Отражается небо в луже –
значит, есть у него причина.
А мальчишке так мало нужно –
был бы жив да была бы глина.
Оттого ли он горько плачет,
что ему рассказать забыли –
ты на свет появился, мальчик,
из невидимой звёздной пыли.
Перепачканы глиной руки.
Всё досужее, всё пустое.
И мальчишка молчит о звуке,
что ему не даёт покоя
наяву и во сне тревожном.
И противиться этим мукам
больше, Господи, невозможно.
Он становится этим звуком.
И к земле припадая в корчах,
он становится этой глиной.
А монах наблюдает молча,
недоверчивый, нелюдимый,
переполненный той же болью.
Неумелый, упрямый, смелый,
станешь хлебом – я стану солью.
Так не пробуй, мальчишка. Делай.
На заре колокольным звонам
отозвались поля и реки.
Утихает вороний гомон.
А Борис опускает веки,
чтобы лучше расслышать Логос,
оседая у ног Рублёва.
И земля обретает голос.
И Андрей произносит Слово.
