Яков Ильягуев - Ключ

Из татской поэзии:

Яков ИЛЬЯГУЕВ
(1916-1998)

        К Л Ю Ч

            I.

Ласковые души непохожи -
Та ясна, а эта вот темна,
Под пятнистою змеиной кожей
Прячет жало острое она.

А бывает серою иная,
Не видна ни другу, ни врагу,
Юркнет, словно мышка полевая,
Спрячется то в травах, то в снегу.

Тут душа от злости поржавела,
Ну, а там, как вишня, расцвела,
Нарядилась в розовое с белым,
Как невеста, девственно-светла.

Та душа по-ангельски прекрасна,
Эта же по-дьявольски страшна…
Только ключ ищу я к ним напрасно,
Слишком крепко дверь затворена.

Изнутри лишь двери отворяют,
А снаружи, даже не проси…
Столько тайн людских они скрывают,
Что узнать их, Боже упаси.

           II.

Из щели товарного вагона,
Что ползет по греческой земле,
Мне видны обугленные склоны
И дома крестяньские во мгле.

Так уж суждено судьбою было –
Партизанить в этой стороне,
Где теперь друзей моих могилы,
Ибо на войне, как на войне.

А когда-то Искандер* могучий,
Воинов любимец и кумир,
Отправалялся с этой самой кручи
Смело завоевывать весь мир.

Возвратиться же на эти склоны
Было храбрецу не суждено,
Девушка прекрасная с поклоном
Поднесла к губам его вино.

Он ушел, отведав царкой власти,
Как и сын Давида Соломон.
Но, увы, принес ему несчастье
Чужеземки трепетной поклон.

«Здраво жил один, другой беспечно.
Первый беден был, второй богат.
Но никто их них не станет вечным».
Так писал когда-то мудрый тат.

Шэс-Бобо поэта называли
На дербентских улочках кривых
И в любом задымленном мангале
Слышен был его певучий стих.

Может, потому в горах Эллады
Повторял его я наугад,
Прижимаясь к дулу автомата
В грозной темноте, как к брату брат.

И, наверно, со времен Адама
И во все иные времена
Продолжает длиться эта драма
И никак не кончится она.

И любой незримый взору атом,
Хоть представить страшно и на миг,
Может обернуться сущим адом,
Как Содом, разрушить этот мир.

Боже, упаси нас от такого!
Правнука Адама защити.
Если первым в мире было слово,
Это слово - «Господи, прости»!

Садака** раздам без сожаленья,
Чтоб беду от дома отвести,
Ибо с Вавилонского плененья
Страх перед чужбиною в груди.

Сия чаша рок мой не минула,
И в свои неполных двадцать лет
Под прицелом вражеского дула
Был я угнан в ненавистный плен.

На земле Эллады каменистой
К партизанам вскоре я бежал…
День и ночь отряд громил фашистов,
Двигаясь проворнее ужа.

Здесь, на славной родине Гомера,
Солнце я в лесах встречал не раз.
И в душе моей окрепла вера,
И надежды светоч не погас.

Здесь, среди оливковых деревьев
После боя сидя на земле,
Любовался я Эгеем древним…
«Где же моя родина во мгле?»

Как я к ней стремился бесконечно!
Клеткою чужбина мне была,
И хотелось вырваться навстречу
Небесам, расправив два крыла.

Как открыть мне душу, я не знаю,
Ведь потерян ключ давным-давно…
Каждый раз я новый подбираю,
А он не подходит все равно.

На войне погибнуть – это счастье,
Ну, а если плен тебя постиг,
То изгоем станешь ты для власти,
КГБ прилепит свой ярлык.

Сколько время три секретных буквы
Понапрасну мучили меня,
И порой казалось мне, как будто
Так я и не вышел из огня.

О, Нарын-Кала, но в чем я грешный?!
Может, в этих ранах на груди,
Что в ненастье ноют безутешно…
И молю я - «Господи,прости»...
 
Град пойдет ли, гром ли разразится
В ожиданьи Страшного суда,
Верю я, тому лишь все простится,
Кто с Всевышним честен был всегда.

Радугой взойдет на небосклоне
Вечная гармония любви,
И в бессмертном мире обновленном
Воцарится мир между людьми.

*Искандер -  Александр Македонский
**Садака - добровольная милостыня у мусульман.

Перевод с татского М.Ахмедовой-Колюбакиной