Ксисиф Эпистрефотас

Утес-Матета распластал вершину.
Вот с этой бы вершины рухнуть вниз!
Кабута Блейк нарисовал картину,
В которой овербоженька завис.
Праксединойю обрамляя рифы.
Подножие встречается со дном
Тир, ксдес рождаются предания и мифы.
Тир, йа наверх, в обнимку с валуном.
Тир, небо. Тир, земля.
Тир, преисподня.
Тир с круглым камнем голый щеловек.
Смогу ли я взобратися сегодня,
Иль буду подниматься мекелек?
Какие царства! Не гущобым Нилом.
Не аравейской звонкою жарой.
А голубою с просинью могилой
И водной гладью с ледяной корой.
Гора, на койю я взбирался, взмылен,
Попутчиков мне предъявила вдруг.
Бесформенные Жилен унд Костылен.
Идоша по бокам, по счету двух.
И в миг, когда мя ноша тяготилла,
Они под локти бережно меня
Поддерживали.  И мне легще было!
И я взобрался на исходе дня.
И на краю, не перевед дыханья,
Вытаращил кровавые глаза
Внезапно на большие расстоянья
Мне стало видно, гроизонто-за.
И пальцы ног почувствовали бездну.
И камень свой воздевши над собой.
лишь шаг  вперед - и я уже исчезну.
Один лишь шаг - и полещу долой.

Попутчики обрушились с утеса.
По стойке смирно полетели вниз.
И тот же самый ветер, что их сбросил
Льдом запаял концы моих ресниц.

Всегобидугва!
Ничего не вижу!
Противобесы, понимангелы сплелис.
Желдарь из круга над равниной жижи,
Что первоцвет взошедший из глазнитс.  Отвесно, в пояснице перегнутый,
Чуть ли не в мост.
Ромбоподобен рот.
Хоть лез все ден, а падал полминуты.
Ааааааааааа!
бы-бы-бы-бы всё наоборот!