Александр Башлачев* 1984. Песня была написана в 1984 году. Особенное время.1984-й, пожалуй, самый мрачный год в истории только что было легализовавшегося советского рока. На свет появилась методичка Всесоюзного научно-методического центра народного творчества и культурно-просветительной работы, которая определила список самодеятельных ансамблей и рок-групп, в творчестве которых допускаются «искажения советской действительности, пропагандируются чуждые советскому обществу идеалы и настроения». Вредными были признаны "Альфа", "Примус", Ю. Лоза, "Крематорий", "Проспект", "Центр", "ДК", "Пикник", "Автоматические удовлетворители", Ю. Морозов, "Трубный глас", "Зоопарк", "Люцифер", "Урфин Джюс", "Трек". Проигрывание магнитофонных записей этих групп было запрещено. Корреспондента череповецкой газеты «Коммунист» Александра Башлачева (1960-1988) в этом списке не было, широким массам он был еще неизвестен. Правда, косвенно «репрессии» коснулись и его: местную группу «Рок-сентябрь», для которой он писал тексты, прокрутили на Би-Би-Си, музыкантов вызвали в КГБ и запретили играть рок (так могло быть). Впервые песня «Время колокольчиков» была исполнена при слушателях дома у череповецкого журналиста Леонида Парфенова в присутствии столичного гостя Артемия Троицкого. Критик вспоминал : «Всего он спел пятнадцать песен – и не могу сказать, что все они были шедеврами. В основном это были ироничные или лирические зарисовки «из молодежной жизни», слегка напоминавшие его же тексты для «Рок-сентября». Написанные прекрасным языком и точные по наблюдениям, они могли бы украсить репертуар любого рок-барда. Было там и несколько «повествовательных» баллад, совсем традиционных, но построенных на блестящих метафорах, раскрывавшихся, как в рассказах О’Генри, в последних строчках.<…> В этот же вечер он впервые «на людях» спел «Время колокольчиков» – песню, ставшую потом символом русского рока. Для Саши Башлачева это был прорыв, изумивший его самого. Прорыв из интеллигентного мира «городского фольклора» в буйный, языческий простор русской образности. По этой территории еще не ступала нога ни бардов, ни рокеров». Действительно, песня производила ошеломляющее впечатление. С одной стороны, в ней слышалось влияние ленинградских «Аквариума» и «Зоопарка» - любовь к цитатности. Но Башлачев цитировал не «Токинг Хэдс», Лу Рида или Боба Дилана, а какие-то старинные разбойничьи песни, может, и несуществующие. Впервые отечественная удаль, народный плач и рок-н-ролл сосуществовали в одной песне. Башлачев показывал, что у рок-н-ролла и русского бунта общие корни. Звонари черными мозолями Башлачев наметил путь, по которому мог пойти отечественный рок, черпая вдохновение не в городском фольклоре или переводах на русский язык англоязычных песен, а в русском народном творчестве. Увы, по этому пути пошли лишь единицы, путь не стал мэйнстримом, как, скажем, у американцев. Конечно, поколение Башлачева, «выродки крыс», «пасынки птиц» и «каждый на треть патрон» (характеристика поколения из песни «От винта», 1985) , соотносило себя с коллективным лирическим героем «Времени колокольчиков». Лестно было думать, что это мы «все снесли и остались вольными», это мы – те неприкаянные звонари, которые шатаются по миру, потому что "колокола сбиты и расколоты", это мы «на своем поле – как подпольщики». Это мы понимаем, что «разбит батюшка Царь-колокол». «Царь-колокол» - неясный, но универсальный символ, объединившим слушателей Башлачева разных политических взглядов. Для кого-то это была национальная идея, для кого-то утраченная вера в Бога и прежняя дореволюционная Россия, для кого-то – душа России. И т. д. Слушатели сходились на том, что речь идет об утрате чего-то светлого и хорошего. Но! Колокол рассыпался на колокольчики, теперь они звенят в яростном сердце коллективного героя. Эй, Братва! Чуете печенками Чуете? Это «мы пришли с черными гитарами». И мы хотим перемен. Башлачев предлагает объединиться под знаменем рок-н-ролла. Тогда это было возможно. Любопытно, что со временем Александр изменил несколько слов в песне: место «рок-н-ролла» занял «свистопляс», а гитары перестали быть «черными» («Мы пришли. Мы пришли с гитарами»). Меньше анархизма, больше народности. Но это будет через год-два, когда Башлачев вдруг станет тяготиться роком, увлекшись найденным им «русский» образом. Этот период продлился недолго. Весной 86-го Башлачев написал свои последние песни: «Когда мы вместе», «Имя имен», «Вечный пост», «Пляши в огне». А 17 февраля 1988 года Башлачем выбросился из окна ленинградской квартиры на проспекте Кузнецова. Ну вот, ты - поэт... Еле-еле душа в черном теле. © Copyright: Николай Сыромятников, 2022.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
