Аксинья
В Туркмении на каменном балконе
в аульской предзакатной тишине
рассказывал мне Михаил Луконин
о днях, им проведенных на войне.
Он вспоминал своих друзей-поэтов,
что не вернулись с грозной той войны,
и строки их бессмертные при этом
цитировал средь гулкой тишины.
И вдруг сказал взволнованно и сипло,
на перистые глядя облака:
"А знаешь, каждый о своей Аксинье
мужик мечтает после сорока.
Не той, что гонорары ждет извечно,
не той, что пилит с ночи до утра…
А той отважной и чистосердечной,
что жертвенностью женскою мудра.
Что терпит всё, жалеет и прощает,
что за тобой и в воду, и в огонь –
и пуле, что в тебя летит нещадно,
подставит свое сердце, как ладонь".
…Была я молодой тогда и сильной,
и в шутку обращала жест любой…
Но как бы я хотела стать Аксиньей
сегодня для тебя, любимый мой!
Свидетельство о публикации №125040507532