Королева любовной лирики

Эпиграф:

Вы были у Беллы?
Мы были у Беллы -
Убили у Беллы
День белый, день целый,
И пели мы Белле,
Молчали мы Белле,
Уйти не хотели
Как утром с постели.

              В.Высоцкий, 1975г.

10 апреля 1937 года родилась выдающиеся русская поэтесса Белла Ахмадулина. Давайте честно, разве с ней может сравниться другие поэтические столпы того времени - Вознесенский и Евтушенко?.. Ее друзья и коллеги по перу. Таких стихов они не писали. Да, у них тоже были взлеты в любовной лирике, но подлинной королевой любовного стиха стала Ахмадулина. Ее стихи поражают своей пластикой слова, глубиной переживаемых эмоций, умению высказать идею. Читая ее стихи мы не думаем о форме, мы сразу погружаемся в эмоции и идею поэта, при этом перед нами как скульптор лепит статую, так и поэт создает фактурные образы.

О, мой застенчивый герой,
ты ловко избежал позора.
Как долго я играла роль,
не опираясь на партнера!

К проклятой помощи твоей
я не прибегнула ни разу.
Среди кулис, среди теней
ты спасся, незаметный глазу.

Но в этом сраме и бреду
я шла пред публикой жестокой -
все на беду, все на виду,
все в этой роли одинокой.

О, как ты гоготал, партер!
Ты не прощал мне очевидность
бесстыжую моих потерь,
моей улыбки безобидность.

И жадно шли твои стада
напиться из моей печали.
Одна, одна - среди стыда
стою с упавшими плечами.

Но опрометчивой толпе
герой действительный не виден.
Герой, как боязно тебе!
Не бойся, я тебя не выдам.

Вся наша роль - моя лишь роль.
Я проиграла в ней жестоко.
Вся наша боль - моя лишь боль.
Но сколько боли. Сколько. Сколько.

1960-1961. Белла Ахмадулина

Небольшой очерк о поэтессе от Аллы Боссарт.
  ·
88 Белле Ахмадулиной.
Хотя у богинь не бывает возраста.
Какой возраст – у нее, целиком состоящей из поэтического вещества?
Всю жизнь Белла держала такую высокую ноту – искусства и достоинства, что казалась существом нездешним. Как мог соответствовать ей обычный, земной мужчина?
Может быть, от этого все ее союзы были столь лихорадочными. Студенческий брак с Евтушенко, по молодости счастливый, рассыпался искрами – два медведя в одной берлоге, две раскаленные звезды. Тяжелый, страстный, амбициозный, исполненный взаимного непонимания брак с Нагибиным. Безумный роман с юным Кулиевым: «Белла, отдай сына! – Не могу, Кайсын, первый раз люблю!» И только Мессерер, любивший, как сорок тысяч братьев и отцов любить не могут, не соврал, пообещав: «пока смерть не разлучит нас».

Только Боря, не будь ему глубоко противен всякий пафос, мог бы сказать, как сказала когда-то Лиля Брик: «Когда умер Ося, — умерла я».
Зато истинно отмечены, избраны свыше были друзья Беллы. Прочное, нежное, любовное товарищество, ее преданность друзьям возвращалась ей сторицей. «Когда моих товарищей корят, я понимаю слов закономерность, но нежности моей закаменелость мешает слушать мне, как их корят…» Вознесенский, возможно, хотел большего, но оставалось любить «божественного кореша» как сестру. Как любили ее они все, чуть старшие товарищи по поколению: Шукшин, Аксенов, Искандер, Окуджава, Высоцкий.
Юра Рост чтил ее так, что счел единственно возможным способом приехать к ней в гости верхом – через все Бульварное кольцо. Беллу обожал Параджанов.

Ее уважительно принимал у себя в Монтрё, любуясь, словно волшебной бабочкой, Набоков. Писал поэтические письма Тонино Гуэрра. Даже Лиля Брик, 200-процентная женщина в свои 90, сумела понять, какую райскую птицу занесло в дом, и полюбить Беллу без всяких дамских наслоений.
Один из всех конгениальных ей людей не любил Беллу. Не желал ее знать и видеть в ней главного – Иосиф Бродский. Числил по разряду «советских» поэтов, как всех, кого постиг успех при жизни и на родине. Но и он, злой и ревнивый Бродский, с его воспаленным чувством к России к концу «аудиенции» был очарован Беллой.
Белла прошла все искусы. В том числе, самый тяжелый – медными трубами. И ничего не утратила, ни одной молекулы своей пыльцы. Ничем не поступилась. Ушла из этого мира такой же, как и пришла в него – безбытной, послушной музыке сфер и больше никому. (Отчасти, может быть, Боре…)

Была ли Белла Ахатовна счастливым человеком? Писала, что – да, счастлива в любви, в работе, в детях и в друзьях. Но может ли быть счастлив поцелованный Богом? До счастья ли – при такой грандиозной ответственности?
Я благодарна судьбе, что позволила мне хотя бы едва, хотя бы на полшага ступить в заколдованный ареал этого белого единорога с «челкой вороною». Как перед войною.
И, наверное, глуповато вылезать со стишками на этой поляне. Но, может быть, моя многолетняя любовь будет признана смягчающим обстоятельством.

А напоследок я скажу:
прощай, любить не обязуйся.
С ума схожу. Иль восхожу
к высокой степени безумства.

Как ты любил? - ты пригубил
погибели. Не в этом дело.
Как ты любил? - ты погубил,
но погубил так неумело.

Жестокость промаха… О, нет
тебе прощенья. Живо тело
и бродит, видит белый свет,
но тело моё опустело.

Работу малую висок
ещё вершит. Но пали руки,
и стайкою, наискосок,
уходят запахи и звуки.

1960

P/S
Я понимаю значение Ахмадулиной, но почему то не слышу от критиков, что она не просто талантливая, а великая русская поэтесса, чье имя достойно стоять в одном ряду с Пушкиным, Блоком, Цветаевой, Ахматовой.
(ЕМ)