Городская весна. Зелень и окурки

1. Весна одним касанием природу пробуждает от дремоты
После него она вконец от забытья осенне-зимнего проснётся,
Парфюм хмельного пробуждения разносит привороты,
Душа к теплу с надеждой новой распахнётся.

2. Картины возрождения, как образы, летят поверх голов,
Играя с оживлённой публикой в непредсказуемые жмурки –
В них есть непорочность тех робких зелёных ростков,
Что доверчиво всходят среди потемневших за зиму окурков.

3. В две тыщи двадцать пятом в марте нет больших сугробов,
Как нет бездонных луж, из них непрестанно текущих,
Но грязь за линией бордюра рьяно исполняет роль зеленофоба,
Препятствуя, как может, экзистенции растущих.

4. Ведь если мрачные окурки будут дальше гнить в траве,
То заразят её своей болотной чёрной гнилью,
И жизнь новорождённой превратят в сплошное аутодафе –
Как в поучительном советском кинофильме.

5. В том ненормальном месте – словно всем в отместку –
Со всех сторон на вновь рождённых будут фыркать и шипеть,
Заматеревшие окурки им навяжут либеральную повестку,
Чтоб к гендерным проблемам – всех их разом припереть

6. Во всех делах без Бога и порядка – перспектива никудышная,
После отступления зимы эта идея прямо села на подкорку,
И, наконец, придёт вмешательство Природного Всевышнего –
Сквозь генеральную весёлую весеннюю уборку.

7. Наверное, сценарий общий свыше кем-то всё же сохраняется,
И по нему опять исполнится всё та же партитура,
В которой зелень вновь с трудом на волю пробивается –
Сквозь потемневшие мрачные груды окурков.