Поэт Гаврила

   Любил Гаврила променады.
Он на скамье сидел в саду,
Бросая окрест томны взгляды,
На дам, что плавали в пруду,
   Иль помоложе - в мини-платьях.
Шныряя в парке целый день,
Он представлял себя в объятьях.
Дарил прелестницам сирень.
   Вдыхая носом свежесть лета,
И ощущая плотность дам,
В мечтах успешного поэта,
Он увлекал их в свой вигвам,
   Где предавался с ними ласкам,
Тем нарушая чью-то честь.
Они же верили всем сказкам,
Что плёл он им, а их не счесть.
   Ведь так приятно быть желанной,
С мужчиной, что, к тому ж, поэт.
А он купал их с пеной в ванной.
То представленье tete-a-tete,
   Его бодрило в час рассвета,
И выпив кофе с пирожком,
Он дивной лирою поэта,
Слагал стихи, как он пешком,
   Идёт под ручку с милой дамой,
Ловя её влюблённый взгляд.
И вот уж срочной телеграммой,
Его за труд благодарят.
   За вклад в поэзию эпохи.
За выдающийся размах.
Вновь он в кустах, и чьи-то вздохи,
Звучат так страстно: ах-ох-ах...
   И к постановке на Бродвее,
Он новый сшил себе костюм.
Он толще стал, куда мудрее.
Стал тратить деньги на парфюм.
   И дамы стали куда краше.
Что ставил он себе в зачёт.
Не к всякой Маше, Даше, Глаше,
Его теперь уж так влечёт.