Понятие безопасности приходит с опытом

       То, что химия – наука чрезвычайно интересная и увлекательная, я понял довольно рано, когда об изучении химии в школе не было еще и речи. Как мы с друзьями химичили? – По-разному. Чаще всего мы начиняли бутылки из-под шампанского карбидом и взрывали их на старом каменном карьере. Это занятие нам достаточно быстро наскучило, поскольку, щекотало нервы только ограниченному числу зрителей, а мы мечтали о более глобальной славе. Мы пытались пускать цветные дымы, бросать горящие магниевые шарики в местах скопления населения, например, на танцах, но после общения с участковым – дядей Мишей – быстро охладели к этим идеям.
       Нет, применять свои химические навыки на практике мы не перестали, но категорически отказались от рекламы. Однажды сосед, пытавшийся вырастить у себя виноград, поймал двоих наших товарищей у себя на огороде и, в воспитательных целях, отхлестал их крапивой. Наказание не столько болезненное, сколько обидное. Поэтому, мы решили не причинять ему материальный ущерб, а остановиться на ущербе моральном. Мы, соблюдая конспирацию, закупили значительную партию валерьянки и в один теплый, весенний вечер вылили её на ворота обозначенного соседа. Сами мы прятались неподалеку, в кустах, так что  разворачивающееся представление нам было хорошо видно.
       Ждать пришлось недолго, минут пятнадцать. Кошки стали собираться возле ворот, ведя себя сначала достаточно прилично. Но в скором времени они потеряли над собой всяческий контроль, стали дико орать и бросаться на ворота. Сосед, естественно, не смог спокойно спать и принял активное участие в действиях: он вышел с метлой и разогнал кошек. На несколько минут. Именно столько времени кошкам потребовалось, чтобы собраться и с не меньшим остервенением продолжить кидаться на ворота. Сколько длилось это действо – я не знаю. Мы вынуждены были покинуть место представления, поскольку, не в силах были сдержать истерический смех, а, значит, нас легко могли обнаружить.
       Химические знания расширялись, а понятие опасности наших проделок всё не приходило. Пока я не затеял некоторый эксперимент, имевший целью вывести неприятную запись из своего дневника. Химикатов и химической посуды у меня было достаточно, и я соорудил некий аппарат, с помощью которого мне бы с лёгкостью удалось избавиться от крамольной записи в дневнике. Я расположился на кухне, где в течении как минимум часа мне никто не помешал бы. Бабушка ушла в магазин, а дед, хотя и был постоянно на кухне, не выпускал изо рта папиросу, предавался обычным размышлениям и не обращал на мои манипуляции ни малейшего внимания. Я уверен, что эксперимент закончился бы полной победой, но, видимо, что-то пошло не так. В самый ответственный момент прогремел взрыв, покрыв всё на кухне, включая деда и меня, приличным слоем белого пепла. Никогда бы не подумал, что дневник так быстро может превратиться в пепел и, что пепла будет так много!
       Дед, как истинный последователь учения Лао-Цзы, только продолжал курить, не обращая никакого внимания на окружающее. Но, к моему великому сожалению, как по сигналу, пришла из магазина бабушка. Она не стала упрекать меня, пытаться учить меня прописным истинам, а просто сгребла со стола все мои колбы, реторты и химикаты в помойное ведро и вынесла всё это в согру, за огород.
       Потом уже я понял, что она была чрезвычайно сердита, поскольку, в порыве гнева не подумала, что за огородом паслись и наши, и соседские куры, и уже через некоторое время, там можно было наблюдать пару десятков бездыханных куриных тел.
       Время сглаживает неприятные воспоминания. Но, я уверен, что этот мой химический эксперимент явился одной из причин определения меня в военное училище. Мои родственники посчитали, что только военная дисциплина отобьёт у меня желание химичить. Как говорится, надежды не только юношей питают. Но далеко не всегда они оправдываются.