Лайт Шейд. Аста маньяна.
Что мне твой север? и здесь хоть дождём залейся,
небом стальным залюбуйся, давай, гляди.
Это такая весна, но её злодейство
сжалось отметиной чёрной и спит в груди.
Мне ли с тобой утопать в левантийских кущах.
Вот он, черешневый запах.
Внутри и вне
целый букет откровений стихов поющих.
Нежность такая... зашей их под кожу мне.
Вейся лозой виноградной – и плод дозреет.
Падай к ногам.
Хоть на день, хоть на час – твоя.
Я принимаю тебя, неземного зверя,
я обескровлена – девочка без чутья.
Что нам цветение, что нам пустые звуки
слов бестолковых, ненужных, пусть льётся мёд.
Жар твоих губ и распятые зноем руки,
крест и терновый венец даже мне пойдёт.
Дли свою радость подольше, она мгновенна,
смейся, мой иноверец, втыкая нож.
Если такая любовь пробежит по венам,
ты без вина охмелеешь, вобьёшь, порвёшь
вместе с постелью и скомканными шелками.
Дай отдышаться, но воздух открытым ртом
я не глотаю, нащупав под сердцем камень,
ты ведь уйдёшь вместе с потом.
Сейчас? потом?
Всё, что давалась легко, с вдохновенным пылом,
всё, что просилось в стихи, становилось злей,
воспламенилось, сгорело, совсем остыло.
Аста маньяна.
Но словом под дых не бей.
01.04.2019
Другие статьи в литературном дневнике:
