Чат

В кресле таможенника, над Гулькой, сидел робот-калека. С головой единорога в виде шишки, милый.

На его вопрос:
- Сколько "пробудите" в Китае?
- Сы - потрафила путешественница по китайски. Робота переклинило страшно!

Гуля подмигнула пару раз, 14 пальцами показала. Машина посмотрела на неё как на жокея.

Не, роботы так смотреть не могут, - успокоилась туристка, жучковавшая ещё студенткой на Ленинградском ипподроме.

В кресле администратора хостела сидела великолепная сова, завернутая в свой волосатый плащ до кончиков мощных когтей. Неподвижная, сонная, но бодрствующая над презренными несколькими тварями.

- Я заказывала  четырёхместный, - убеждала Гуля птицу. Сова передёрнулась, козью морду скорчила.

Снова робот! Или защита Зевсова козой Алфеей? Змеями Гермеса. Мышечной Афиной, прикрытой тем, этим, и Медузой. Сама защитилась песцом:
- Ю бьтифул.

Администратор эмоционировала: щёлкнула пальцами, улыбнулась, дёрнула головкой:
- Рано пришли. На койку впуск после обеда. Те ждут. 8 местный свободный. Пойдёте?
- Да, да, да. - ломилась паломница.

В Чайна Мобайл сидел нежный персик. Стух, когда пилигримка "попросила" номер телефона с четвёрками: "Сы, сы, сы".

Смерть в Китае звучит как четыре. Тощая я. В белый плащ наряженная. Будто праздновать Коляду приехала. Было дело: дед Мороз и Снегурка - две Ольги ряженные, первая теперь мёртвая, вторая сексуально неуёмная, оборотень в белой простыне - я.

- Ты кто? - спрашивал сморщивщийся от водки овощевод.
- Новый Год.
- Думал, смерть моя пришла. А чё? Вскинуть на загривок - статегическое место! От быкования, вдовства, рабства, никто лучше не прикроет.

- Откуда ты знаешь?
// Пошлины Трампа 34, Си 84, Трамп 104