Куда ж нам плыть? Из романа...

(Из романа «Синий Халат Всленной)

 …В одном из цехов Пингвинову показали ракету-носитель, которая находилась в стадии сборки. Федор Михайлович любовно огладил ее плоть всем своим порхающим телом, конструкторы смущенно перешептывались: «Ну вот, а мы ему сковородку подсовывали...» Похлопав уже по боеголовке, кандидат обратился к группе конструкторов, которые в своих синих халатах органично вписали его в свой круг, и он тоже сдержанно посинел:
 – А вот сделали бы вы здесь крюк, за него зацепили бы ракету, подняли бы ее на воздушном шаре над плотными слоями атмосферы, а там бы только и включили двигатели! И горючее экономится, и в случае катастрофы для наземного персонала опасность минимальная!
 Конструкторы переглянулись, и им осталось только подтвердить, что такая возможность прорабатывается. Тем временем все вышли на полигон, где с грохотом прогонялась самоходная техника.
 – А как у вас обстоит дело с нетрадиционными движителями, в том числе с экологически щадящими?
 И не дожидаясь ответа от оборонщиков, Халат вскочил на лафет зенитной установки, надулся, как парус, и протащил орудие метров сорок на виду у элитных инженеров. И чтобы разрядить обстановку изумления, Федор Михайлович перевел разговор из технической сферы в гуманитарную, процитировав Сергея Есенина:
 – Я хотел бы быть желтым парусом
 в страну, куда мы плывем, –
тут он стал желтым, как корабль пустыни, и закончил уже строкой из Пушкина:
 – Куда ж нам плыть?
 А по телевидению ругали за недальновидность Максима Горького, ибо в «Песне о буревестнике» он допустил зоологическую ненависть к пингвинам, назвав их глупыми. Ведь от глупости не разжиреешь!
 Литературоведов сменил на экране школьник-вундеркинд. Его достижение было внесено в книгу рекордов Гиннеса, ибо никто из смертных до него не досчитался вручную до таких больших чисел, которые были предъявлены миру в необъятном количестве тетрадок, где натуральный ряд последовательно и аккуратно шел от единицы без единого пропуска к непостижимому концу, эту работу он вел с трех лет.
 Вундеркинд объявил, что колесо истории нельзя повернуть вспять, эту фразу он произносил так долго, что ему нельзя было не поверить. При этом он очень выразительно крутил воображаемое колесо. Ведущий программы попросил школьника уточнить, что его не устраивает в нашем прошлом. Тот внушительно покраснел и признался, что он не хотел бы возвращаться в прошлое, когда он еще не умел ни читать, ни считать. Тем более в то время, когда он сам был равен нулю. Ведущий, довольный ответом, завершил встречу вопросом о будущем, на что вундеркинд смиренно ответил, что он будет прилежно исчерпывать натуральный ряд чисел, день за днем, чтобы доказать современникам, что бесконечность не может быть дурной. А свои тетрадки с вычислением будет издавать том за томом как новое направление в литературе, у него уже есть ряд договоров с зарубежными издательствами, благо этот новый род литературы не требует перевода. Ведущий глянул на часы, он, видимо, еще не исчерпал экранное время и попросил вундеркинда прочитать выдержку из своего труда. Тот начал медленно и с расстановкой: «Один, два, три...»