"В Москве, у Лубянской Стены, где букинисты, их лавки, ларьки. Толстомордый малый, торгующий книгами «с рук», покупает у серьезного старика букиниста сочинения Чехова. Букинист назначил двенадцать копеек за том, малый дает десять, — просит октавой, ежась и топчась от морозу, дыша белым паром:
— Дяденька, уступите!
Букинист молчит, малый опять, смиренно и угрюмо:
— Будьте так любезны, дяденька!
Букинист делает вид, что ничего не видит, не слышит, — нервно и озабоченно поправляет на ларьке книги и брошюры… И вдруг с неожиданной и необыкновенной энергией:
— Вот встал бы Чехов из гроба, обложил бы он тебя (крупное многоточие)! Писал, писал человек, двадцать три тома написал, а ты (крупнейшее многоточие) за трынку хочешь взять!"
