Выпускаю в небо несколько засосов синеватыми...

Зачем тебе эта встреча?
Терзания утра сменяются вечером,
в розоватых горах укатившееся солнце,
ты изменишься со мной, а без меня ты сталкер идущий,
посещающий заброшенную местность, неизвестные пещеры, замаскированных кроманьонцев
под людей,
а в их жилах струятся виртуозности огни,
а их глаза следуют за мигрирующими стадами на поиски лучшей жизни,
длинноголовый, ты хочешь быть любимым разновидностью
страшного животного, дикого?
Не ищи встречи со мной, слушай свое сердце, оно по тебе полыхает
и сверкает на возвышенности каменистый лунный пейзаж,
на фоне которого ты нагонишь меня как охотник со стажем,
длинною в жизнь километражем.
Готово все к сиесте, я прошепчу тебе,
расстегну платье, а ты приставишь к виску воображаемый револьвер
в знак сумасшествия мероприятия.
Я запущу руки в волосы твои, а ты в мои как в море золотистой пшеницы,
ты выплюнешь ругательство, а потом нежность светлой ночи любви,
совсем еще светло на закате.
И я с бесстыдством нащупываю твою шевелящуюся ширинку, вдыхаю запах шеи, груди, губ,
жадно выпускаю в небо несколько засосов синеватыми облачками,
потерпи немного, ты же хотел стоять в моей воде.
На литейных заводах работают мастера,
а мы еще не развились до них, и мы не существуем нигде,
кроме как в райских кущах полей, на которых колосится пшеница и сенью обновленной снится.
Запрокинув голову, ты жадно пьешь меня сзади непринужденнее того, что будет здесь в тетради
написано, в обычной позе, и я твоим револьвером до горла пронизана.
Все, что тебе рассказывали об этой женщине неполученными визами
порой зенитное, порой обидное, ничего не значит.
Они недальновидные и малогабаритные,
моя слеза лишь океаном и соломой плачет.