.
                Как переплетаются пути…
                Где он? Кем он был? И кто же – он?
                Для того, чтобы понять, – прочти.
               
                Александрина Кругленко 


Из года в год растёт твоя тюрьма,
Из года в год год фундамент вглубь врастает,
И сожаленье молча умирает, 
И боль твоя - угрюма и нема.

Живёшь – и жди. Рождаешься – и жди.
Жди – перед смертью. Жди – в последней думе.
Не зри вперёд – года уходят втуне
Без точки неба, ковшика воды.

Зверем выти и водку пити – да не рюмкой, а поставцом,
И судьбе подставлять испитое верноподданного лицо.
И не плакаться на породу, когда твой гайдамацкий род
На бечёвки рвут для ободьев на сто горестных лет вперёд.

Из года в год растёт твоя тюрьма,
Из года в год фундамент вглубь врастает,
И сожаленье молча умирает, 
И боль твоя - угрюма и нема.

И не маяться, не теряться  а держаться тверди земной,
До печёнок бы ею пропахнуть, чтобы грунт по колено – родной!
А привыкнуть чтобы  - остынуть, чтобы в боль, в  неистовство, в кровь
Исхлестать вишнёвыми ветками за украденную любовь.
И с ордой под возгласы дикие прорешетиться во гробе,
Раз несёт нас уродство бешенства по годам, по векам, по судьбе!