Разговор с Дмитрием Чёрным

*   *   *
Ветер словесности,
ныне густой и сорный,
Уши, глаза забивает
всячиной пошлой.
Ходит по улицам
старой Москвы
Дмитрий Черный,
В памяти честной идет
по весенней пороше…

Зренье острит –
для него столица –
не плоскость.
Видит вчерашнее…
позавчерашнее – тоже.
Грани мелькают,
выводят на Красную площадь,
По-настоящему красную
или похоже?..

Скоро Победу,
восьмидесятую,
справим…
Эти опять мавзолей
в стыдливости спрячут…
ДЕды бросали к подножью
с гордостью правой
Флаги Адольфа…
Пятиться хватит по-рачьи.

Черный чернеет
пока чертовщина такая.
Сталин, нетленный,
и тот
в забвенье оставлен.
Долго ли будем плестись
вот так,
спотыкаясь,
Будто иного родства,
не из той же стали…

Ветер словесности
где-то все около, возле…
Черный спешит,
чтоб перо навострить
для атаки,
Чтоб рок-гитары
не прохлаждались в козлах,
Чтобы узнали, где раки зимуют,
«раки».

*   *   *
Очарованье жёсткостью –
к чёрту –
Судеб несчётно
искалечено.
Только история –
не счёты,
Словно костяшку,
не скинешь вечное.

Против фашиствующей
Европы,
Где
Лигу Наций обоссали,
Наших отцов поднимал
не ропот,
А беспощадный
Иосиф Сталин.

Если б отцы себя
пожалели,
Сколько бы нас сегодня
не было,
Мы бы
в какой сидели щЕли,
Веру
какой заменили б
«мебелью»?

Но одолели и победили...
Данковым сердцем
Победу вырвали.
Мы за нее, родимую, пили
И в девяностые,
веря, что вырулим,

Преданные
дебильной элитою,
Перенявшей
чужие методы,
Льстиво плясавшей
с Биллом Клинтоном,
Рвавшей билеты,
святые некогда...

Рассыпая
Союз, как веничек
Тот, что отец
своей кровью связывал,
Череп отцовский,
Победой увенчанный,
Сделали, твари,
посудой разовой…

И обнажились
стальные оси –
Хочешь-не хочешь –
колеса насаживай…
Снова грозит
и пророчит Иосиф,
Преданный заживо.

Охульникам России

Я – сын советского героя,
Хранитель всех его наград.
Он бравым был в солдатском строе,
Оборонявшем Сталинград.
Он цену знал Европе дикой,
Топтавшей русские поля,
Он частью был судьбы великой,
И перед ним склоняюсь я.
А ты – подонок ненасытный
Под чужеземным ярлыком –
Как смеешь речью ты постыдной
И ядовитым языком
Душить с уютного дивана,
Грызя соленый огурец,
Войны седого ветерана,
Такого же, как мой отец?!
Зачем, глотая кровь с землею,
Тебя тогда он защитил?
Зачем, сражаясь с силой злою,
Своей он жизни не щадил?
В кошмарном сне, бредовом, грешном,
Тогда увидеть он не мог,
Как на земле родной, воскресшей,
Героя предает «сынок».
И вот свершилось: будто трасса
Ему прошила грудь в бою.
И вспомнил он слова Тараса:
«Сам породил, и сам убью!».
Теперь в истерике подсудной,
Включая тот же подлый слог,
Напрасно пробуешь прилюдно
Ты оправдаться – в гневе Бог!..
Вы все, охульники России,
Ее Победы и сынов,
Твердите что-то о Мессии,
В дерьме заметок и постов…
Напрасны лживые усилья.
Не защитят вас смрад и дым.
Есть высший Суд, и он с Россией,
И этот суд неотвратим.

*   *   *
Сегодня говорят о коммунистах,
Робея, заикаясь и юля,
Порой наглея, суетясь нечисто
И что-то под такой шумок деля.

Забыли, кто страну из праха поднял,
Кто первым шел в атаке огневой,
И Межировский стих забыли подло
Еще когда и автор был живой.

Отец мой в ярой буче Сталинграда
Стал коммунистом и героем был,
О том гласят рассказы и награды.
Он Был! Вот барахла не накопил…

И я Союз отстаивал нехило
На вече, на Манеже, и не раз.
Собкором был лихим: винтовка била,
Газетная моя, не в бровь, а в глаз.

Жаль, смяли нас, столкнув Россию в бездну
Жестоких войн – опять свистит свинец…
Но верю в эволюцию – не бездарь –
История, как крот – сказал мудрец.

И явится мир новый и лучистый,
Что равенство и братство обретет,
Под Межировский «слоган»… «Коммунисты –
Ну, вспомнили теперь? – вперед, вперед!»

*   *   *
Святая Победа
Сладка и горька:
И сон – в полубреде,
И степь в бугорках…

Тревожные травы,
Как руки немых.
Кто лживый, кто правый,
Мы знаем от них.

Кто пал, тот рассудит –
Незыблема честь.
Так было, так будет:
Что помним, то есть!

Герои Победы
И в смыслах живут –
Мы с ними проходим
Суровый маршрут.

Гремит канонада –
Не дрогнет рука.
Победа, как Правда,
Сладка и горька.

*   *   *
Идеи Ницше выше крыши,
Для избранных совсем не лишни.
А все идеи выше Ницше –
Для варваров, рабов и нищих…

С идеей братства лезут драться,
С идеей равенства бунтуют.
Но говорили нам испанцы:
Иное в памяти бытует.

Выходит память не истлела:
Кто верил в братство, шел сражаться,
Земля испанская горела
От бомб стервятника-германца.

В идею целились франкисты,
Расстреливая красных нищих:
Европа приняла фашистов
И все интеревропство Ницше.

Mein шкаф

Надо было решиться –
Перетаскивать шкаф
До российской границы…
Mein Kampf, mein Kampf…

В том шкафу – чудо-птицы
В черно-белых крестах…
Лак насмешкой лоснится…»
Mein Kampf, mein Kampf…

Там – железные-звери:
Хоботище-рукав!
«Будет «пуф» вам, тетери…
Mein Kampf, mein Kampf…

«Бах» – и дом задымится…
И головку задрав,
Русский Kind прослезится…
Mein Kampf, mein Kampf…

Будут тешиться парни,
Russisch Frau подмяв…
Быть ей в бане угарной…»
Mein Kampf, mein Kampf…

Будет русскому пища:
На колени упав,
Грязь лизать с сапожища…
Mein Kampf, mein Kampf…

Помогли, загрузили
Тихой сапою шкаф
Джоны, Гюставы, Вилли…
Mein Kampf, mein Kampf…

Много Geld из-за моря
Насплавляли в мешках
На арийский топорик…
Mein Kampf, mein Kampf…

Внуки их нарочито
Мастерят новый шкаф…
В адском пекле сгори ты –
Mein Kampf…

*   *   *
Ржавая кровь оживает.
Ей уже не лежится,
Семя в ней копошится,
Травы корней лишает,
Дерн раздвигает презренно,
Тот, что загладив раны,
Вылечил поле брани,
Мир укрепил вселенной…
Злобные всходы прорвались,
Памяти камни рушат.
Лбы их уже наружи,
В них не рОдилась жалость…
Взгляд исподлобья жестокий:
Снова в нем жажда крови,
Плетью порядок новый
Строить зовут истоки…
Вот уже видятся плечи,
Шарят в песке ручища –
Шмайссер привычный ищут,
С ним укрепляться легче
В схваченных землях и душах…
Вот уже зверь – по пояс
Вылез, не беспокоясь,
Что его вдруг придушат.
Нагло расставлены ноги,
Возгласы крепнут бычьи…
Что ему все обычаи?
Он уже вроде бога…
Он уже в правящей свите –
Завтра закоренеет…
Эй, просыпайся скорее,
В роще заспавшийся витязь!

11.07.19.

*   *   *
Сыграй Калашниковым,
как на гитаре…
Ты, брат, - в мажоре,
ты, брат, - в ударе…
Земля – в пожаре,
и мир – в угаре,
А ты – в мажоре,
а ты – в ударе.
Сыграй Калашниковым,
как в завершенье, -
Во имя жизни,
не ради мщенья.
И тот, кто станет
твоей мишенью,
Аккорд услышит,
как утешенье.
Сыграй Калашниковым
ненароком
Еще неведомым
новороком,
И отзовется
закат широкий:
«Прошли уроки,
настали сроки,
Для Истин сроки,
для Смерти сроки,
для Жизни сроки».

*   *   *
Эй, славяне, будем бравы!
Мы живем одной судьбой:
Пал в сраженье – тризну справим,
Чарку хмеля – коль живой…

Понтоносные соседи
Извести хотят наш род…
Раз в столетье этим бредят –
Пусть их леший заберет.

Говорил им как-то певчий:
Нас тут много – тьмы и тьмы,
Вы нашли б, кого полегче…
Мы-то ляжем все костьми.

Нет для нас любви сильнее,
Чем за други лечь своя.
Все равно вас одолеем.
Наша рать – одна семья.

Да и жены заряжены,
Верностью заражены…
Мало вам Москвы сожженной,
Мало русской вам весны?

Ну, придите, ну, сразитесь,
Распиарясь так и сяк,
Да узнайте, кто есть витязь,
Кто такой лихой казак.

Без ума соседи, право,
Вожаки их не в себе…
Эй, славяне, будем бравы
В нашей праведной судьбе!

*   *   *
Нам прошлого не изменить…
Оно, как кровь, впиталось в травы.
Лишь свято помнящие правы…
Нет, памяти не рвется нить.

Она в тебе, она во мне
Натянута тревожно, тяжко…
Она, как минная растяжка
На горькой нынешней войне.

Быть должен бдительным любой
Под синью вечности идущий,
Чтоб не взорвался день грядущий
В забывчивости роковой.