Они и сейчас были бы рады\\Подстрекатели массовых убийств в 1993-м: Г. Явлинский, лидер «Яблока»: «Президент должен проявить максимальную жёсткость и твердость в подавлении бандитствующих элементов. Главная задача Бориса Николаевича на сегодняшний день - применить все силы правопорядка для подавления фашиствующих, экстремистских, бандитских формирований, собранных под эгидой Белого Дома, если этих сил будет недостаточно, необходимо рассмотреть вопрос об использовании регулярных вооруженных сил». Е. Боннэр, «правозащитница»: «... Считаю, что действия Президента абсолютно адекватны.... Я всегда считала, что никакие переговоры с теми, кто засел в Белом Доме, и бывшим Верховным Советом невозможны... Конечно, ...действия Правительства и Президента припоздали... Никакие миротворческие действия председателя Конституционного суда не вызывали у меня симпатий... Конечно, есть опасения что они (защитники Конституции) уйдут в подполье. Здесь крайне важна роль правоохранительных органов». Б. Куркова, телекомментаторша: «Патронов не жалеть! Пленных не иметь!..». Б. Окуджава, исполнитель песен: «Для меня это был финал детектива. Я наслаждался этим. Я терпеть не мог этих людей, и даже в таком положении никакой жалости у меня к ним совершенно не было». Л. Ахеджакова, актриса: «Мне уже не хочется быть объективной. Я совершенно не хочу ругать СВОЕГО президента... Вот смотрят на эти оскаленные, озверевшие морды (это о защитниках Конституции) и разделяют их гнев. И всегда были, есть и будут эти люди. Вся их жизнь и молодость прошла, и им кажется, что тогда было прекраснее. Тогда была колбаса... А где наша армия?! Почему она нас не защищает от этой ПРОКЛЯТОЙ Конституции?!». М. Растропович, музыкант: «Сообщение о ельцинском Указе мы услышали в Вашингтоне, перед самым нашим отъездом. Первая мысль, которая посетила меня: наконец-то!..»\\ Комментарий к посту от Ольги Курниковой: \\1993 год у меня прорезался кровавым шрамом прямо перед моими глазами. Я тогда жила в угловом доме на Новом Арбате прямо напротив Белого Дома. Мы снимали пару квартир там. Работала с индонезийцем Видодо. Мы сидели с ним в квартире, окна которой выходили ровно на Белый Дом. Из нашего дома по Белому работали снайпера. В двери квартиры с обеих сторон (там два входа в квартиру) постоянно стучали и звонили с требованием впустить по государственной необходимости. Что за государственная необходимость - стрелять в своих? Мы не открыли. Ни разу. Ходили по стенке, стараясь аккуратно выглядывать в окно большой комнаты. А за окном Ельцин расстреливал Парламент. Было страшно? Нет, потому что мы не понимали, что происходит и как такое возможно. Но было сильно не по себе: топот ног на лестнице в подъезде постоянно, мужские голоса. А потом позвонил Асгхар Мехди, иранец. В Иране он был объявлен в розыск как член шахской династии, недавно приехал в Россию. Вот он тогда по телефону первое, что сказал: «Olga! Если вы добьёте законную власть, в России настанут тёмные времена, много людей погибнет». Они добили. А сам Асгхар влип у Проспекта Мира. Он оказался на улице, растерялся и не знал, куда идти, что делать. По городу носился Беспредел. Мы с Видодо пару минут посидели, помолчали. Вздохнули и пошли в коридор одеваться. И аккуратно, вдоль домов, мимо бегающих людей и военных, пробирались по Новому Арбату до метро. Забирать Мехди. Меня спасало, думаю, что мне было 22 года. И я ничегошеньки ровным счетом не понимала в происходящем. И я не знала, что мой ровесник Вася Иванов, брат-близнец Кольки Иванова, красавец, учившийся от меня через дорогу в Высшей школе КГБ (мы все дружили) - уже погиб. Ровно в эти минуты, там, на Проспекте Мира. А потом я читала вот ровно эти высказывания Окуджавы. И меня тогда эти его слова размазали. Не жалко?! Вам - не жалко?!! Вы - рады?!! Они и сейчас были бы рады. Они были бы счастливы, если бы по людям лупили из танков на Новом Арбате, чтобы Бабченко на Абрамсе «торчал где-то там, под американским флагом», и чтобы никто не понимал, что происходит. А когда бы поняли - было бы поздно. В «Бригаде» верно показали: трупы вывозили в больших военных крытых машинах. Основное отличие между мною тогда и мной сейчас - я очень отчётливо понимаю, что происходит. И какого конца они все хотели бы мне лично и моим близким. У меня нет и грамма растерянности. Мне все понятно. Я как Асгхар Мехди тогда, знаю что это. И кто. И Ахеджакова может сколько угодно врать, что думала, что это такой сине-голубой шарфик. Она точно знает, что это и зачем. Знала тогда, знает и сейчас, продажная ведьма. Будем давить. Со всей пролетарской ненавистью и до конца.\\ © Copyright: Елена Наильевна, 2023.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
