В госпитале

Бледнеет лик бойца в тоске немой,
Бинты чернеют, запёкшись алой кровью.
Ужель разъять их властною рукой,
Как велено в учении, а в душе со скорбью?

О, эта боль! Безжалостный закон
Велит одним движеньем рвать без меры.
Но в синеве очей — безмолвный стон,
И дрогнули моей решимости химеры.

И перекиси едкая струя
Течёт, спасая плоть живую.
Бинты отмочит, отделив их от гноя,
Ведь сердце знает жалость неземную.

Здесь каждый жест — как таинство любви,
Здесь каждый вздох — спасение от бездны.
Что толку в скорости, когда в крови
Запечатлён огонь войны железной?

А воины, принявшие и пули, и осколки
И пламени познавшие объятья,
Ко мне стремятся, в руках моих иголки,
Несут не боль - выздоровление от ран заклятья.

О, милосердие! Неугасим твой свет
Средь бурь и гроз военной круговерти.
Один раз спас тебя бронежелет,
Уберегу тебя от хладных пальцев смерти.

Науке доброты не учат по часам,
Её не вычислить холодным разуменьем.
Она — как музыка, что внятна небесам,
Она — как истина в извечном откровенье.