Гиперборея

Гиперборея

От Гиперборейских гор до шведской Гипербореи-Атлантиды
Толкованием гиперборейского мифа занялись ещё в античной Греции и Древнем Риме. И римляне, чем больше узнавали о географии Северной Европы, тем сильнее сдвигали предполагаемое местоположение Гипербореи на север. Им казалось, что она должна быть на краю изведанного мира.
Плиний Старший в I веке нашей эры упомянул, что в Гиперборее есть полярные дни и ночи. Географ Помпоний Мела, работавший в то же время, в своих трудах поместил её рядом с Арктикой. Писатель Сидоний Аполлинарий четыре века спустя говорил об инее в Гиперборее, а христианский писатель Магн Феликс Эннодий в ту же эпоху заявлял, что там стужа и морозы.
Впрочем, Страбон, Клавдий Птолемей и многие другие римские авторы называли гиперборейцами вообще всех варваров-северян — галлов, германцев и остальных. Это мнение укрепилось во времена Великого переселения народов, когда на юг с Северной Европы пошли германские племена.
Так что римляне к образу гиперборейцев не испытывали никакого священного трепета. Если они и превозносили их, то придавали их стране большей автократичности. А ещё они считали вершиной цивилизации и народом, живущим в «эпоху героев», именно себя — в отличие от греков, которые помещали всех своих главных героев в далёкое прошлое, а чудесные народы — на окраины земли. Поэтому римляне откровенно издевались над гиперборейцами.
Писатель Клавдий Элиан на рубеже II и III веков сочинил историю о том, как наш мир вознамерились захватить великаны с другого континента, не знавшие ни голода, ни болезней, ни печали. Но они увидели, как жалко и убого, на их взгляд, живут гиперборейцы, считавшимися счастливейшими из людей. Потому затею оставили.
Во II веке сочинитель Лукиан Самосатский потешался над гиперборейцем Абарисом — тем самым жрецом культа Аполлона, летавшим на стреле. В одном его произведении появлялся летающий маг-гипербореец, который поднимал мертвецов и притягивал Луну, прося за это «всего» десять килограммов золота. При этом он перевоплощался то в женщину, то в корову, то в щенка.
 
Примерно так видел мир Помпоний Мела
А вот древних христиан Гиперборея особо не интересовала. Христианский богослов Климент Александрийский на её примере во II веке рассказывал, что язычникам не чуждо понятие «града небесного». Это чуть ли не единственное упоминание гиперборейцев у богословов за долгое время.
После окончательного падения в 476 году Западной Римской империи о гиперборейцах и вовсе почти перестали писать. Их всё ещё упоминали, но внимания им уделяли крайне мало.
Некий Этик Истрийский в VII веке называл гиперборейцев глупейшим народом, чьи территории богаты металлами и стадами скота, но не плодородными землями. В 860 году во время осады Константинополя русами патриарх Фотий говорил о «грозе гиперборейской» — то есть северной.
В X веке в «Палатинской антологии», сборнике греческих сатирических стихов, византийский автор написал: Артемида молила, как бы болезнь ушла куда подальше, в «пределы гиперборейские». То есть Гиперборея и тогда была метафорой чего-то крайне далёкого.
Снова громко заявили о Гиперборее только в XIII веке — примерно тогда христианские авторы вновь заинтересовались античными классиками. Философ Роджер Бэкон, опираясь на произведения Плиния и Марциана, посчитал, что Гиперборея должна находиться в лесах за горами северной Руси. Гиперборейцы были очень миролюбивы и долго жили благодаря местному «живительному воздуху».
Вскоре Гиперборею начали ассоциировать с территорией Руси: путешественники, дипломаты и богословы регулярно называли её земли «гиперборейскими». Итальянец Юлий Помпоний Лэт, путешествовавший по югу Московии в 1479 году, заявлял: он услышал о большом северном острове, где день длится полгода — всё как у античных классиков.
Даже на карте Мартина Вальдземюллера 1507 года, где впервые встречается название «Америка», наряду с землями антропофагов (европейский народ людоедов у Геродота) и амазонок есть Гиперборея, раскинувшаяся за Гиперборейскими горами.
 
Части карты Вальдземюллера, где должны быть территории Московского государства
И только в 1517 году кто-то усомнился в существовании гиперборейцев. Польский историк и географ Матвей Меховский опросил русских военнопленных и пришёл к выводу, что ни Гипербореи, ни Гиперборейских гор, ни каких-то мифических народов на севере Московии не существует. Через несколько десятилетий то же самое писала большая часть европейских географов.
То, что Меховский дерзнул посягнуть на незыблемый авторитет античных авторов, возмутило императора Священной Римской империи Максимилиана I. Монарх был в такой ярости, что в 1519 году дал своему дипломату Франческо да Колло особое поручение: найти Гиперборейские горы. И да Колло их отыскал — на Урале. Там же их нашёл дипломат Сигизмунд фон Герберштейн, отправившийся в Московию пару десятилетий спустя. Он составил самую подробную для тех времён карту Уральского хребта, который назвал Гиперборейскими горами.
Нидерландский врач Йоханнес Горопиус Беканус в 1569 году вполне серьёзно написал совершенно абсурдную книгу «Возникновение Антверпена», в которой много рассказывал о древнем германском племени кимвров. Они, по его мнению, говорили на том же языке, на котором изъяснялись в раю и в Антверпене — то есть на антверпенском диалекте голландского, якобы самом богатом из всех языков.
Кимвры, по его словам, создали всю античную цивилизацию, а соседи называли их «гиперборейцами». В итоге они породили славный народ антверпенцев.
 
Йоханнес Горопиус Беканус
В научных кругах книгу назвали полной чушью, а Бекануса обсмеяли. Но на него продолжили ссылаться: он всё-таки одним из первых начал заниматься перспективной сравнительной лингвистикой и имел кое-какой авторитет.
В 1601 году далматский священник Мавро Орбини написал труд «Славянское царство», где на основе данных всех авторов, писавших о Гиперборее, заявил: славяне создали вообще все цивилизации. Гипербореей он называл Скандинавию, откуда славяне якобы расселились по Евразии. В конце концов католическая церковь запретила эту книгу за еретические идеи.
В XV веке ряд шведских авторов утверждали, что шведы произошли от готов — не менее богоизбранного народа, чем израильтяне. А архиепископ Иоанн Магнус в XVI веке заявил, что Гиперборея находилась в Швеции. На этом фоне мысль Бекануса о том, что Швеция — это Гиперборея, просто не могла не заиграть новыми красками.
В начале XVII века копия «Возникновения Антверпена» попала в шведскую королевскую библиотеку. Вскоре Йоханнес Буреус, главный библиотекарь и заядлый оккультист, среди бесчисленных авторских заметок на полях книги нашёл записи о том, что Гиперборея могла находиться в Швеции.
Швеция к тому моменту победила в ряде войн со всеми соседями и почти целиком окружила Балтийское море своими землями. Её головокружительные успехи подогревали местный патриотизм. Шведских патриотов раздражало, что культурное наследие стран Юга Европы было побогаче, поэтому они породили движение готицизма и в рамках него начали изучать великое прошлое Скандинавии.
Шведы начали фанатично искать древние саги, чтобы доказать величие своих предков, передавшееся им по наследству. Особо рьяно авторы развивали идеи уже упомянутого архиепископа Магнуса и других своих предшественников, изучавших шведскую историю.
 
Йоханнес Буреус
Буреус вскоре объявил, что Швеция — это Атлантида, родина человечества. Однажды туда вернулись гиперборейцы — последние люди, знавшие изначальный язык до падения Вавилонской башни. Своё наречие они записали при помощи рун, благодаря чему Абарис потом смог передать древние знания Пифагору.
Лингвист Георг Шернъельм в том же веке продолжил идеи Буреуса. Цитируя самую основу скандинавского эпоса, «Эдду», он объявил: Швеция мало того что родина человечества, одновременно Атлантида и Гиперборея, так она ещё и Вальгалла. По его словам, Один — это Аполлон, сын Одина Ньёрд — Борей, а Абариса на самом деле звали Ивартом или Эвартом.
Своего апогея поиски Гипербореи в Швеции достигли в XVIII веке благодаря учёному Улофу Рудбеку. В своей недописанной «Атлантике» толщиной в три тысячи страниц он развивал идеи своих предшественников, но использовал менее мистические доводы. К примеру, он упорно доказывал, что «Гиперборея» — это очень искажённое шведское выражение. Рудбек его почему-то расшифровал как «место, где проживают высокороднейшие люди».
В войнах XVIII века Швеция растеряла своё могущество, отчего готицизм пошёл на спад. Но идеи Рудбека всё равно продолжали ходить по Европе, пускай их мало кто воспринимал всерьёз.
 
Улоф Рудбек
Возможно, рудбекианство повлияло на французского астронома Жана Сильвена Байи. Он в 1779 году пришёл к выводу, что античные учёные ничего не открывали, а лишь перенимали знания у древней, более развитой цивилизации. Зародилась она якобы на приполярном континенте, который располагался между Гренландией и архипелагом Новая Земля, а потом исчез из-за климатических изменений. Это одновременно и Атлантида, и Гиперборея, и место, где предки всех людей пережили Великий Потоп.
В 1815 году в журнале «Чтение в Беседе любителей русского слова» опубликовали статью поэта Василия Капниста «Краткое изыскание о гипербореанах. О коренном российском стихосложении». Он, ссылаясь на Рудбека и Байи, называл гиперборейцев «северными соотечественниками русских», которые научили греков всему, даже стихосложению. В качестве доказательств он приводил сходство русской народной музыки с античными греческими песнями.
Про Капниста после публикации много шутили. Николай Гнедич, переводчик «Илиады» на русский, в юмористическом стихотворении предлагал «под балалайки петь гиперборейским ладом». Но некоторые авторы всё-таки начали упоминать Гиперборею. Герой войны 1812 года и будущий декабрист Владимир Раевский называл Сибирь Гипербореей и говорил, что русские родом оттуда, а писатель и революционер Александр Герцен называл своих товарищей «гиперборейцами».
 
Василий Капнист
Идеи Байи понравились французскому мистику Антуану Фабру д’Оливе. На их основе и на волне своих впечатлений от восточной философии он в 1824-м написал книгу «Философическая история человеческого рода», где называл Арктидой тот северный континент, где стоит искать Гиперборею-Атлантиду. Фабр считал, что каждая человеческая раса появилась независимо от других, а раса белокожих борейцев зародилась именно в Арктиде. Некоторое время борейцы были рабами темнокожих, но потом восстали и построили мощную империю от Северного Полюса до Индии.
Благодаря Фабру россказни о Гиперборее окончательно перемешалась с модными тогда эзотерическими течениями. И это открыло новую, самую безумную страницу в истории поисков Гипербореи.
 
Арктический континент на карте Меркатора. Концепция Арктиды появилась ещё в XVI веке, но популяризировали её только в XIX столетии
Мистицизм и язычники
Книгами Фабра зачитывались многие эзотерики XIX века. Они смешивали древние мифы, европейский оккультизм, западные философские течения и восточные религии. Особенно этим увлекалось Теософское общество, основанное в 1875-м Еленой Блаватской.
В своём главном труде «Тайная доктрина» она, используя микс разных учений, смогла интерпретировать легенду о Гиперборее куда свободнее. То есть почти как пожелалось. В отличие от Рудбека, Блаватская не нуждалась в тысячах страниц оправданий — она могла в качестве аргумента истинности своего учения привести даже спиритические переживания. В итоге гиперборейский миф сделался частью странноватой, оторванной от реальности фэнтезийной вселенной.
Блаватская писала, что на Землю суждено прийти семи «коренным» расам. Человечество уже пережило четыре этапа жизни, сейчас живёт во времена «арийской» расы и готовится к ещё двум этапам. Во время каждого из них преобладает какой-то один тип людей. Все расы эволюционируют на протяжении многих сотен тысяч лет, пока по разным причинам постепенно не вырождаются.
Гиперборейцы — вторая коренная раса. Сто двадцать миллионов лет назад, когда Земля ещё была эфирной, её представители жили на вечно цветущем приполярном континенте, простиравшемся от Гренландии до Сибири. У них были психо-духовные и эфиро-физические тела, а походили они на 37-метровых получеловеческих чудовищ.
Размножались гиперборейцы почкованием, а общались благодаря телепатии и музыкальному языку, состоящему сплошь из гласных. Большую часть времени они проводили в абстрактном созерцании. Эта раса растворилась в мироздании: во время перехода Земли из эфирного состояния в физическое родной континент гиперборейцев сгинул в водах океана.
 
Елена Блаватская
В 1880-х труды всевозможных оккультистов пользовались бешеной популярностью, поэтому миф о Гиперборее слышал чуть ли не каждый. Ницше в «Антихристе» использовал гиперборейцев как пример дикого северного народа, обретшего счастье в смелости. Русские поэты серебряного века регулярно упоминали Гиперборею как метафору северной страны. Правда, со временем эту метафору начали использовать с более мрачным подтекстом.
В равнине скудной сумрачной Скифии,
Где реки стынут в льдистом обличии,
Поэт земли Гиперборейской
Станет моим подражать напевам.
Валерий Брюсов, 1913 год
В стране Гипербореев
Есть остров Петербург,
И музы бьют ногами,
Хотя давно мертвы.
Константин Вагинов, 1926 год
 
Гиперборея
Естественно, что при такой популярности всего, что связано с Гипербореей, эту мифическую страну начали особо почитать немцы. Готицисты уже давно отождествляли гиперборейцев с древними германцами, потому немецкие археологи и лингвисты пытались найти родину индоевропейцев на севере Европы. По их представлениям, Фабр д’Оливе и прочие представляли расу гиперборейцев как предков современных индоевропейцев.
Австрийские мистики Гвидо фон Лист и Йорг Ланц фон Либенфельс на основе теософского движения Блаватской в конце XIX века придумали свою эзотерическую систему — арманизм. Они, например, агитировали всех немцев забыть о чуждом для них христианстве и вернуться к языческим корням. Многие их идеи потом разделило внушительное число немцев.
В 1908 году фон Лист писал о том, что в древности у земной оси изменился угол наклона. Из-за этого в Северной Европе изменился климат, а её коренное население, арийцы, ушло с северного континента — Арктогеи. Центром их нового государства стал мифический остров Туле, самый северный по мнению античных учёных. Арийцы дали свет цивилизации другим народам, поэтому у них в форме сказок сохранились истории о северных странах вроде Гипербореи. Так что арийцы, по словам фон Листа и фон Либенфельса, — раса господ, а все остальные должны им служить.
В 1918 году большие фанаты арманистов основали оккультное и историческое Общество Туле. Они верили, что настанут времена, когда арийцы из Германии поборют всех и создадут новую империю сверхлюдей. На волне разочарования в итогах Первой мировой войны члены Общества Туле активно посодействовали созданию НСДАП в 1920-м.
 
Да вы и так знаете, кто это
Но Гитлер, возглавивший партию в следующем году, начал всячески критиковать оккультистов и максимально дистанцировался от Общества. В 1933 году, когда НСДАП пришла к власти в Германии, немецкие эзотерические общества разогнали. Их лидеров посадили в тюрьмы на небольшие сроки, а многие книги немецких оккультистов запретили.
Однако идеология Общества Туле всё-таки сильно повлияла на взгляды большинства основателей немецкой нацистской партии. Да и в руководстве Третьего Рейха похожие взгляды разделяло немало людей: они вообще хотели создать новую религию на основе христианства, германского язычества и некоторых идей оккультистов — вроде той же теории о Гиперборее.
Альфред Розенберг, «уполномоченный фюрера по контролю за общим духовным и мировоззренческим воспитанием НСДАП», сам в 1930 году написал книгу «Миф двадцатого века», где критиковал христианство и вторил словам арманистов. Герман Вирт, первый руководитель Аненербе, за два года до вступления в должность организовал выставку, на которой показывали остатки цивилизации гиперборейцев. Например, древние камни с рунами. Он даже хотел, чтобы о них рассказывали во всех школах.
 
Вевельсбург — замок, в котором Аненербе хотела устроить центр нацистской идеологии
Падение Третьего Рейха ослабило популярность россказней о реальности Гипербореи. Но не слишком сильно, ведь большинство главных теоретиков прихода арийской расы с острова Туле даже не были немцами: Рене Генон был французом, Мигель Серрано — чилийцем. Они спокойно продолжали писать и после Второй мировой.
Серрано в 60–70-х даже встал у истоков эзотерического нацизма, в интерпретациях которого Гитлер мог общаться в Шамбале с духами гиперборейцев. Под влиянием этого течения многие неонацисты из США, Норвегии и Германии в конце XX века приняли язычество и уверовали в северную прародину арийцев. Или наоборот — неоязычники тех стран начали симпатизировать Гитлеру.
Идеи приверженцев эзотерического нацизма переняли многие европейские язычники, но у нас особенно известны «родноверы», изобретатели славянского неоязычества. Идеологически у радикальных родноверов нет ничего нового: даже причина взлёта популярности их идей в 90-х напоминает то, как немцы-реваншисты ударялись в язычество в 1920-х и искали себе как можно более великих предков, пока вокруг царил жёсткий экономический кризис.
По сути, многие славянские неоязычники просто заменили арийцев на славян-ариев, свастику — на коловрат, а Гиперборею начали искать не в Скандинавии или Балтийском море, а на Кольском полуострове, на Урале или в Сибири. Родноверы часто считают русских потомками древней сверхцивилизации, а достижения всех остальных народов принижают.
Они, как Беканус, повсюду видят абсурдные заимствования из родного языка. Подобно готицистам и арманистам, они готовы закрыть глаза на любые неудобные доводы современной науки, зато к эзотерикам прислушиваются охотно.