Мы находим утешительные объяснения«Пока она горела – все молчали». Гибель редактора Koza.Press Ирины Славиной – самый трагический результат беспощадного давления властей на региональных журналистов Силовикам разрешено топтать жизнь любого... В комментариях пишут: «из-за какого-то обыска», «ну не смертельно же», «наверняка что-то еще личное было»… Столичным людям, журналистам, активистам, оппозиционерам часто трудно понять тех, кто живет в регионах. Там реальность другая. Это здесь обыски и административные аресты – квест (приключенческая игра). А Ирина Славина, чтобы оплатить штрафы, вязала на продажу уютные теплые вещи, а еще делала домашний сыр. Все, что происходило последнее время в жизни Ирины, — растянутая во времени пытка, когда за твою гражданскую позицию, журналистскую работу, гуманитарную деятельность, не угрожающую безопасности твоей страны, таскают на допросы, судят, обкладывают штрафами, эшники под лупой следят за каждом постом в соцсетях, а бастрыкинцы устраивают унижающие достоинство шмоны в квартире в присутствии твоего ребенка. Ты копишь несколько месяцев дочке на телефон, чтобы в классе не смеялись, – ведь обещала… Но однажды рано утром в твой дом врываются следователи при поддержке СОБРа и уносят всю технику, включая вот этот телефон, купленный ребенку на последние. И ты сидишь в разгромленной квартире, пьешь валокордин, успокаиваешь дочь и ломаешь голову, на что купить ноутбук, чтобы работать. И где гарантия, что новую технику так же не отберут, а счета не блокируют. И такое происходит не единожды. А каждый месяц. А потом – каждую неделю. И наплевать, что ты не обвиняемая и не подозреваемая, а просто свидетель по делу о «нежелательной организации». И плевать, что даже дело перепутали, а к тебе пришли не по адресу, а по старой памяти. Ведь силовикам разрешено топтать жизнь любого. Мои друзья, которые знали Ирину, говорят, что она была доброй, легкой, комфортной, со своими принципами и со своей «радикальной» позицией (требовать честных выборов, как вы понимаете, – уже госизмена). А еще она была не толстокожей, не циничной. Согласитесь, последнее качество не очень удобно для проживания в нашей стране. Надо забуреть душой, закрыть глаза на всё и заткнуться. «Тебе что, больше всех надо, что ли?» – говорили нашим бабушкам и дедушкам, мамам и папам, нам, говорим и мы своим детям. Ведь если не высовываться, все будет сравнительно неплохо. Не будут выпиливать болгаркой дверь без санкции суда, блокировать счета, прослушивать, следить, обкладывать штрафами и лишать техники всю твою семью, устанавливать в спальне скрытую видеокамеру… Ирина высовывалась. И не закрывала глаза. Мало того: она говорила, и к ней прислушивались. В прошлом году осудила в фейсбуке установку мемориальной таблички Сталину. И вот за этот пост на нее накатал рапорт центр «Э». Цитирую официальную бумагу: «за оскорбление человеческого достоинства и общественной нравственности». Итог – суд и штраф. Она искренне не понимала, за что. А силовики, сделавшие жизнь Ирины невыносимой, над ней просто ржали. …По всей стране убивают и избивают людей, обыскивают, выламывают двери, штрафуют и сажают на дикие сроки, детей активистов травят в школах, родственников увольняют с работы и выгоняют из вузов. Делают это изобретательно, с издевкой и наслаждением. Мемориал на месте гибели Ирины Славиной утром был зачищен коммунальными службами. Второго октября на своей странице в Facebook Ирина Славина опубликовала пост, состоящий из единственного предложения: «В моей смерти прошу винить Российскую Федерацию». В 15.30 в местное МЧС поступило сообщение о возгорании на улице Горького. К моменту прибытия спасателей Ирина была мертва. На видео, опубликованном телеграм-каналом Baza, видно, что журналистка поджигает себя на лавочке. Прохожий мужчина пытается спасти ее, однако она его отталкивает. Славина являлась основательницей и единственной журналисткой издания КоzaPress. Идея о создании проекта появилась у нее в 2015 году, когда Ирина в третий раз лишилась работы. Как журналистка заявила в интервью изданию «Грибница», увольнения были связаны с тем, что она «слишком далеко совала свой нос». Собственный проект Славина решила открыть именно ради профессиональной свободы, и эта тяга к свободе привела к тому, что на «Козу» более пяти раз подавали в суд. Саму Славину за последние два года штрафовали несколько раз. В первый раз – по статье о неуважении к власти за пост в Facebook, в котором она изменила название города Шахунья так, что корнем стало нецензурное слово, означающее мужской половой орган. Во второй – за участие в акции памяти политика Бориса Немцова. Накануне у нее прошел обыск по делу о «нежелательной организации», которое завели на «настоятеля храма Летающего макаронного монстра» Михаила Иосилевича – известного в Нижнем Новгороде активиста. «Сегодня 6.00 в мою квартиру с бензорезом и фомкой вошли 12 человек: сотрудники СКР, полиции, СОБР, понятые. Дверь открыл муж. Я, будучи голой, одевалась уже под присмотром незнакомой мне дамы. Проводили обыск. Адвокату позвонить не дали. Искали брошюры, листовки, счета «Открытой России», возможно, икону с ликом Михаила Ходорковского. Следственный комитет по Нижнему Новгороду заявил, что информация о самоубийстве из-за прошедшего обыска не имеет под собой основания. «Сообщения в ряде средств массовой информации о том, что смерть погибшей связана с проведением у нее накануне гибели обысков, не имеет под собой никаких оснований. Она была свидетелем и не являлась ни подозреваемой, ни обвиняемой в рамках расследования уголовного дела, по которому проводились указанные следственные действия», – говорится на официальном сайте местного СК. Также следственный комитет заявил, что для установления психического состояния женщины назначена посмертная психолого-психиатрическая экспертиза. Около станции метро «Горьковская» люди оставляют цветы в память о журналистке, также некоторые встают в одиночные пикеты. Один из активистов держит плакат с надписью «Государство убивает». Профсоюз журналистов и работников СМИ потребовал расследовать самосожжение Ирины Славиной по статье 110 Уголовного кодекса РФ (доведение до самоубийства). «Перед самосожжением – трагическим, неоправданным, но понятным актом отчаяния – Ирина обвинила в произошедшем государство. Незадолго до этого, как теперь стало принято, на рассвете, в ее квартире в очередной раз прошел обыск. Он был произведен в унизительной форме. Наша организация уверена, что в произошедшем имеются явные признаки преступления, предусмотренного ст. 110 Уголовного кодекса РФ (доведение до самоубийства). Мы требуем провести расследование», – говорится в заявлении профсоюза журналистов, опубликованном в Facebook. Профсоюз также призвал журналистов опубликовать на главных страницах всех медиа новость о гибели Ирины Славиной, «чтобы о произошедшем узнало как можно больше людей». Светлана Кузеванова, юрист Центра защиты прав СМИ: – Мы познакомились на тренинге для журналистов, на котором я читала лекции, и она сказала: «Вот теперь хорошо, я знаю, к кому в случае чего буду обращаться за помощью». И стала обращаться. Мы вели ее гражданские дела, несколько исков о диффамации, и по нескольким делам я ездила в суд непосредственно в Нижний Новгород. Я сейчас в потерянном состоянии, потому что для меня она была очень жизнерадостным человеком. Возможно, мы не так близко были знакомы, чтобы глубинно поговорить о том, что ее беспокоит. Но даже те часы, которые мы провели в ожидании судов или гулянии по Нижнему Новгороду, – они про то, что она всегда позитивно на все смотрела. Обо всех своих проблемах она говорила легко. И даже ситуации были, я ей говорила: «Ира, нельзя так резко писать, надо аккуратнее». Она улыбалась и говорила: «Вы же знаете, я по-другому не могу». Я говорила: «Но на вас подадут в суд!» Она с улыбкой отвечала: «Ну, значит, подадут!» – мол, это и есть моя работа.
Она мне всегда говорила: «Вы же знаете, что я не могу не писать». Вот последняя ситуация с судьей – ей пришла претензия досудебная в редакцию от судьи и мы ее разбирали, и я говорила: «Ира, постарайся удалить этот материал». Она сказала: «Свет, ну как я могу удалить этот материал, это же правда, это же было». И она рассказывала, что ей люди донатят на сайт, но особо это денег не приносит, но она знает, что работа важна, и будет делать. Одна публикация хлеще другой. У нее вообще не было страха, она не боялась дел — ни административных, ни уголовных. Она не боялась тюрьмы. Она постоянно говорила про своих близких, она обожала свою собаку, все время беспокоилась о ней. У нее дочка, муж, мама. Она вязала на заказ цветные теплые платки. Никогда не говорила о том, что хочет бросить работу. Говорила только, что, когда закончит заниматься журналистикой, будет сидеть на даче, платки вязать на природе. Муж ее всегда поддерживал, на суды ходил. Мы вчера с ней переписывались, я прочитала пост про обыск, пишу: «Ира, какой кошмар, у вас есть адвокат? Как вы вообще?» Она говорит: «Нет, адвоката пока нет». И она рассказывала о том, что забрали всю технику, но даже об этом она рассказывала легко, не было никакой депрессии в ее словах, что это ее так достало, что сил нет никаких. И мы ей предлагали помощь от центра обжаловать обыск, подать жалобу в ЕСПЧ. Я сказала, что мы всегда на связи. Она сказала: «Да-да, спасибо». И пошутили что-то и разошлись. Мы обсуждали то, что происходит в стране, какие-то кошмары, но чтобы она хоть раз сказала, что не верит в свою работу и не знает, как жить дальше, – такого не было. Я видела ее последний раз 17 сентября, у нас было вынесение решения по ее делу, в Новгород я приезжала. На мой взгляд, обывательский, — вот вообще ничего не предвещало… Я когда увидела пост, я сначала подумала, что это какая-то акция, хайп. Она могла хайпануть, это было в ее характере – привлечь внимание. Я чувствую такое отчаяние, что она как никто другой, хорошо знала, как журналист, как редактор, источники связи у нее в разных органах, — она как никто знала, что это вообще ничего не изменит, — такой акт. Она не могла не понимать, что это будет просто еще одна очередная смерть, ничего это не изменит, даже если все про это напишут, через неделю все про это забудут. Подготовили Фариза Дударова, Виктория Микиша / «Новая газета» * * * Из коментов (устроили судилище): Евгения Ермолаева казакова Валегтина Казакова Провинциалка Имбирь И. Алёна Хворостова Memento Mori Лана виктор ч. Елена Олейник Наталья Маргарита Н Геннадий К
«Мы находим утешительные объяснения»: московский психиатр о самоубийстве Ирины Славиной По мнению профессора Юрия Сиволапа, причины её поступка могут лежать не в психических отклонениях Московский психиатр считает, что объяснять всё расстройствами – слишком простой путь Гибель нижегородской журналистки Ирины Славиной стала самой обсуждаемой темой последних дней. И, разумеется, это трагическое событие сразу же обросло множеством самых различных версий. В то время как одни люди ищут причину её в давлении правоохранительных органов и жизненных обстоятельствах, другие выдвигают мнения о том, что всё можно объяснить проблемами с психикой. Московский психиатр, профессор кафедры психиатрии и наркологии МГМУ И. М. Сеченова, доктор медицинских наук Юрий Сиволап считает, что причины произошедшего лежат гораздо глубже и не объясняются так просто. Далее – от первого лица. Однажды, на излете советского коммунизма, во время учебы в клинической ординатуре по психиатрии я в кругу коллег завел речь о том, что врачи были не вправе насильственно кормить через зонд академика Сахарова, находившегося в ссылке и объявившего голодовку, что это было нарушением врачебной этики с их стороны. Мои старшие товарищи (не все, к счастью; кто-то молчал и явно разделял мое мнение) гневно обрушились на меня: «Неужели ты позволишь человеку умереть голодной смертью?! Какой же ты врач после этого?!» И далее следовали рассуждения о том, что любой суицид, в том числе упорная голодовка, всегда является симптомом психического расстройства. Я почти безуспешно возражал, что человек имеет право сделать собственный выбор между жизнью и смертью и что он, испытывая невыносимые душевные и моральные терзания в отсутствие всяких психических расстройств, может считать самоубийство единственным выходом для себя и единственным аргументом в безнадежном споре с людьми, на стороне которых – вся мощь государственной машины. Мы можем и, наверное, должны отговаривать его, но не имеем права на насилие. Старая история. Недоволен мироустройством, хочешь уйти из жизни — значит, душевнобольной. Николай I объявил Петра Яковлевича Чаадаева сумасшедшим за его «Философические письма». И то сказать: может ли здоровый человек не восхищаться великой российской государственностью? Советским диссидентам ставили диагноз несуществующей в природе вялотекущей шизофрении за их гражданскую позицию. Все научные обоснования таких психиатрических решений сводились (да и до сих пор сводятся защитниками идеалов советской психиатрии) к единственному аргументу: нормальный человек не станет заниматься протестной деятельностью, он будет исправно ходить на родной завод и выполнять план социалистического соревнования, а если вышел на площадь с плакатом нелояльного содержания – значит, одержим сверхценными идеями и, следовательно, обязан лечиться, причем без собственного согласия. Когда Ирина Славина покончила с собой у здания полицейского управления, тут же посыпались высказывания: «Да как она могла! Оставила мужа и ребенка... Сверхценные идеи... Секта... Должна была бороться... Ей следовало пройти курс лечения антидепрессантами... Здоровый человек на такой поступок не пойдет...» Пойдет. В отчаянии и невыносимых жизненных обстоятельствах. Будучи больше не в силах выносить унижение и насилие над собой. Когда нам, индивидам простого разбора, непонятны мотивы поступков людей гораздо более высокой нравственной организации или, что еще обиднее, когда мы ощущаем собственную неспособность к совершаемым ими поступкам, тогда, конечно, мы найдем утешительные для нас объяснения: «Да они просто больные... Чего им не хватало... Нормальный человек такого не сделает... Все живут, и ничего...» Существуют вещи, которые нельзя объяснить людям, если они сами этих вещей не понимают. Известный советский актёр Станислав Садальский, в последние годы прославившийся и как активный блогер, высказался в «Инстаграме» по поводу самосожжения журналистки Ирины Славиной: «... зачем-то посмотрел видео с горящей журналисткой.. © Copyright: Вячеслав Дорошин, 2020.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
