Мельников Игорь Глебович. Салют

Марина Юрченко Виноградова: литературный дневник

…И всё же бывает минута
среди незаметных минут, –
когда городского салюта
над крышами рощи цветут.


Тогда, ускользая от взгляда
в летучий светящийся дым,
аллеи небесного сада
сливаются с парком земным.


Там кто-то смеётся, и даже
торгуют мороженым там.
И даль за плакатами та же.
И тени скользят по зонтам.


Там соки и сладкая вата,
воздушных шаров пузыри.
И все, кто ушли без возврата,
гуляют всю ночь до зари.


Там музыка кружится где-то,
и слышится вечное в ней…
Как жаль, что сгорает всё это
и падает ливнем огней.



* * *
Во времени есть переходы,
Есть улицы, есть тупики,
В которых прошедшие годы,
Как пух тополиный, легки.


Туда попадают случайно.
И это не многим дано.
Там ветер, подкравшийся тайно,
Листвой затеняет окно.


Там в мире тепла и сиянья
Давно уже прожитых дней
Забытый секрет мирозданья
Тревожит и манит сильней.


Он в музыке возле вокзала,
Куда залетают гудки,
И в плеске волны у причала,
И веет прохладой реки.


Там, вторя беспечным гитарам,
Сверкают фонтаны, звеня.
И можно бродить по бульварам
В предчувствии вечного дня.


Забыться… и слушать вполуха,
Как трётся о тополь кормой
Оставленный катер из пуха
И ждёт возвращенья домой.



* * *
И облака, летящие над нами,
И улица с высокими домами,
И люди, проходящие по ней,
Отбрасывают тень среди теней, –
Как ореол из музыки и света!
Но остаётся только сущность эта,
Когда уходит всё в небытиё,
Предназначенье выполнив своё.
Я чувствую, мир заполняют тени:
Людей, вещей, животных и растений,
Как старый театральный реквизит.
Ещё смеются сброшенные маски.
Ещё звучат разыгранные сказки.
Но ключ не найден. И чердак закрыт.



Зеркало


В старом зеркале на стене
Целый день горит синева,
Даже если, блестя в окне,
Лёгкий дождь шелестит едва.


Даже если со всех сторон
Снег летит и почти темно,
Летний полдень – прозрачный сон –
В зазеркалье течёт в окно.


К облакам растут тополя
Там, в стране черепичных крыш.
Эта сказочная земля
Оживает, когда ты спишь.


А с утра небес глубина
Там стоит голубой водой.
И опять молчит у окна
Твой двойник, такой молодой.



Ночной автомобиль


Опустели давно тротуары,
И последние стихли шаги.
И во двор заглянувшие фары
Утонули в потоках пурги.


Стонет ветер, бросаясь в сугробы,
Замирает на миг у дверей,
А потом, задыхаясь от злобы,
Сыплет искры вокруг фонарей.


Тополей ледяные вершины
Раскачались в белёсом дыму.
Но водитель прозрачной машины
Не выходит в сквозящую тьму.


Может, кто-то из дальнего века
Заблудился случайно в пути.
И пустой силуэт человека
Вьюга хочет с собой унести.


…Пальцы трогают ключ зажиганья.
Огонёк промелькнул, как звезда.
И машина проходит сквозь зданья,
Не оставив нигде и следа.



* * *


Уютный поленовский дворик,
Колодец и бабушкин сад.
Пусть новый опишет историк
Забывшейся жизни уклад.


Рассмотрит лепнину фасада,
Где времени птичьи следы.
И бабушка выйдет из сада –
Напиться волшебной воды.


Качнется тяжёлая крышка.
Плеснутся в ведре облака.
И сразу исчезнет одышка…
И маленькой станет рука…


И годы растают как тени…
И в патриархальной Москве
Опять, расцарапав колени,
Завозятся дети в траве.


Играя, сорвут подорожник,
Поймают жука под кустом.
Всё это возможно, художник?
Ответь из страны за холстом.



Эдгар По


Пустынный двор. Карета возле дома.
В провалах туч скользящая луна.
В гигантском вихре звёздного Мальстрёма
Судьба Земли давно предрешена.


Когда опять смотрел в ночной простор он
На пламя свеч, на блики в складках штор,
Всезнающий и равнодушный ворон
Ему угрюмо каркнул: «Невермор».


Холодный ветер шевельнул страницу
С отметкой торопливого пера,
Как будто звал пославший эту птицу
Не ждать в бесплодных думах до утра.


Метнулось пламя. И затихло снова.
Тень человека вышла за порог.
Остались строчки. Но значенье слова
Ещё никто перевести не смог.



* * *


Не много дано человеку.
Но хочется мне иногда
Пройти по зелёному снегу,
Не зная, зачем и куда.


Чтоб вечное небо стояло
С безвестной звездой в глубине
Над снегом цветущим. Так мало,
Но всё-таки хочется мне


Идти, как по летнему лугу,
Смотреть, как сверкает звезда.
И с ней улыбаться друг другу.
Как было… не помню когда.



Патефон


На столе неизвестной эпохи
В старом доме стоит патефон.
И пластинки крутящейся вздохи
Залетают на светлый балкон.


В них рождается музыка лета.
Сыплет снег. Протекает вода.
И пластинка старинная эта
Не спеша повторяет года.


Равномерное это вращенье!
Ненавязчивый вечный мотив!
Я не знаю его назначенье.
Но я слышу, что я ещё жив.


Солнце. С крыши высокого дома
Капли падают в лужи, звеня.
Эта музыка… Ты мне знакома…
Не кончайся, звучи для меня.



http://stihi.ru/avtor/mig61



Другие статьи в литературном дневнике: