Сто любовников Примадонны-7Продолжение. ГЛАВА 7. УРОКИ СТЕФАНОВИЧА Кровавое свидание. – Интимная переписка. – Анекдоты про Брежнева. – Угрюмое зимнее солнце с трудом наполняет тусклым светом полупустую комнату, проникая через пыльные, давно немытые окна. У зеркала стоит молодая и довольно привлекательная стройная женщина. Она настолько пристально вглядывается в своё отражение, как будто по ту сторону стекла совершенно незнакомый ей человек. Взгляд жёсткий, придирчивый... Так, посмотрим... Не слишком ли вызывающая помада? Александр – парень интеллигентный, со вкусом. Перспективный кинорежиссёр. Вот и после концерта, лукаво улыбаясь, выдал ей внезапно: – Алла, вы великолепны! Но зачем отвлекать внимание зрителей от вашей пьянящей красоты этой чёрной розой, которую вы прицепили к колену?! Впрочем, извините за дерзость, женщина всегда находится в поиске. Как там у Мандельштама? «Дано мне тело, что мне делать с ним – таким единым и таким моим?» Мандельштам... Женщина поймала в зеркале отражение разобранной кровати, где поверх скомканного одеяла лежала серая книжка, раскрытая посредине. Да, многое непонятно. Но Саша прав, стихи очень красивые. Некоторые чуть подправить, и вот – готовая песня! А пока нужно запомнить несколько строк, можно будет блеснуть за обедом – ему понравится. Резкий звонок телефона вмиг спутал приятные мысли в голове. ...Вот так или примерно так начинался день 24 ноября 1976 года, когда Алла Пугачёва назначила историческое свидание перспективному кинорежиссёру Александру Стефановичу в ресторане на Рублёвке «Сосновый бор». Вернее, пригласил-то её пообедать Стефанович, и не куда-нибудь, а в престижную ресторацию Дома кино. Но Пугачёва настояла на своём любимом заведении, которое она в шутку называла «Еловая шишка». ...Аллу и Александра познакомил поэт-песенник Дербенёв, который сказал Стефановичу: У Леонида Петровича был свой, вполне здоровый деловой интерес. Стефанович работал на «Мосфильме» в объединении музыкальных фильмов. И мог бы снимать Пугачёву, для которой они с композитором Зацепиным сочиняли песни. Но Стефанович не очень понимал, кому его представили. Кстати, после «арлекинского» триумфа дела у новой звезды пошли не особенно хорошо. Она разругалась с «Весёлыми ребятами», где работала, и, соответственно, рассталась с руководителем коллектива Павлом Слободкиным. Любовниками они были два года. Именно Слободкин вместе с Аллой придумал для выступления в Болгарии нужный образ – марионетку в костюме клоуна, двигающую в локтях руками. Но после конкурса в Слынчев Бряге их отношения стали натянутыми. Павел не хотел быть «при Пугачёвой», а ей стало тесно в рамках «ребят». Однако после разрыва оказалось, что обладательницу «Орфея» не спешили рвать на части. «Под крыло» её с удовольствием взял лишь руководитель эстрадного ансамбля Армении Константин Орбелян, который в числе других ходатайствовал перед чиновниками, чтобы именно она поехала в Болгарию. На момент знакомства со Стефановичем у Аллы с Орбеляном (прим. – написал для неё «Сто часов счастья» на стихи В. Тушновой) завязались интимные отношения, Константин Агапаронович был намерен жениться на ней. Кстати, не все знают, что песню «Маэстро» Пугачева заказала поэту Илье Резнику, подразумевая именно Орбеляна. Просто Раймонд Паулс написал к ней такую замечательную музыку, что все были уверены – суперзвезда прославляет своего «прибалтийского любовника». Хотя именно с Паулсом-то ничего такого Аллу не связывало. Невеста была и у Стефановича, да какая! Дочка управделами Совета Министров СССР, красавица актриса. Первая встреча певицы и кинорежиссёра состоялась дома у Дербенёва. – В тот вечер Алла меня совершенно очаровала, – вспоминает Стефанович. – Она была в ударе – пела, танцевала, пародировала популярных исполнителей. Я предложил её подвезти. Когда мы ехали по Волгоградке к её дому, она показала мне на какой-то жуткий советский памятник в форме звезды: «Знаешь, почему он здесь стоит? Потому что тут рядом звезда живёт!» Такой у нее был юмор. Потом Александр посетил по её приглашению один из концертов Орбеляна, который ему категорически не понравился. Хотя выступление самой Аллы пришлось по душе. Уже тогда он дал ей несколько деликатных советов, как вести себя на сцене. Стефанович интересовал Пугачёву всё больше. Вскоре они условились о совместной трапезе и благополучно встретились. – Во время обеда, –- рассказывал «Экспресс газете» Александр Борисович, – она вдруг порезала ножом палец, выдавила кровь на листок моей записной книжки и написала: «Определите на досуге мою «группу». Потому, как петь это моё «кровное» дело!» После такого интригующего начала они отправились в номер гостиницы «Мосфильм». Дело в том, что питерца Стефановича к тому времени пригласили работать на московской студии, но столичной прописки у него ещё не было. В его апартаментах стояла пишущая машинка. Когда Алла Борисовна отправилась в ванную комнату, кинорежиссёр настучал такие слова: «Алла, ты мне безумно нравишься! Ты самая прекрасная певица на свете, а кроме того, самая очаровательная женщина. Я очень рад, что у тебя нашлось немного времени для меня, и этого я никогда не забуду. Я сегодня почти счастлив, если оно (счастье), конечно, есть. По этому поводу Дербенёв уже написал бы десять песен, а я одним пальцем на машинке стучу, что придёт в голову». Его спутница выпорхнула из ванной, и туда же сразу отправился хозяин номера. А когда он вернулся, то увидел, что на листочке появился ответ: «Саша, пусть будет так... не знаю как. Но пусть будет! Один йог сказал – если нельзя, но очень хочется, то можно!» Так начали воплощаться в жизнь знаменитые «Пять принципов Стефановича»: – Окончательно сформулирован и записан этот план был только через несколько месяцев, – вспоминал Стефанович. – В кухне нашей маленькой квартиры на Вешняковской улице возле МКАДа я повесил листок с пятью стратегическими принципами создания образа и еще один – с 20 тактическими пунктами – как это воплотить в жизнь. Чтобы посторонние не особенно догадывались, о чём идёт речь, всё было шутливо зашифровано. Четвёртый пункт, к примеру, назывался «Театр Аллы Пугачёвой», а пятый «Пугачёвский бунт». Вот как об этом вспоминает жена композитора Александра Журбина, переводчик Ирина Гинзбург в своей книге «Без поблажек»: – Видно было, что Алла счастлива, что Стефанович ей дорог. В то время она целиком и полностью отдала себя ему в руки, и он творил из неё звезду мирового класса. Над кухонным столиком висел написанный им перечень необходимых для этого условий... Как я понимаю, Стефанович вообще всерьёз занимался тогда пугачёвским «просветительством» и «облагораживанием» и старался привить ей вкус к хорошим стихам. Думаю, не было бы его – не было бы ни песни об Александре Герцевиче, ни превращённого из «Петербурга» «Ленинграда»: ведь Мандельштама, одного из любимых своих поэтов, Стефанович мог шпарить наизусть часами... Наверное, вся эта смесь начитанности с душком антисоветчинки выделяла его из многочисленного окружения лабухов, циркачей и эстрадников, с которыми Пугачёву связывала судьба. К тому же Стефанович был прирождённым менеджером, вникавшим во все перипетии, тонкости и проблемы её карьеры... Стефанович просчитал, что основными потребителями творчества Аллы являются пэтэушницы и одинокие мамы. Поэтому песни композиторам и поэтам заказывались исповедальные, вроде знаменитой «Так же, как все, как все, я по земле хожу, хожу...» Мини-спектакли на сцене, одежда-трансформер (знаменитый балахон от Зайцева) и многие другие идеи Стефановича со временем помогли певице Пугачевой превратиться в культовую фигуру, примадонну, которой не было равных на эстрадном Олимпе. В один прекрасный день Алла заявила возлюбленному: Тот ответил: Никакого пафоса – фаты и прочего – не было. Гуляли на даче у легендарного человека – – Алло, Саша? Здравствуй, это Лёва Гущин из «Комсомолки»! Всё вышесказанное от первого до последнего слова было абсолютным бредом. Но, появившись в советской газете, стало для десятков миллионов людей истиной в последней инстанции. Когда Стефанович от имени Аллы дал интервью, что она, Пугачёва, будто бы обожает Цветаеву и Мандельштама, без ума от французского кино и японской поэзии (на самом деле Алла Борисовна, мягко говоря, слабо разбиралась в этих вопросах), её зауважали и в кругах интеллигенции. Однажды Стефанович встретил на концерте супруги культового театрального режиссера Георгия Товстоногова. – Вы-то что здесь делаете?! – вырвалось у мужа примадонны. А Стефановичу всё было мало. Именно он запустил в народ анекдот «Брежнев – мелкий политический деятель эпохи Пугачёвой». Пустил слух, что Пугачёва убила своего мужа утюгом. И настолько обнаглел, что придумал мифического композитора Горбоноса – убогого мальчика на инвалидной коляске, от имени которого Алла начала писать песни, – это делать тогда разрешалось исключительно членам Союза композиторов. А чтобы подстраховаться, Аллу сфотографировали в мужском костюме и гриме. Когда песни Пугачёвой начали звучать в эфире, обман раскрылся, но было уже поздно. Помимо славы, собственные песни приносили весьма ощутимый доход. За каждое звучание по радио, на ТВ, в ресторанах авторам стихов и музыки полагалось по 17 копеек. К примеру, создатель песни «День Победы» Давид Тухманов совершенно официально получал столько, что мог бы покупать по две «Волги» в месяц. Забавно, что изначально им предлагалась шикарная жилплощадь в «цековском» доме, что в Безбожном переулке. Но Алла и Александр, посмотрев роскошные апартаменты, единодушно отказались из-за атеистического названия улицы. Именно в браке со Стефановичем Алла Пугачёва быстро стала настоящей суперзвездой. В 77-м она записывает отличный альбом «Зеркало души». В 1978 году её ждет триумф: «Гран-при» «Янтарный соловей» на польском песенном фестивале в Сопоте за необузданную «Всё могут короли». А вскоре 29-летняя Пугачева наносит удар невероятной силы – на экраны выходит мелодраматический мюзикл «Женщина, которая поёт». Судьба фильма несколько раз висела на волоске. Обиделся на милый обман Пугачёвой композитор Александр Зацепин – певица в обход маэстро под видом парализованного молодого музыканта Горбоноса сочинила для ленты несколько песен, капризничала поэтесса Юнна Мориц – запретила «этой певичке» исполнять свою вещь про «дырочку в правом боку». Выкидывала коленца и сама Пугачёва. По словам Галины Шубариной, вдовы замечательного эстрадного танцора Владимира Шубарина, она настолько зазвездила, что «мяла» под себя и сценарий, и весь творческий процесс съёмок фильма: – Алле Будницкой как-то дали монолог. Она готовилась, учила роль. И вдруг перед самым началом съёмок Пугачёва заявляет: «Это мы снимать не будем!» Будницкая разревелась. Алла Борисовна подошла к ней в туалете и говорит: «Чего плачешь? Обо мне же фильм снимают, не о тебе...» Вырезали по требованию Пугачевой и мой с ней кадр. Я для съемок специально похудела, а Алла всё распухала и распухала. Вот и вышли мы рядом так, что у меня ноги от ушей, а у неё... Уж как оператор старался вытянуть её на экране, а все без толку. Вообще, на съёмках «Женщины, которая поёт» Пугачёва вела себя отвратительно. Звонок в дверь, на пороге стоят поддатые Алла Будницкая и Пугачёва. Борисовна и говорит: «Галь, мы заехали, Володя там машину ставит». А мне не нравилось, когда муж за рулём пил. Самый грандиозный скандал разразился на приёмке «Женщины...» худсоветом «Мосфильма». Один старый член собрания, маститый режиссёр Леон Арнштам по-отечески слегка пожурил Пугачёву. Певица вспылила: «Да кто вы такой, чтобы делать мне замечания?» – и выскочила, грохнув дверью. «Хватит с нас этих выкрутасов! – громыхнул директор студии Сизов. – Будем снимать другую певицу». Простило руководство киностудии Аллу только через месяц. С режиссёром фильма Александром Орловым тогда поспорила редактор «Мосфильма», мол, картина продержится от силы пару лет, уж слишком Пугачиха пошлая. «Женщину...» посмотрели 70 миллионов человек, а «пошлая» Алла Борисовна была названа лучшей актрисой года. В разгар застолья к Александру со слезами на глазах подбежала 8-летняя Кристина Орбакайте: «Папа, меня дядя ударил!» Надо сказать, что у второго мужа Аллы Борисовны с её дочкой сложились очень тёплые отношения. Именно он отводил её 1 сентября в школу, помогал делать домашние задания, играл с ней по вечерам. Стефанович тогда вместе с Аллой жил на Вешняковской, а Кристина с бабушкой неподалеку – на Рязанском проспекте. Но они регулярно их навещали. Были забавные ситуации. В один из визитов Кристина что-то прошептала Алле на ухо. Та начала покатываться со смеху. Оказывается, только что в гостях побывал Миколас Орбакас. Вот Кристина потихоньку и спросила: «Мама, а мы будем говорить папе, что отец приходил?» Александр Борисович с удовольствием баловал девочку, за что не раз получал нагоняй от Аллиной мамы Зинаиды Архиповны. И тут – какой-то негодяй её обидел! Оказалось, что тот самый администратор, который не хотел, чтобы Пугачёва праздновала здесь день рождения, увидев ребёнка, грубо выволок её за руку из зала. Мол, детям вообще нельзя в ресторан, а после восьми вечера и подавно. Стефанович обложил хама с ног до головы матюками, и тот в раздражении вдруг выдал: – Как вы смеете так разговаривать с сотрудником Комитета госбезопасности?! Через несколько месяцев его вызвали к директору «Мосфильма» Сизову, где сидел представитель КГБ. Взбешённый кинорежиссёр обматерил в их присутствии советскую власть, в результате чего его отлучили от кино. А как раз тогда он собирался снимать фильм с Пугачёвой в главной роли. Вот как об этом вспоминал сам Стефанович: – Время идёт, Алла интересуется: «В чём дело? Когда ты начинаешь снимать наш фильм?» – «Да вот, – говорю, – такая ситуация!» И вдруг вместо поддержки я слышу: «Ты сам виноват!» Это было для меня ударом. Не ожидал я услышать такое от самого близкого человека, тем более что я вступился за её дочь. Раньше я думал, что мы всегда будем вместе, как говорится, «и в горе и в радости». А с этого момента я понял, что надеяться на Аллу больше не могу. Ситуация благополучно разрешилась только после письма председателю КГБ Юрию Андропову. Стефановича вместе с Аллой вызвали на Лубянку и после доброжелательного разговора объявили, что все претензии сняты. Но осадок остался. Отношения ухудшались всё сильнее, а жирную точку в их отношениях поставил скандал на съёмках такого долгожданного для супругов фильма «Рецитал». В один из первых съёмочных дней Пугачёва появилась в каком-то вычурном наряде, совершенно не соответствующем её романтическому образу в фильме, и пожелала в таком виде сниматься. Стефанович попросил своего второго режиссёра Валентину Максимовну Ковалёву: – Переоденьте актрису в утверждённый для этого эпизода костюм. Я остановил съёмку и сказал: «Раз так себя ведёшь, то снимайся в фильмах других режиссёров!» Надо сказать, что к этому моменту она успела достать уже всех сотрудников нашей картины. Прямо со съёмки вся группа приехала к Сизову и отказалась с ней работать. Фильм «Рецитал» закрыли, а через несколько месяцев мы с Бородянским написали новый сценарий, и я снял фильм «Душа» с Софией Ротару в главной роли. А наши с Аллой пути разошлись... В жизни Аллы появился новый мужчина – Евгений Болдин. http://www.eg.ru/daily/pugachova/13052 © Copyright: Вячеслав Дорошин, 2015.
Другие статьи в литературном дневнике:
|
