Георгий Чернобровкин
***
Действительно, событьями богато
отечество и что не говори:
ты вроде человек, а вроде вата,
как и снаружи, так и изнутри.
Тебя проткнуть – не выдавишь ни слёзки,
ни капли крови, ни, пардон, дерьма.
В слепых глазах осенние берёзки,
земля и небо – точно хохлома.
Ты крашен клеем, ватная игрушка.
А помнишь, как под ёлкой, в Новый Год,
стояла дедморозовая тушка –
наследие, почти что анекдот,
с тобой прошедший, кажется, полмира,
и всё-таки вернувшийся домой?
И без него на Новый Год квартира
теперь пуста еловою зимой.
События всё кружат по спирали.
Отечество, как водится, живёт.
Мы – ватные ещё не умирали.
Бессмертны мы, а не Искариот.
Покрепче камня из России вата.
Сочится кровь сквозь застарелый клей.
И родина, единая когда-то,
глядит с укором на своих детей.
***
Два года, милая, два года…
Достались всё же времена.
В окне дождливая погода
и небо цвета чугуна.
И только росчерком белёсым
вдали берёзовый разбег.
И, словно лодочку на плёсе,
река времён качает век.
И всё непреходяще странно:
и тяжесть неба, и страна,
и дождь стучащий беспрестанно
«вой-на, вой-на, вой-на, вой-на…»
***
Тяжёлый яблоневый сад
в сентябрьском утреннем тумане
стоит, как будто на экране
картинка, две войны назад,
где так же тянутся к земле
натруженные руки сада,
как будто нет огня и ада,
и дня грядущего во мгле.
И словно живы всё ещё
все те, кого уже не встречу.
Меняет утро плавно вечер,
минуя день. И вновь отсчёт
ведёт небесный метроном
равняя капли к прошлой жизни,
и всё приравнено к Отчизне,
и нет значенья в остальном.
Роняет яблоко рука.
Трава волшебно шелковиста.
Нет груза 200, есть лишь 300,
и живы все. Издалека
чуть слышно: в полнамёка гром
себя считает канонадой,
и падай яблоко - не падай,
всё скроет капель метроном.
Творец проходит райский сад
и гладит яблони дыханьем,
где в урожае горько раннем
никто никак не виноват.
И только яблоко в траве
лежит бессмертно одиноко,
и много нас, о, как нас много
бессмертных вместе с ним в родстве.
Георгий Чернобровкин
Другие статьи в литературном дневнике:
