Сергей Пагын
ВОСКРЕСНОЕ. СНЕЖНОЕ
В тишине подступает так близко
небо с белой овечьей дохой.
И ты можешь без всякого риска
о неё потереться щекой -
не ударит божественным током,
не царапнет летящей звездой.
И глядят из мерцающих окон
те, кто в прошлом прощался с тобой.
Отворяют запретные двери,
и снежинки с порогов метут.
И нетрудно с налёту поверить,
что тебя там по-прежнему ждут.
А заснёшь в этих сумерках ранних,
и теряет прошедшее вес,
и летишь среди звёзд чужедальних
на пастушьей овчине небес.
НО ЧТО ЕСТЬ МИР, ПРИДУМАННЫЙ ТОБОЙ
Но что есть мир, придуманный тобой?
Прозрачный шар, летящий над травой,
чтоб стать осенней непреложной синью.
И пёрышко прекрасное летит,
дымок табачный вьётся и горчит,
дымок солярный остро пахнет жизнью.
Что остаётся? Лужа у куста,
в которой постигает высота
саму себя в земном обличье новом,
и мёртвая фабричная труба,
и зябнущее поле, и судьба,
наискосок пропаханная словом.
НЕБЕСНЫЕ ЧАСЫ
Кто часы песочные большие
посреди живой поставил шири,
выдув из поющего стекла?
Человек в них - только горловина,
времени и неба половина
сквозь неё неспешно протекла.
И огонь, и дерево, и птица,
звёздная мгновенная ресница,
дыма неразгаданная вязь
в человеке сходятся покуда,
знобкой дрожью ужаса и чуда,
образом бессмертным становясь.
Другие статьи в литературном дневнике:
