Необыкновенная история

Четвертый час гремел неравный смертный бой!
Враг наступал, шла жесткая атака.
К мосту через Кубань, закрывши путь собой,
Стояли семь бойцов, не зная страха!

Командовал расчетом бравый лейтенант,
Бойцы стреляли из «сорокапятки».
Кричал им взводный: «Есть один лишь вариант,
Держаться! Выполним приказ, ребятки!»

Разрывы, дым, огонь, свист пуль – кромешный ад!
Защитников уже осталось трое.
Накрыл, вдруг, пушку и расчет шальной снаряд,
Погибли все солдаты, как герои.

Очнулся лейтенант, саднила боль от ран,
Подняться смог, гонимый чувством долга.
Кружилась голова, в глазах стоял туман,
Но здесь опасно оставаться долго.

Собравши силы, волю, во един кулак,
Шел через мост, спешил, как мог, в станицу.
До крайнего двора добрался кое-как,
В надежде от врага успеть укрыться.

Вошел. Простой казачий небогатый двор,
Курень стоит с соломенною крышей.
Горны остывшие, сарайчик и забор,
За ним и сеновал с навесом выше.

Хозяйка поняла мгновенно все без слов,
Все ближе слышен говор вражьей речи.
«Давай, родной, в горны, я приготовлю дров.
Надежней нет укрытия, сей печи!»

Когда во двор ворвался вражеский патруль,
Она уже дрова вложила в топку.
Поставила на печку парочку кастрюль,
Со спичками в руках стояла робко.

Солдаты рыскали, проверив сеновал,
Сарайчик, дом. «Где официрен руссишь?»
Обрушился немецкой грубой речи шквал,
Родивший неприязнь и резал уши.

И, вдруг, внезапно унтер подошел к печи,
А женщина к дровам подносит спичку:
«Наверно думал господин здесь калачи?
Нет, просто надо вскипятить водичку!»

Увидев, что съестным не поживиться тут,
Заглянул в печку, там дрова дымились.
Немного постояв, промолвил тихо: «Гут…»
«Не солоно хлебавши», удалились.

Хозяйка сохраняла видимый покой,
Но кровью, будто, обливалось сердце.
А в мыслях: «Боже, как ему в беде такой?»,
Не мешкая, открыла в печке дверцу.

И боль не чувствуя, дымящие дрова,
Выбрасывала, обжигая руки.
Он вылез, в саже все лицо и голова
Испачканы, но нет и следа муки.

А женщина, от роду добрая душой,
Отмыла и перевязала раны.
Да накормила, разносол хоть не большой,
На сеновал послав, от глаз незваных.

А рано утром, чуть забрезжил в окнах свет,
В неведении быть невыносимо,
Пошла на сеновал - товарища уж нет.
И не узнала даже его имя.               
                15.04.2025 года.