Некрасивая женщ. или прекрасная незнакомка 24, 25

Part 24

Иоганн куда-то уехал. Скучно, поговорить не с кем. Можно, конечно, позвонить русским друзьям, но дал я себе зарок, по-русски без крайней нужды не говорить, упражняться в английском. Были у меня симпатичные американские приятели, но потерял я их. По своей же глупости. Тоньше надо быть. А то приехал в Америку, а веду себя как в России.

Первые свои американские дни провел я у приятелей брата, Пети и Киры Жуковых. Жили они в Бостоне уже лет пять и считались старожилами. В Москве были мы соседями, но знал я тогда их очень плохо. Петя раза три приходил ко мне на тренировку - я вел тогда секцию по карате. Сам я каратист весьма посредственный, но в те времена хороших в Москве почти не было. Карате, к тому же, было запрещено, коммунисты любили держать, запрещать и не пускать, так что моя подпольная тренерская работа была почти диссиденством.

Петя был очень красив, но физически слабо развит - много ли мышц нарастишь игрой на скрипке? - а других упражнений его руки не знали. И Петя и Кира происходили из старинной русской интеллигенции. Жили они бедно, но владели богатейшей, собранной поколениями библиотекой. Могли бы обогатиться распродавая редкие издания, но гордость не позволяла делать деньги из возвышенного. Петя работал программистом, а Кира учительницей русского языка и литературы. Мой брат был от них в восторге.

Потом, когда они уезжали, библиотеку всё-таки пришлось распродать. То что продать не успели - роздали друзьям. Я был на проводах, книжные шкафы и полки уже сильно опустели, но книг еще было предостаточно. Из скромности взял себе на память только одну, потом жалел, нужно было взять больше. Уезжали они в большой спешке, так что, думаю немало книг кончило свою жизнь на помойке.

Из проводов помню одно. Подошла ко мне какая-то незнакомая девочка и сказала: - Еще одно гнездо раззорено!
Девочка была очень милая и грустная. Нужно было бы взять у неё телефон, но тогда это показалось мне кощунством. Люди уезжали навсегда, почти никаких шансов их увидеть снова не было, проводы были чем-то вроде похорон.

Part 25.

Судьбе, однако, было угодно снова свести нас вместе. Пять лет спустя самолет компании Пан Американ приземлился в Бостоне со мною на борту. Петя должен был меня встретить, но почему-то опаздывал. Я уже получил багаж и не знал, что делать дальше. Впрочем, я не волновался. У меня были деньги, небольшие, но достаточные чтобы не умереть с голоду. Въехал я в страну легально. Никто меня не пытался арестовать - что же еще надо?

Правда, я сильно утомился от перелета и суеты последних дней, но можно было подремать в кресле, положив для безопасности ноги на чемоданы.

Петя появился неожиданно. Меня поразило его недовольное лицо на секунду лишь осветившееся улыбкой.
- Пошли быстрей, здесь парковаться нельзя, - сказал он, схватив сразу два моих чемодана.
Было заметно, что в Америке Петя развился физически. Мы побежали к его нелегально запаркованной машине.

Была уже почти ночь, машин на улицах было немного, Петя гнал, как ненормальный. Я и раньше замечал, что слабые, неуверенные в себе мужчины любят ездить на повышенных скоростях, доказывая что-то себе и другим. Я не хотел отвлекать водителя и промолчал всю дорогу.

Американская квартира Жуковых была куда больше московской. Две спальни, две гостинные, комната для игр. Большая кухня. Нас ждал прекрасный ужин и радостная хозяйка. Дома Петя немного расслабился, объяснил, что работал весь день, и завтра ему опять рано утром на работу. Мы просидели часов до двух ночи, а потом Кира пошла показывать мне мою комнату. Ею оказался крошечный примыкающий к кухне чулан, существование которого я сначала и не заметил. На полу лежал матрас. Места для моих вещей там уже почти не было.

Дом был старый, построенный вероятно еще в 19 веке. Чулан этот по замыслу тогдашних архитекторов был предназначен для жилья (а точнее для спанья) кухарки.