Николаю Гумилёву

   ПАМЯТИ ПОЭТА

Пришёл на фронт по доброй воле.
Страну готов был защищать.
И оказался духом стоек.
Врага мог пулей угощать.

Жил с рядовыми он в окопах,
в разведку выходил не раз.
Не убили, не закопан.
Геройски бился он за нас.

За храбрость награжд1н крестами –
Голосовали все в полку.
И мы его стихи читали.
В них ценим гения строку.

Его убили на рассвете.
Зарыли в пустуше, в лесу.
В Кронштадте памятника нету.
Куда цветы я принесу?

ЛЕВАШОВСКИЙ  КОЛОКОЛ

По ком  колокол  звонил?
По  погибшим  нашим.
В  Левашово он пробил.
Помянули павших.

Есть потомки у людей:
Дети их и внуки.
Язык колокола,  бей!
Слышны  будут звуки.

Много времени прошло.
Память остаётся.
Людей множество пришло.
Эхо  раздаётся.

ОТ НЕГО НЕ ОТРЕКЛИСЬ

Речка  ЛУБЬЯ потихоньку
Бежит мимо городка.
Живут люди полегоньку –
Это же Бернгардовка.

Есть железная дорога.
Значит. Есть и станция.
Церковь есть во славу Бога
Вдаль дорога тянется.

Приезжают сюда люди
В электричках, на авто.
Гумилёва не забудем.
Застрелили ни за что.

В церкве мы поставим свечи.
Все на службу собрались.
Здесь не долго длятся речи.
От него не отреклись.

Постояли. Помянули.
Камень. Надпись во дворе.
По своим стреляли пули.
Закопали на заре.

Николай – поэт от Бога!
Своей Родине служил.
Жаль, пожить успел  немного.
Своей честью дорожил.

Как и прежде, речка Лубья
Шевелит песчинки дна.
Злой чекист убил, не пуля.
Память нам не зря дана.
               
ЛЕВАШОВО

Был в Левашово. Пустошь есть такая
Недалеко  от города Петра.
Земля от крови стала там святая.
Нам осознать злодействия пора.

Священников  казнили за их веру.
За недовольство властью – остальных,
Не переживших Берия карьеру.
Расстреливали  гласных и немых.

Десятки тысяч там людей зарыли.
Детей и жён сгоняли в лагеря.
Страну ГУЛАГами покрыли,
Годами беззаконие творя.

 Губили миллионы коммунисты.   
 Потом война губила всех подряд,
 Когда в страну пришли фашисты.
 Нас пуля убивала  и снаряд.

 Теперь так тихо в Левашово.
 Разлита скорбь пришедших помянуть.
 Быть не должно разгула зла большого.
 Придите вы на кладбище взглянуть.

 Там нет могил, как в Пискарёвке.
 Стоят деревья, очень высоки.
 И люди кучками, как на маёвке.
 И звуки колокола траурно гулки.
               

НИКОЛАЙ  ГУМИЛЁВ

Она позволила любить.
Огонь страсти не обжёг.
Могла мужу нагрубить.
Прикрывал колени шёлк.

Под гипнозом Модильяни
Не стыдилась  наготы.
Не допит глоток  в стакане.
Рисовал её черты.

У того полно красоток,
До полсотни насчитал.
Ни с одной он не был кроток.
Сам стихов им не читал.

Он собрал их всех в альбоме.
Анна – там, Ахматова.
Лица милые, в истоме.
Ни одна не сватана.

Николай с женой расстался.
Ушёл гордым от неё.
Сам за славой не гонялся.
Сын растёт их Гумилёв.

Расстреляли  Николая.
По ошибке, говорят.
Лёва, быстро  подрастая,
Встал с родителями в ряд.
               

В  ЛЕВАШОВО

Мы каждый  год сюда приходим
И говорим: Не надо так!
Как бы по кладбищу проходим.
Убитых судьбы как-никак.

За что у них отняли души?
За убеждения свои.
Их молодые  жизни рушить.
Лишь только изверги могли.

Спасал семью свою крестьянин,
Но изымали его хлеб.
Бандиты были Ленин, Сталин -   
Казнили множество судеб.

Чем был опасен им писатель,
Священник или дворянин?
Тем в сердце целился  каратель.
Из павших – каждый семьянин.

Приходим. Значит, очень надо,
Чтобы властям напоминать:
Народ в стране – это не стадо!
Ошибки надо исправлять.