Любовь зла
Шёл 1989 год. Советский Союз трещал по швам. Вместе с ним трещали и моральные устои. Но ещё оставались нетронутые тлетворным влиянием перестройки девушки. Именно такой и была молодая выпускница педагогического института Ирина Ивановна. Воспитанная матерью филологом, потомственная учительница, она отворачивалась (при матери), когда по телевизору в фильмах показывали скромные советские поцелуи. А недавно вышедший фильм "Маленькая Вера" считала чёрной порнухой. Но конечно же не сдержалась и посмотрела.
7-ой "Б" был бы неплохим классом. Если бы не Петя Кучеренко. Он был хулиганом и грозой параллели с 1 класса. И чем дальше, тем более отвязными становились его шутки. Тем меньше он считался с авторитетом старших. Ирина Ивановна стала первой, на ком он стал проверять степень своей безнаказанности. Но до сегодняшнего дня шутки его были глупыми и детскими.
Шёл последний урок — урок литературы. Ирина Ивановна пыталась донести до учеников всю трагедию жизни и смерти Мцыри. Его подвиг, его чувства. Но класс откровенно скучал. Петя скучал больше всех. Никакого подвига в том, чтобы убежать из монастыря и тут же сдохнуть он не видел. Но слова "ко мне он кинулся на грудь, но в горло я успел воткнуть" не давали покоя начинающим просыпаться гормонам.
Неожиданно для самого себя, Кучеренко встал и уже почти сформировавшимся баском на весь класс сказал.
— Ирина Ивановна, может быть прекратим заниматься фигней и обсудим половой вопрос?
— Половой вопрос? — переспросила учительница.
Она все еще была мыслями в горном монастыре и любовалась красотой природы. Когда смысл сказанного наконец дошёл до Ирины Ивановны, слёзы брызнули из её глаз и она всхлипывая выбежала из класса.
В учительской сидели учителя старого поколения. Среди них выделялась Людмила Викторовна — 50 лет, завуч, член партии, КМС по метанию ядра, 190 сантиметров роста и 120 кг веса. Ирина Ивановна вбежала в учительскую, упала на стул и громко разрыдалась. После кружки чая она рассказала, что произошло.
— Я разберусь! — рявкнула Людмила Викторовна и, кажется одними мышцами ягодиц, отбросила стул к стене.
Как и любой класс оставшийся без учителя 7-ой "Б" шумел. Но никто не ушёл домой несмотря на то, что урок был последний. Распахнулась дверь и в класс вошла Людмила Викторовна. Сразу воцарилась такая тишина.
— Все свободны, Кучеренко остался!
Класс молниеносно, но при этом в абсолютной тишине очистился от детей.
— Кучеренко, я считаю, что ты достаточно взрослый, чтобы не только обсудить половой вопрос, но и приступить к практическим занятиям. — сказала завуч и закрыла дверь класса на ключ.
Вся жизнь пролетела перед глазами Пети... Не так он представлял свой первый секс. Холодный пот предательской струйкой стекал по спине.
— Я... Я не хочу. Не надо. Я больше не буду. — лепетал он.
— Сейчас ты у меня будешь жить половой жизнью! — гремел голос Людмилы Викторовны. И она неумолимо надвигалась на Кучеренко как айсберг на Титаник.
Когда хулиган уже вжался спиной в дальнюю стену и между ними оставалось каких-то пара метров, она остановилась и, указав рукой в угол, сказала:
— Вон там ведро и тряпка. Берешь их и драишь полы до зеркального блеска! Вот такая у тебя будет сегодня половая жизнь!
Петя Кучеренко шёл домой. Он курил, не прячась ни от кого, и улыбался. Сегодня он не стал мужчиной, но был этому несказанно рад.
Kaa1980
................
Я видел сегодня седую старушку,
в автобус войдя, она села со мной.
Косынку заправив рукою за ушко,
она телефон свой достала чудной.
Обычный мобильный, серого цвета,
и пара царапин мелких видна.
Но необычным в нем было не это…
Меня удивила надпись одна.
На экране его загорелось: «любимый»
и фото седого, в очках старика.
Она, подняв трубку, ответила: «Милый!
Доктор сказал, поживу я пока…
Я села в автобус, уже близко к дому,
не нужно, не вздумай, обед не готовь!"
И пусть кто-то мыслит сейчас по-другому,
но я был уверен, что видел любовь.
Михаил Фонин
Другие статьи в литературном дневнике:
