Гл. 7 ЦЗ роман-ремейк Ливень и Незнакомый дом

Пока я декламировала вслух на пустынной темной улице, слабо освещаемой газовыми фонарями, прогремел гром и еще, и снова, и зарядил ливень.

Я вскочила со ступеней здания и сунув тетрадку в сумочку, добежала до дверей этого здания и вошла внутрь, надеясь переждать в подъезде.
Но попала я не в подъезд, а некий темный холл с сиденьями типа тех же каменных или мраморных выступов.


Я несмело присела на краешек одного из них.
В ту же секунду услышала чьи-то шаги. Из темной глубины вынырнула фигура женщины и вопросительно взглянула на меня.
 - Я только переждать дождь, простите, мадам! Сказала я по-французски.
Боясь, что напутала с грамматикой и лексикой, я снова сказала, но уже только два слова, долженствоваших пояснить мое появление здесь: Дождь, мадам.
 И добавила:
Я сейчас...удалюсь.
Женщина молча всмотрелась в меня, ничего не отвечая и ушла.

Но меня по крайней мере не прогнали,- подумала я. Съежившись от страха, что это все же неминуемо и идти мне некуда, а до моря наверное многие километры пешего хода и вообще это была глупая затея, как я поняла сейчас, а в отель возвращаться я не хотела. И как мне нанять экипаж? Достаточно ли у меня средств в кошельке? Нет, несколько франков, и только.
Что же мне делать.

Пока я размышляла обо всем этом, с тревогой вслушиваясь в усиление ливня за дверьми этого неизвестно куда меня приведшего здания и понимая, что немедленно покинуть его означает...даже страшно подумать, чтобы попасть в этакую передрягу и на память тут же пришли истории о последствиях прогулки под проливным дождем, трагических последствиях подчас. Ну и дура же я!...Пока я бранила себя мысленно, из той же черноты снова выскользнул неслышными шагами темный женский силуэт, но ее сопровождал теперь другой:и кажется, мужской.

Ну все, я пропала!- решила я, Верно, швейцар или дворник сейчас меня вытолкает, женщина за ними пошла.

Но приблизившись ко мне, они никуда меня не гнали, а мужчина оказался вовсе не швейцаром в ливрее и не дворником в картузе, а по виду элегантным джентльменом в отлично сидящем на нем модном сюртуке и бабочке, скрепленном блеснувшем в полумраке золотом предмете на нем, видно, запонке, и такие же золотые пенсне, блестящие на близоруко прищуривавшихся глазах, с аккуратно подстриженной бородкой - все это, что явно не указывало на швейцара или дворника, а, наверное, на хозяина этого дома.

- Вот, мьсе, эта дама просит переждать непогоду. Что прикажете? - Спросила она мужчину, и я с трудом разбирала быструю французскую речь.

Тут прогремел новый гром и ливень усилился.
- Но не будем же мы в такую непогоду выставлять человека за дверь. Негромко и как-то особенно мягко и распологающе ответил он суровой экономке или кем она там была.

И обратившись ко мне, продолжил: Мадемуазель, вы говорите по-французски? Лиззи сообщила мне, что вы по-видимому, иностранка по акценту.

- Да. Тихо ответила я. Я говорю по-французски. И тут же запнулась, не зная, что ответить дальше.
Мужчина тут же воскликнул:вы русская!
- Да, мсье. Как вы догадались?-поразилась я.

По вашему характерному акценту, просто ответил он. В Ницце люди всех культурных народов, за столько лет научишься разбираться. Как вас зовут? А впрочем, зачем мы здесь, пройдемте в гостиную.

Я встала и несмело и все еще не веря в чудесное спасение, проследовала за ними, стараясь не стучать бальными туфлями.
Мы вошли в светлую красиво обставленную залу. Первое, что мне бросилось в глаза:это роскошный рояль, дорогой, известной фирмы и ах, как мне захотелось поиграть на нем, как давно я не играла, еще с института  благороднгых девиц.
Мужчина перехватил мой взгляд на рояль.
И обернувшись, сказал той:

- Элиза, принесите девушке чаю согреться, она в своем бальном туалете совершенно продорогла.
- Да, Ваша светлость. Ответила экономка и ушла распорядиться о чае.

- Присаживайтесь. Итак, Вас зовут Мари.
- О, да. Но как вы...И я запнулась, неприлично девушке задавать столько вопросов.
Но все же не сдержав естественного любопытства, предположила:"Вы ясновидец?"
- В какой-то степени. Но в данном случае все гораздо проще:имя Мари написано на вашей сумочке, а у меня зоркий наблюдательный взгляд. Улыбнулся он обаятельной улыбкой.
-Понятно, ответила я - и плотно прижала к себе ридикюль, который бы теперь не выпустила ни за что из рук, ибо в нем тетрадка, которая откроет этому господину мою личность в полной мере.

А я ведь решила не возврщаться в отель и в Россию.

- Но вы устали и продрогли, больше никаких вопросов. Вы моя гостья, располагайтесь.

- Благодарю, мсье, ответила я.
Я обязана вам жизнью.-
- Ну что Вы. Просто зашли на огонек.
- -В проливной ливень.
- Но уже все это прошло. Вы в безопасности.
Тут он позвонил и на пороге появилсь новая служащая и господин отдал ей распоряжение приготовить мне комнату.

Та ушла, а тут же появилась с подносом с чаем и все теми же неизменными французскими круассанами и сахарницей первая встретившая меня в этом доме.

Она поставила поднос с прибором на широкий стол в центре из красного дуба и, поклонившись, ушла.

- Прошу. Угощайтесь.
 Я отхлебнула чаю, и скоро уже осмелев, выпила все и откушала несколько миниатюрных круассанов.
- Вам достаточно сладко? И указал на сахарницу.
- О, да, достаточно сладко, -ответила я.
- Если хотите, еще чаю-
- Нет, благодарю, я более не хочу.

Тогда ваша тезка тоже Мари отведет Вас в вашу гостевую комнату, где вы можете оставаться так долго, как пожелаете.

Снова громыхнул гром.

Я вздрогнула.
- Но, мсье, вы же ничего обо мне не знаете. чтобы пускать...

- Молчите, Мадемуазель Мари!
Я знаю о вас достаточно, чтобы видеть, что предо мной попавшая в ливень девушка, иностранка, одна, без сопровождающих, в вечернем туалете, чтобы сделать нехитрый вывод, что она благородного  сословия, образована и с прекрасными манерами, и даже свободно владеет французским.
Чего же более. Совершенно ясно, что она не утащит из моего дома серебряные ложки, усмехнулся он. А задавать воспросы, кто она и зачем одна на улице в ранний час в чужом городе...имею ли я право, я только предоставил вам  укрытие от дождя. А все остальное вы расскажете сами, если пожелаете, или не пожелаете.

Сейчас, во всяком случае, прошу проследовать за моей служанкой в вашу комнату и там отдохнуть от всего. Успокоиться. Он пристально взглянул в мой растерянный, должно быть, взор.
А у меня много работы, меня отвлекли ...
-Простите мсье, -выпалила я.
-Итак, оревуар.-
-Да.

На пороге он обернулся и о чем-то напряженно подумав, спросил:
-Мадемуазель, я только об одном спрошу:ваш спутник, он осведомлен вами запиской или иначе, чтобы не дать ему излишне беспокиться и не устраивать сейчас же розыски?
-Я вздрогнула и в вызовом спросила в ответ: Почему вы решили, что я ...Я путешествую одна!
- Вот как. Ответил он.  Ну что ж, не буду больше мешать вашему покою.
И с этим вышел.

23.04.2025 19:15

Написано под ливнем и первой весенней грозой...