Бег в котурнах на длинные дистанции 4

Дети рисуют мелом на асфальте, 
не боясь, что дождь смоет их солнце. 
Они обнимают так крепко, 
будто никогда не отпустят. 
Их любовь — это клейкие пальцы, 
следы на стекле, 
громкий смех в неподходящее время.

Они ещё не знают, 
что можно любить "за что-то". 
Для них мир устроен просто: 
ты просыпаешься — и тебя ждут. 
Ты спотыкаешься — и тебя ловят. 
Ты существуешь — и этого достаточно.

Взрослые носят свою любовь, 
как выходной костюм — 
берегут, чтоб не помять. 
А дети носят её, 
как любимую футболку с дыркой — 
небрежно, без стыда, 
как вторую кожу.

Бабушка печёт свой страх в пирогах с вишней – 
тёплым, липким, сладким, 
чтобы внучата, облизывая пальцы, 
запомнили: 
любовь пахнет дрожжами и вареньем. 

Мама зашивает тревогу в новые платья – 
в складках ткани, в бирках с размером, 
чтобы, если вдруг разлюбят, 
можно было сказать: 
"Но я же всё ещё хорошо сижу на талии!" 

Папа прячет страх в кожаном портфеле – 
между актами и договорами, 
и когда ночью слышит, как мама вздыхает во сне, 
он тихо считает: 
"Доходы, расходы, амортизация чувств..." 

Дедушка маскирует страх под шутки – 
рассыпает его, как семечки на лавочке, 
и если никто не смеётся, 
он поправляет кепку: 
"Ну вы ж понимаете – старик, чудит..." 

Дети носят двойки в рюкзаках, 
как флажки капитуляции перед школой. 
Они бросают портфели у двери, 
звонко целуют всех подряд 
и требуют  пиццу.

Они ещё не знают, 
что любовь можно взвесить на весах 
"если" и "но". 
Для них мир прост: 
ты есть – и тебя любят. 
Ты дышишь – и этого достаточно. 

Взрослые дарят друг другу 
обручальные кольца, 
но забывают, 
что самое важное кольцо – 
это след от чашки на столе, 
когда ты ждёшь, 
чтобы кто-то вернулся.