Генрих Сапгир
*
(1928–1999) — русский советский писатель и поэт, сценарист, переводчик.
*
*
*
ОКНО
Лежу затылком чувствую: оно
Распахнуто — как будто дышит ветка
Хочу взглянуть. Но возникает некто
— Вам шевелиться не разрешено
На потолке — кукушечье пятно...
Досадно! глупо! Вот что видят все кто...
Еще — на двери — марлевая сетка
Но слава Богу в мире есть окно
Там облачно — недаром тень в палате
Там в белой раме — город на закате
Далеко — пляж... зеленая волна...
Так явственно что можно все потрогать!
С трудом в подушку упирая локоть
Я обернулся: за окном — стена
*
*
*
СОНЕТЫ НА РУБАШКАХ
1975 – 1989
*
*
ТЕЛО
"Здесь только оболочка. Слезы вытри", –
сказал отец Димитрий.
Продуто солнцем – все в огромных дырах
И время водопадом – сквозь меня
Но стыну гипсом видимость храня
В метро в такси на улицах в квартирах
Меня легко представить как коня:
Храп трепет плоть. Но вообще я сыро:
Вспотевший кус черствеющего сыра
В рогоже скользких мускулов возня
Чудовищный костюм – мильоны клеток
Дворец из тканей радужных расцветок
Пожалуй скиньте если надоест
Я многим тесно... А иным просторно...
Но вчуже видеть просто смехотворно
Как это решето спит! любит! есть!
*
*
*
ДУХ
Звезда ребенок бык сердечко птичье –
Все вздыблено и все летит – люблю –
И на лету из хаоса леплю
Огонь цветок – всё – новые обличья
Мое существованье фантастично
Разматываясь космос шевелю
И самого себя хочу настичь я
Стремясь из бесконечности к нулю
Есть! пойман!.. Нет! Еще ты дремлешь
в стебле
Но как я одинок на самом деле
Ведь это я все я – жасмин и моль
и солнца свет
В башке поэта шалого от пьянства
Ни времени не знаю ни пространства
И изнутри трясу его сонет
*
*
*
ПОЛИФОНИОН
Шкатулка медь сургуч бутыль с клеймом
Музейный стул – с помойки уворован
Мы в мастерской у Сашеньки Петрова
Покрыты даже пылью тех времен
Я – звучный ящик Полифонион
На желтой крышке ангел гравирован
Вложи железный диск полуметровый –
И звон! и Вифлеем! и фараон!
Ведь были же трактиры и калоши –
Всего себя в тоске перерошу!
Когда ж печать последнюю сниму –
Рожок играет и коза пасется
В арбатском переулке на снегу
Напротив итальянского посольства
*
*
*
ПРИАП
Я – член! но не каких-то академий!
Я – орган! но не тот куда ’’стучат”
Я – прародитель всех твоих внучат
Я – главный винтик в солнечной системе
Я от природы лыс и бородат
Я – некий бог издревле чтимый всеми
Я – тот дурак... Я – тот библейский гад...
Змий своенравен: нервы место время
Пусть хочешь ты да я-то не хочу
Я – тряпочка. Я – бантик. Бесполезно
Меня дружок показывать врачу
Но чу – почуял! Как солдат в бою
Я поднимаю голову свою
Стою горячий толстый и железный
*
*
*
РУКОПИСЬ
Раскрыл меня ты насмех – наугад
На двести девятнадцатой странице
Оплыли свечи. Все кругом молчат
И дождь потоком по стеклу струится
Дорогой кони скачут и храпят
В кустах – огни! Предательство! Назад!
Мария спит смежив свои ресницы
И в лунном свете замок серебрится
Начало: ’’Граф дает сегодня бал”
Конец: ’’Убит бароном наповал!”
Я – пыльный том седого графомана
Но лишь открой картонный переплет
Предутренней прохладою пахнет
И колокол услышишь из тумана
*
*
*
ЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ СОНЕТЫ
*
ЗВЕЗДА
Стар неба круг сверлит над космодромом
Как сквозь вуаль мерцает Эстуаль*
Зеркально отраженная изломом
Уходит Стелла коридором вдаль
Штерн – лаковый журнал – редактор Фауст
Звезда над колокольней смотрит вниз
Юлдуз по всем кочевьям расплескалась
И сытою отрыжкою – Ылдыз!
Мириады глоток произносят так
Здесь блеск и ужас и восторг и мрак
И падающий в космос одиночка
И звездам соответствует везде
Лучистый взрыв ЗэДэ или эСТэ
Где Эс есть свет, а тЭ есть точка
* Старофранцузское
*
*
*
ОГОНЬ
Когда славяне вышли на Балканы
Был заклан агнец – капли на ладонь
Из бога Агни вылетел огонь
Зеленый рай синел за облаками
Я слышу вой враждующих племен
Из глоток: Фаер! файэ! Флама! пламя!
Мы были ими, а германцы – нами
Смерд сел на Пферд, а Конунг – на комонь
Ты, я, они – из одного зерна
Я вижу лоб священного слона...
Лингвист укажет множество примеров
Латинский игнис и огонь – в родстве
И на закате окна по Москве
Как отблеск на мечах легионеров
*
*
*
ВОДА
Речь как река. Во всем – свои истоки
Индусское уда течет в воде
И мной разгадан смысл ее глубокий
В – влажность. О – овал. Движенье – Д.
О удакам ю аква вато вотэ
... И выжимая влагу из волос
Как много дней и солнца пролилось
В небытие пустое как зевота
Я пить хочу. Горит моя гортань
В ней – скорпионы мерзостная дрянь!
Язык мой – враг мой вытянут как жало...
И – разрешилось! Ливнем снизошло
Все мокрое: асфальт кирпич стекло
Ты льешься в горло – мало! мало! мало!
*
*
*
ЗЕМЛЯ
Не принял дар. Ударил Дарий оземь
Посла. Шла мгла опустошая зам
А в результате зеленеет озимь
В лучах и листьях бродим по лесам
Зачем земле мы говорим ”Сезам
Откройся?” Но о страшном ли мы просим?
Блестит и пляшет милая глазам
Стоцветная сокровищница – Осень
Или в Крыму – идем беспечно топчем
Подошвой прах полынь пыль – почву в общем
А там внизу – попробуй гору взрежь
Все вздыблено! гигантский ящер согнут
О господи! проснется – горы дрогнут
Вдруг выдохнет: О Гея! Гильгамеш!
*
*
*
СОНЕТ О ТОМ ЧЕГО НЕТ
Яну Сатуновскому
То мяса нет то – колбасы и сыра
То шапок нет куда я не зайду
Но я встречал и большую беду
Нет близких Нет здоровья. Нет квартиры
Нет радости нет совести нет мира
Нет уваженья к своему труду
Нет на деревне теплого сортира
Нет урожая в будущем году
Но есть консервы РЫБНЫЕ ТЕФТЕЛИ
Расплывчатость и фантастичность цели
Есть подлость водка скука и балет –
Леса и степи, стройки и ракеты
Есть даже люди в захолустье где-то
И видит Бог! – хоть Бога тоже нет
*
*
*
ПЕЙЗАЖ С ДОМОМ Т В О Р Ч Е С Т В А БОЛШЕВО
................"Заходящее солнце косыми лучами
................освещало зеленые верхушки деревьев"
................(из рассказов начинающих авторов)
Дом обжитой и барский-довоенный
Бывали в нем и Горький, и Гайдар
Я помню фотографию: военный
До блеска выбрит – как бильярдный шар
Старуха знаменитая когда-то
Здесь ходит в джинсах в красном парике
И сценарист таинственный как дата
Весь в замше размышлять идет к реке
А солнце заходящее лучами
Чего-то освещает... И ночами
Из-за гардин в аллее мертвый свет
Как бьется сердце!.. Утром у столовой
Сидят вороны крупные как совы
На ветках увенчавших мой сонет
*
*
*
БУДДА
Такой большой!.. Такой... большая мама
Как Гималаи – вдаль – и нет конца
В тени – яйцо огромного лица
Не Будда это а скорее Брама
Он видит сны – и эти сны – Он сам
Звездой – в песчинку... с губ раскрытых –
прямо...
Но сквозь вселенную он слышит голоса
И шарканье по гладким плитам храма
Тянулся хвост.*., ура дошли до пяток:
Глазеем на божественный порядок:
На каждом пальце – красная спираль
В неслышном свисте в вихре и содоме
Недаром мой отец – сапожник Бёме‘
Вдруг понял я что этот мир – печаль
* Мой отец действительно был сапожником. Кроме того, на старости лет он стал голубятником. И, как впоследствии выяснилось, был азартный игрок. Так что вполне возможно, ему порою что-то открывалось
*
*
*
ДИАГРАММА ЖИЗНИ
Улыбчивые старцы-мудрецы
Разглядывают диаграмму жизни
– Поэтом будет... при социализме...
– Судьба печальная — заметил Лао-цзы
И вот родился я в своей отчизне...
Была война... Давили подлецы...
На грядке кошка ела огурцы...
Скучища – хоть на лампочке повисни!
Вдруг выигрыш – поездка в Сингапур
И тут где жизнь как сладкий перекур
Я фреску увидал в китайском храме
Там на стене где ивы и дворцы
Улыбчивые старцы-мудрецы
Беседуя склонились к диаграмме
*
*
*
ОКНО
Лежу затылком чувствую: оно
Распахнуто – как будто дышит ветка
Хочу взглянуть. Но возникает некто
– Вам шевелиться не разрешено
На потолке – кукушечье пятно...
Досадно! глупо! Вот что видят все кто...
Еще – на двери – марлевая сетка
Но слава Богу в мире есть окно
Там облачно – недаром тень в палате
Там в белой раме – город на закате
Далеко – пляж... зеленая волна...
Так явственно что можно все потрогать
С трудом в подушку упирая локоть
Я обернулся: за окном – с^ена
*
*
*
СОНЕТЫ ИЗ ДИЛИЖАНА
*
ГОРОДОК
Обвалы за Севаном – в сердце гор
Ползут в тумане фары – виражами
Спускаются – тревожится мотор –
Н а дно где городок и горожане
Приехал Гамлет... Друг его – шофер
Ромео – кутежи за кутежами...
Отелло остролицый как топор
И площадь как подмостки в Дилижане
Задумчив принц: на стройку туф опять
Н е завезли... И гвозди где достать?..
Офелия – глазастик: дома – драма
Какой армянский зодчий рассчитал
Что приняла тщета и нищета
Шекспировские очертанья храма!
*
*
*
СМЕРТЬ КРОТА
Из снега Верный выхватил крота –
И выронил... Затряс как бы обжегся
Там – талая вода и чернота
О н – там! – Схватил – и вновь поостерегся
Как с мышью кошка он играл с кротом
По-зимнему стучал в деревьях дятел...
Обнюхал шкурку плоскую потом –
И сразу интерес к нему утратил
М ы ближе подошли и удивились:
Зачем слепой глупыш наружу вылез?
Н о видно землю разморило всласть –
Вся в корешках набухла засочилась...
И он проснулся. Т ут-то и случилось!
Горячая как печь собачья пасть
*
*
*
ЕРЕК ВАГАНЦ
Синицами исклеванное масло
Там на балконе... И з ущелья – пар
В тумане солнце вспыхнуло... погасло...
Н о в марте липнет к москвичам загар
– Автобус в Дилижан идет?.. Неясно
Врунишка – но глаза как Божий дар
Среди деревьев розовых и красных
В снегу торчит могила – чей хачкар?
Доехали в такси. Пиджак потертый –
И сам изжеванный, зато тариф – пятерка
Ерек Ваганц! – да – и не прекословь
А горы между тем – страницы книги
Камней шизофренические сдвиги
И землю ткни ножом – проступит кровь
*
*
*
ПОЛЯНА В ГОРАХ
Вся в воздухе стеклянная поляна
Лишь тикающий шорох из тумана –
С деревьев тающий и падающий снег
Там – замирающие наши разговоры
И оплывающие кельнские соборы
И осыпающийся псевдочеловек
И если слушать в молоке в лесу ли
И снега шлеп и проблеск как бы хруст
Т о различишь дыхание косули
И глаз ее армянский полный чувств
А если выше выше – всей поляной –
Всем слухом подниматься в тишину
Т о станешь белой бабочкой стеклянной
Иль просто каплей слышащей весну
*
*
*
КОКТЕБЕЛЬ
Памяти Коктебеля
Меж Карадагом и Хамелеоном
Как серая жемчужина – залив
Художник на скамье нетороплив –
Рисует скалы точек миллионом
Полынным кругом горы очертив
Сказал Господь: «Здесь будет хорошо вам»
И в солнце на тычке вином дешевым
Упился интеллект и примитив
Где в балахоне греком шел Волошин
Хип «ловит кайф» двусмыслен и взъерошен
Письменники здесь пишут похабель
И в самый цвет махровым их идеям
Живую душу сделали музеем
И Планерским назвали Коктебель
*
*
*
СТОЛИЦА
Гранитный парапет. Москва-река
С утра такси несутся от вокзалов
Миллионы пришлых, тьма провинциалов
Кипят как дрожжи в капле молока
Ночная – корпусами облаками –
Незрячий взгляд, разжатая рука –
Раскинулась и дышит словно Каин
В беспамятстве – уж очень велика
И снова «холодок бежит за ворот»
Для интуриста скучен этот город:
Ни супер-шоу ни реклам ни сект...
о вдруг пустеет Ленинский проспект
От Внукова как будто ветер вытер –
Текут машины... где-то там – правитель
*
*
*
ПИТЕР
Ни лошади на Аничковом, ни да-
же Летний сад осеннею порой
Ни бывшей и стареющей обида
Ни Петр ни змей ни бог и ни герой
Ни в Е В Р О П Е Й С К О Й лилии модерна
Ни ростры – их русалочьи хвосты
Н и то что всем хронически вам скверно –
(В муть в душу разведенные мосты) –
Другое помню. Утром у вокзала
Ш ла троица. Ночной триумвират:
Большой как блин дворовый опивало
Алкоголичка – косточка рабочья
И рыженький – сомлеешь встретив ночью
И м двигался навстречу Ленинград
*
*
*
ЗИМОЙ В МАЛЕЕВКЕ
Гнилой кокос плывет в воде чернея
Гнилой канал оплавлен фонарем
Летят из Таиланда и Гвинеи
А друг мой умер в семьдесят втором
Хочу уехать в Ялту по весне я
В апреле мы вещички соберем
Что из того, что мы с тобой умрем
Жила бы лишь земля – и радость с нею
Спадает с хвои снег по ветру вея
Дорожек сырь. Скамеек темный хром
Письменник бодр хотя мозгами хром
Душ, а подонка и лицо плебея
В Нью-Йорке Эдик вылез из сабвея
И жизнь, и смерть он чувствует нутром
*
*
*
ПАРИЖ
*
Оскару Рабину
Люблю Париж – с утра он пуст и чист
Под тентом стулья расставляя ловко
(Туристы – собирается массовка)
Гарсон свистит – скучающий артист
Квартал Марэ лилово-серебрист
На заднике – дождь брызнул – растушевка –
Античный хлам – блестящая дешевка
"Мак-Дональд” вылез как из-за кулис
По вечерам – теней и света драма –
Мысль Эйфеля и думы Нотр-Дама
В аквариумах – розы и амор...
Но в сущности Париж мочою пахнет
А над Монмартром – призрак в небесах – нет!
Белея куполом сверкает Сакрекёр
*
*
*
ПЬЯНЫЙ СОНЕТ
Навеселе под мухой под хмельком
За друга для сугрева для настроя
У магазина вздрогнули – нас трое
А кто-то в одиночку и молчком –
Наклюкался надрызгался надрался
Как зюзя назюзюкался раскис
Набрался налакался настебался
До чертиков! до положенья риз!
Нарезался. Распался по-российски
Пьян в дребодан! в дым! в сиську и в сосиску!
– Поколбасись еще! Похулигань
Спой песню нам про цветики-цветочки
Нафиздипупился. Дошел до точки
Пьянь распьянющая! Распьянь и перепьянь
*
*
*
1-ый НОВОГОДНИЙ СОНЕТ
…………………………………… Посвящается Герловиным
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
………………………………………………………..
*
*
*
СОНЕТ-КОММЕНТАРИЙ к 1-му Новогоднему сонету
На первой строчке пусто и бело
Вторая – чей-то след порошей стертый
На третьей – то что было и прошло
И зимний чистый воздух на четвертой
На пятой – вздох: «как поздно рассвело»
Шестая – фортепьянные аккорды
Седьмая – ваше белое письмо
Восьмая – мысль: «здесь нечто
от кроссворда»
На две терцины: все что вам придет
На ум когда наступит Новый Год
И все о чем вы здесь не прочитали
И основное: то что мой концепт
Из белых звуков сотканный концерт
.
Поэзия же – просто комментарий
Другие статьи в литературном дневнике:
