Сквозь снежное зыбкое утро,
сквозь мартовский колотый лёд
знакомый автобус маршрутный
огнём поворотным моргнёт
и встанет у леса на бровке,
где снег (или млечная взвесь?)
ложится на скат остановки —
последней, по-моему, здесь.
И, может, за снегом над скатом
закружится шар голубой,
которым мы вместе когда-то,
обнявшись, шагали домой
и думали, всё тут неважно,
и верили, что не всерьёз,
пока нас водитель однажды
в последний предел не завёз.
Да нет, не в предел и не в сумрак —
в такое вот, знаешь, «везде»,
откуда автобус раз в сутки
к полярной отходит звезде.
