Жил-был гусь Гриша
Она не была красавицей, но зато в ней было что-то исконно русское, сильное и стойкое. И фамилия Орлова досталась от предков скорее всего не просто так, а с набором соответствующих черт характера. Это и позволило выстоять и не сломаться. В семье она была командиром и все её слушались. При этом, однако, она была добрейшей души человек. Работала для семьи не покладая рук, не жалея себя и не жалуясь на жизнь. Муж её погиб на фронте в самом начале войны, осталась она с тремя детьми на руках в оккупированном немцами городе. Стоит ли говорить о царившем голоде, холоде и страхе. Немцы однако нашли оригинальный способ пополнять свои продовольственные запасы. Сгоняли мирное население на площадь, выставляли в центр советских пленных солдат и предлагали их "выкупить" за еду : хлеб , курицу, яйца.... Люди шли и отдавали последнее, но не у всех оно было и невозможно было вызволить из плена всех солдат... Кого не "выкупали", немцы расстреливали...
Сами Керчане ели лебеду, от которой сильно сводило живот, да мелкую рыбку песчанку, если удавалось наловить. Это и было спасением...
И Клавдия Ивановна, тогда ещё просто Клава, тоже "выкупала", только бы спасти чью-то душу от расстрела.
Однажды она увидела в толпе слепого моряка, он потерял зрение после ранения и контузии. "Его точно навряд-ли кто-то захочет забрать," подумала Клавдия Ивановна, и "выкупила" у немцев то ли за хлеб, то ли за курицу. Ухаживала она за ним, помогала, так и остался он жить у Клавдии Ивановны. Потом и общего ребёнка родили. Так Александр Петрович стал бывшим моряком, а Клавдия Ивановна стала капитаном на их семейном корабле. Хотя говорят, бывших моряков не бывает. Однажды познав эту бескрайнюю стихию, человек остаётся влюблённым в неё навсегда.
Во время войны город Керчь был разрушен до основания и их дом на улице Кирова тоже.
После войны, писатель П. Павленко вспоминал : " В страшном "тыловом" городе бомбили от зари до зари, всегда что-нибудь горело и взрывалось. Когда я увидел Сталинград, он не потряс моё воображение, ибо я до него уже видел Керчь."
Жили они в маленькой квартирке, что-то типа старого домика или времянки, недалеко от керченской набережной. Комнатка да кухонька с небольшим палисадником... Сейчас там пустырь...
Время шло, город потихоньку отстраивался и в конце 60х, Клавдия Ивановна со своей большой семьёй получила от государства просторную квартиру в центре города.
А их завалюшку разломали, землю выкупила какая-то организация, но ничего нового на этом месте так и не построила. Осталась только память о послевоенной эпохе, трудной молодости и дорогому сердцу детстве их детей и внуков, проведёнными здесь.
Работала Клавдия Ивановна на ткацкой фабрике, нелегко было, а всё же семья состоялась и счастье значит на этом свете есть. Александра Петровича все дети полюбили, добряк был и молчун. Никогда их не ругал, жалел детишек, а потом и внуков. Бывало выпьет иногда 100 грамм фронтовых, соберёт детвору вокруг себя, ещё и соседские ребятишки набегут и давай им сказки сказывать, да всякие приключенческие рассказы. Когда-то до войны, он много читал. Так по памяти и пересказывал прочитанные книги, а некоторые рассказы скорее всего сам и придумывал. Дети его слушали, открыв рот, перебивать не осмеливались. Дружно жили, хоть и бедно.
Александр Петрович тоже сложа руки не сидел дома. Со своим другом, он организовал в городе УТОС, общество слепых и создал рабочие места для таких же, как он сам. Помещение было маленьким и располагалось по улице Шлагбаумской. Потом предприятие разрослось и переехало в другую часть города. Это учреждение существует и работает по сей день.
А мы вернёмся в начало 60х, в маленькую квартирку с палисадником, где жизнь постепенно налаживалась, дети выросли и пошли внуки. На каникулах они с утра бежали на море, ныряли, собирали мидии, жарили их на железном листе, с удовольствием уплетали и были безмерно счастливы. А дома, с пылу с жару, их уже поджидали оладушки да блины, заботливо приготовленные бабушкой. Потом это были их любимые воспоминания детства.
И вот как-то завели они себе гуся, Гришей назвали.
Он был, как домашний кот, везде хозяин. Ходил по дому, расхаживал по дворику, сторожил хозяйство. Что-то гоготал, покряхтывал, словно распоряжения всем давал. Хозяйку любил, слушался, ходил за ней по пятам и дети его обожали. Гладили, обнимали и играли с ним, как с котёнком. Он стал настоящим членом семьи.
Бывало позовёт его Клавдия Ивановна, а он крылья распустит, лапками перебирает, несётся, как на парусах. Подбежит, головой к ней прижмётся и стоит, как вкопанный.
Жил-поживал Гриша, счастливый гусь...
Но людям всегда жизнь кажется трудной, даже если безысходность давно покинула эти края... Да и вообще, какой исход у домашней живности, всем известно.
Вот однажды вышла Клавдия Ивановна во дворик, села и зовёт Гришу. Прибежал гусь, голову на коленки ей положил. Гладит она его и говорит "Ну, что, Гриша, придётся нам расстаться, а у самой слёзы в глазах. Гриша затих, слушал и не шевелился. Клавдия Ивановна ещё что-то причитала о трудной жизни, что так со всеми, что пришёл черёд... А у Гриши потекли слёзы из глаз... Понял он всё и не сопротивлялся, только лежал, прижавшись головой к коленкам хозяйки, словно прощался с ней...
В этот день Гриши не стало... Потом, десятилетиями вспоминали его, его уникальность, его непохожесть на других животинок и его слёзы, что текли из глаз, как у человека ...
Несмотря на всю любовь, отданную и полученную, не было того гуся, которого нельзя было бы съесть и не было того человека, который хотел бы его "выкупить" и оставить жить до конца своей незатейливой гусиной жизнью ...
Эту историю мне и рассказал внук Клавдии Ивановны, который вспоминал этого гуся со слезами на глазах всю свою жизнь.
Слушала я этот рассказ и с грустью думала о страшной войне, героизме нашего народа и всё же поневоле думалось и о несовершенстве природы человеческой ...
09 04 2025
Фото из интернета
Свидетельство о публикации №125040906157