Вероника Долина. Была ещё одна вдова...
Посвящается Люсе Абрамовой
Была ещё одна вдова.
О ней забыли.
Ну, может, вспомнили едва,
как гроб забили.
Она жила невдалеке,
а шла в сторонке.
Был уголок в её руке
от похоронки.
Она привыкла и смогла
с другим быть рядом.
Она давно уже жила
иным укладом.
Но день июльский - стынет кровь,
Какой морозный.
Кому бессмертную любовь
В наш век бесслёзный?
Его отбросило волной -
Её прибило.
Она была его женой,
Она любила.
Не приближаясь, стороной
Идет по кромке.
По самой кромке от взрывной
Его воронки.
Была ещё одна вдова
В толпе гудящей.
Любовь имеет все права
Быть настоящей.
Друзья, сватья и кумовья -
Не на черта ли?
А ей остались сыновья
С его чертами.
1981
Очередной день рождения Владимира Высоцкого. Кто он для нас: блатарь или златоуст? Мифы и правда
В стихотворении Вознесенского есть такие строки: «О златоустом блатаре рыдай, Россия!/ Какое время на дворе - таков мессия». Чего, собственно, автор добивался. Из-за неосознанной (хотя, может, и осознанной!) зависти к сумасшедшим популярности и славе Высоцкого. Кто-то заметит: какая дичь, вздор, нелепость! А не спешите с выводами.
Эти же чувства разделял и Евг. Евтушенко. Из его предисловия к фантастически бездарной пьесе Э.Володраского «Мне есть что спеть…»: «Высоцкий, по-моему мнению, не был ни большим поэтом, ни гениальным певцом, ни тем более композитором. Но всё-таки вместе компоненты его жизни слагаются в крупную поэтическую фигуру».
И вот перед вами первый, едва ли не главный миф о Высоцком. Никакой он не поэт вовсе, а так – немножко пишущий, немножко играющий, немного поющий. Вдобавок ещё и пьющий, и колющийся (в смысле балующийся наркотой), и чрезвычайно вздорный человек. Именно таким Владимир Семёнович изображён в упоминаемой, откровенно маразматической пьесе. Что жирным росчерком-предисловием и подтверждает Евг. Евтушенко - в Росси даже больше, чем поэт. И рядом с ним, настоящим поэтом, Высоцкому, стало быть, и не место. Других, более мелких «отрицателей» перечислять не стану – много чести.
Сделанное Высоцким в театре, уйдёт со временем в небытие. Фильмы с его участием проживут долго, но, в конце концов, тоже забудутся. И даже песни растворятся в туманной дымке будущего. Без всяких оговорок останутся лишь стихи Высоцкого. Как всякая настоящая поэзия они будут жить, сколько существовать будет русский язык. Почитайте. Нынешний юбилей поэта – прекрасный повод вернуться к его стихам.
К сожалению, дурная советская власть запрещала их публиковать, и Высоцкий при жизни своей так и не увидел ни строчки из собственных сочинений.
Вот вам и вторая совершенно вздорная легенда. Хотя бы потому, что восемнадцать своих стихотворений Владимир Семёнович напечатанными всё-таки видел. Только не в них дело.
Если бы Владимир Семёнович по-настоящему, с присущей ему целеустремленностью и хваткой взялся когда-нибудь за издание своих стихов - несомненно, добился бы своего. Но, во-первых, как он сам не раз утверждал: «Не люблю быть просителем, обивать пороги редакций». А, во-вторых, он не хотел ни при каких обстоятельствах идти на компромиссы с редакторами, издательствами, редакциям газет, журналов. Притом, что даже в те застойные времена находились удалые, смелые люди, которые хотя бы ради принципа могли пробить в печать то или иное.
стихотворение Высоцкого. Ведь маленькая, хрупкая, далеко не деловая Белла Ахмадулина сумела напечатать в альманахе «День поэзии» сочинение Владимира Семеновича. А Евтушенко, Вознесенский, Рождественский, Окуджава, Самойлов и ещё многие, многие другие поэты, считавшиеся друзьями Высоцкого, – выходит, не могли помочь в публикации хотя бы по одному стихотворению каждый? Или Высоцкого постоянно преследовал злой рок? Но почему же тот рок дрогнул перед тщедушной Ахмадулиной?
«Высоцкий яростно боролся против партии, власти, идеологии. Он был «совестью народа», «не солгал ни одной своей строкой» и потому числился вечным изгоем тогдашнего общества. Его везде и всюду запрещали, не пускали». Так или примерно так до сих полагают многие на Западе да и в нашей стране тоже. Такие непоколебимо уверены, что система постоянно травила певца и, в конце концов, свела его со света. Большей ерундой выглядит только утверждение о том, что «ГКБ зорко следило за каждым шагом опального поэта», к чему мы ещё вернёмся!
Главная трагедия Высоцкого-творца заключалась вовсе не в его «борьбе со своими врагами» внутренними или внешними. Таковых, по существу, у него никогда и не наблюдалось. (Как не было им сочинено ни единого текста, который был бы официально кем-то запрещен! Буквально – ни строчки!) Это мелкие творческие сошки, задиравшиеся с мелкими же сошками во властных структурах обижались, оскорблялись, озлоблялись и убегали за бугор, нещадно потом понося и поливая дерьмом и помоями оттуда всех и вся. И выдавали эту жалкую ублюдочную возню за борьбу с системой. Высоцкий никогда на мелочи не разменивался и всегда оставался прагматиком, нонконформистом до мозга костей. Вослед Сергею Михалкову он мог с полным правом утверждать: против пороков социализма не надо бороться. Их надо умело использовать в своих интересах. И он использовал их по полной форме. Смею утверждать, что как умный человек он никогда даже теоретически не рассматривал перед собой комичной цели сражаться с властью, тем более «наносить удары по системе». Он грамотно, умно и хладнокровно воевал за свою личную свободу и добился на этом поприще успехов невиданных.
Когда у Высоцкого действительно возникали какие-то сложности и проблемы, он писал (и не раз!) в Министерство культуры, в ЦК КПСС. И ТАМ ненавистные «гонители» всегда (!) шли ему навстречу!
Конечно, если сравнивать былую успешность Высоцкого с нынешними продвинутыми деятелями шоу-бизнеса, хотя бы с тем же голосистым Киркоровым, то Владимир Семёнович не мог себе позволить иметь собственный самолет, которым располагает Филипп Бедросович. Но если мы будем ставить поэта и артиста рядом с тогдашними настоящими деятелями культуры, обязательно удивимся: какая же завидная ему выпала доля! И не надо тут изобретать всевозможные глупые идеологические фигуры, если правда такова, что Высоцкому при его даже очень короткой жизни досталась невиданная слава, огромные деньги, опека многих очень влиятельных и сильных друзей, покровительство и высочайший блат в самых верхах власти, твёрдо проторенная дорога за границу. Большего в те годы нельзя было добиться никому! (Как-то неудобно вспоминать в этой связи Пушкина, которого царь так и не пустил за границу. А уж на фоне многих отечественных страдальцев ушедшего века Высоцкий, простите, просто баловень судьбы. Каковым по существу и являлся).
Вот сухой остаток всего вышесказанного. За 42 года жизни Высоцкий снялся более чем в 30 фильмах, выпустил несколько пластинок многомиллионными тиражами, 16 лет проработал в популярнейшем столичном театре, где сыграл несколько десятков интересных и различных ролей. С 1965 года выступал в самых престижных залах страны, да что там залах - он пел свои песни на многотысячных стадионах. Я уже не говорю о том, что он объездил полмира. Кто ещё в отечественной культуре за такие годы столько сделал? И разве все это можно называть «подавлением»?
Высоцкий – всего лишь малограмотный, но задиристый и нахальный самоучка. В начале 90-х в журнале «Континент» он даже был назван «Недоучкой 60-х».
А на самом деле? Владимир Семёнович окончил Школу-студию МХАТА – высшее, пожалуй, что и самое уважаемое театральное училище в стране. Можно говорить и писать всё, что угодно о фундаментальной, базовой подготовке Высоцкого. Нельзя лишь отрицать того бесспорного факта, что его учил, формировал его мировоззрение цвет советской театральной культуры. Да, он был от природы наделен недюжинным талантом, необыкновенными и разносторонними способностями. Но именно в школе-студии этот природный алмаз бриллиантом сделали творцы, всем народом признанные. В обширной поэзии Высоцкого мы встречаем прямые или косвенные аллюзии, параллели и реминисценции из Библии, из многих восточных учений, из античной мифологии, из «старинных скетчей», из Пушкина, Гоголя, Булгакова, Зощенко, из целой плеяды погибших поэтов-фронтовиков, из Д.Самойлова, Е.Евтушенко, А.Вознесенского, Б.Ахмадулиной, которую очень высоко ценил и называл «своим любимым поэтом». В личной библиотеки Высоцкого, которую он совершенно точно начал собирать ещё со студенческой скамьи, мы опять-таки находим не только полные собрания Есенина и Маяковского, но и тома А.Ахматовой, М.Цветаевой, Б.Пастернака, И.Мандельштама, И.Северянина. Высоко ценил Владимир Семёнович Николая Клюева. Часто употреблял крылатое клюевское «избяная Русь». Николая Лескова и Павла Мельникова-Печерского тоже не раз цитировал. А, казалось бы, куда уж самобытные и «не раскрученные» писатели, о которых многие и не слышали. Помимо Куинджи Высоцкий высоко ставил творчество И.Босха и С.Дали. Очень глубоко и серьезно знал Владимир Семенович мировую, особенно современную драматургию и демонстрировал просто-таки завидные познания в мировом кинематографе, в чём автор этих строк имел возможность многажды убеждаться лично.
Уже треть столетия прошло после смерти поэта, а до сих пор оттуда, «из-за бугра» бесчисленные теоретики и «почитатели» барда из кожи вон лезут, чтобы доказать нам: Высоцкий-де, всегда стоял в оппозиции к бывшему советскому народу и социалистическому общественному строю. Его, певца индивидуализма, ничего, мол, кроме факта рождения не связывало с «коммунистическими советами»; если бы ещё немного он пожил, то непременно сбежал бы на обетованный Запад. То есть, он просто каким-то чудом не пополнил ряды диссидентов. Для таких признание поэта: «Я смеюсь, умирая со смеха./ Как поверили этому бреду?/ Не волнуйтесь, я не уехал,/ И не надейтесь – я не уеду!» ничего не значит, потому что было написано «под давлением». Ложь все это и корыстолюбивая клевета!
У Высоцкого нет ни одной строки, написанной под чьим бы то ни было давлением. Даже в самые трудные моменты жизни, а их на его долю с лихвой выпадало, Высоцкий всегда глубоко осознавал себя всего лишь частицей своего народа, своей Родины. Он не мыслил себя без России и поэтому острее многих других известных деятелей культуры, по разным причинам дрогнувших в борьбе с отечественными бюрократами, понимал, что его место всегда - на Родине. Что именно здесь, как нигде, нужен его голос, его песни, его присутствие. Мучившая его постоянная боль не могла быть до конца понятой ни в каком ином, самом «райском» краю на Земле. Это принципиальный, определяющий момент не только в творчестве, но и во всей жизни Высоцкого.
(Из книги М.Влади «Владимир или Прерванный полёт»: «Уехать из России? Зачем? Я не диссидент, я артист, - так ты сказал в Нью-Йорке во время интервью знаменитой передаче СВ «60 минут». Лицо твоё слегка розовеет, глаза же, наоборот, очень бледны, видно, что ты разозлен. - Я работаю со словом, мне нужны мои корни, ведь я поэт. Без России я ничто, я не существую без того народа, для которого пишу: я не могу жить без любви публики ко мне как к актеру, без этой любви я задыхаюсь».
Вся поэзия Высоцкого – простая, почти примитивная, лубочная, «для шансона». Вне именно его музыкального исполнения она не может рассматриваться всерьёз.
Поэзия Высоцкого, как и всякого любого иного творца – разная. Но в лучших своих проявлениях она отвечает самым взыскательным требованиям. Относительно военно-патриотического цикла, особенно так называемых фронтовых реминисценций, можно смело утверждать, что они абсолютно уникальны и безальтернативны во всей нашей и даже мировой литературе. Другой вопрос, никто по серьёзному до сих пор не дал себе труда задуматься и проанализировать: а как же так получилось, что человек, родившийся за четыре года до Великой Отечественной войны, ни дня потом не прослуживший ни в армии, ни на флоте, ни даже в милиции, вообще ни в какой силовой государственной структуре, сумел написать такой пронзительной силы поэтические вещи про ту же войну и про ту же воинскую – берём шире – любую «государеву» службу, как это не сделал никто иной ни до, ни после Высоцкого?
Нас не могут не восхищать строки: «Гвозди бы делать из этих людей,/ Крепче не было б в мире гвоздей» (Н.Тихонов). Или: «Его зарыли в шар земной, как будто в мавзолей» (С.Орлов). Но при этом мы ведь доподлинно знаем и понимаем, что и тот и другой, как и все предыдущие и последующие поэты испокон веков, отражали свое время, творили о том, что сами пережили. Высоцкого же война лишь слегка задела своим смертным дыханием, опалив только самый крохотный краешек его биографии. А он, тем не менее, написал бесподобное по своему философскому осмыслению минувшей войны стихотворение «Мы вращаем землю»: «От границы мы Землю вертели назад,/ Было дело, сначала,/ Но обратно её закрутил наш комбат,/ Оттолкнувшись ногой от Урала». И ещё, примерно, полсотни стихотворений, песен, где поднимается и решается всё та же – военно-патриотическая тема.
О минувшей войне, - беспримерном испытании, которое героически выдержал наш народ, - поэты писали и будут писать. Но творческий подвиг Высоцкого вряд ли кому-то удастся повторить. На протяжении всей своей творческой жизни он регулярно обращался к военным, ратным свершениям своего народа, других народов и ни разу при этом, ни на йоту нигде не сфальшивил. Даже человеку мало сведущему в поэзии каждое стихотворение его на эту тему кажется единственным, неповторимым. Высоцкому никогда не нужно было «входить» в военный материал. Он как бы постоянно жил в нём, не деля в своём творчестве жизнь на мирную и военную. Для него то была одна жизнь. И он рассказал о ней сильно, страстно, мужественно, правдиво и искренне. Ни с одним другим поэтом так тесно, воедино вместе, как с Высоцким мы не прошли по той большой войне, которую никогда не забудем, потому что она тяжела и велика для всех нас и о которой он сказал куда уж как просто и ясно: «Если родина в опасности, значит – всем идти на фронт». Уже только поэтому поэзию Высоцкого невозможно принизить до блатного шансона.
Кроме всего прочего, как и всякое сочинительство, недюжинным талантом оплодотворённое, творчество Высоцкого и полифонично, и эвристично, и даже мистично. Не зря же Давид Самойлов написал: «И чему-то вселенскому родственно/ И стоустой Молвы стоустей-/ Нежное лицо Высоцкого,/ Полное печали и предчувствий». А сам поэт не раз твердил: «В душе – предчувствие, как бред», «Смерть тех из нас всех прежде ловит,/ Кто понарошку умирал», «Я не знал, что подвергнусь суженью после смерти», «И с меня, когда взял я да умер,/ Живо посмертную маску сняли расторопные члены семьи».
К памятнику на могиле Владимира Семёновича можно относиться по-разному. Марина Влади просто издевательски его не приемлет. Но то, что надгробие при своей довольно внушительной высоте – узкое – факт потрясающий и удивительный! Как будто подсмотрел Володя на свое надгробие и написал стихи. Члены семьи (особенно старший сын) оказались куда уж расторопными, выпустив такой «кассовый фильм». В нём есть всё, что нужно блокбастеру, кроме поэта Высоцкого. А правда там даже не ночевала. Потому что редко кто так сочувственно и по-братски относился к барду на Таганке, как элита советского общества - наследники Феликса Эдмундовича. Хотя, если им эта ода спета, то – сойдёт.
…В мире нет литературы, богаче российской. О поэзии и говорить не приходится. По числу хороших, качественных поэтов на душу населения мы обогнали все страны мира вместе взятые. Как Япония «умыла» весь прочий мир по электронике. Похоже, в том и другом случае - навсегда. Но русская поэзия удивительно богата ещё и на великие поэтические имена. Высоцкий – в первой десятке таких великих – это даже не обсуждается. Уникальность его творчества ещё и в том, что оно чрезвычайно прочно хранится в народе, а, стало быть, и в нашей культуре. Как в письменном, так и в звуковом исполнении хранится. Это столь оригинальный интеллектуальный пласт, который никак невозможно измерить, учесть, проинвентаризовать. Грубо говоря, никто и никогда не сможет сказать, сколько в нашей стране, в мире существует любителей Высоцкого. Предположительно: тысячи и тысячи. Но дело даже не в этом. Ни один другой поэт в России, да, пожалуй, и в мире не имеет такой многочисленной, такой благодарной и такой стойкой аудитории, какую суждено было посмертно стяжать Высоцкому. Да, конечно, у многих мировых поэтических знаменитостей есть свои поклонники, приверженцы, популяризаторы. По круглым датам кумиров они, как правило, активизируют свою деятельность. Тогда и мы, простые любители поэзии вспоминаем о том или другом поэтическом имени отечественном или зарубежном. В примере с Высоцким картина разительно и принципиально иная. Те, кто его любят, им постоянно живут во всякое время года и все 25 часов в сутки. Зайдите, читатель, в Интернет и вы убедитесь в том, что я написал это не для красного словца.
Другие статьи в литературном дневнике:
