Силоамский Сон за Воротами Гермафродита

Силоамский Сон: за Воротами Гермафродита

Говорят, в конце всех путей, за гранью яви и сна, там, где Голем Праги рассыпается прахом, а город теней тонет в тумане, стоят Ворота. Сияющие. Двустворчатые. Правая створка – женская, текучая, как лунный свет на воде. Левая – мужская, прямая, как луч солнца. Это Ворота Гермафродита, дитя Гермеса и Афродиты, Вестника и Любви. Символ изначального Единства, утраченного и вечно искомого.

А за Воротами – мраморный дом, похожий на храм. Вечный. И на его ступенях – двое. Атанасиус Пернат, вечный искатель, резчик камней, коснувшийся тайны. И к нему прислоненная – Мириам, его тень, его свет, его другая половина. Они – стражи порога, воплощение достигнутого Единства. А внизу, в тумане, остается город, его големическое существование, его бессонные сны.
Сны… Они – тоже врата.

Жил когда-то юноша, влюбленный так сильно, что реальность стала для него лишь бледной тенью двух снов. Ночь за ночью ему снилось одно из двух: либо он сам – это она, его возлюбленная, он чувствовал ее кожей, ее сердцем, ее трепетом. Либо – он видел себя в ее объятиях, тонул в ее взгляде, сливался с ней в невыразимом экстазе. Сон-превращение и сон-слияние. Они сменяли друг друга, пока земная жизнь юноши не истаяла, как утренний туман.

Но сны не умерли. Они перешли к другому. Другой влюбленный юноша стал видеть их – ночь за ночью. Превращение. Слияние. Пока и его фитилек жизни не догорел.

Сны отправились дальше. К третьему. И снова – ночь за ночью. Превращение. Слияние. Но на этот раз что-то изменилось. То ли сила любви была иной, то ли время пришло. Сны стали сниться не только ему, но и ей, его возлюбленной. Она видела себя им. Она видела себя в его объятиях. Их сны переплелись, наложились друг на друга, как отражения в зеркалах, поставленных друг напротив друга.

И однажды, в глубине общей ночи, их сны слились в один. Единый Силоамский Сон – сон у купели исцеления, сон обретения целостности. Они больше не были двумя – мужчиной и женщиной, видящими друг друга или превращающимися друг в друга. Они стали Одним. Гермафродитом сновидения.

И в этом Сне они обрели вечность. Они стали теми, кто стоит на ступенях мраморного храма за сияющими Воротами. Атанасиус и Мириам. Мужское и Женское, слитые в едином сиянии.

Путь к этому Единству долог и парадоксален. Он требует смелости шагнуть за пределы привычной роли, примерить на себя чужую шкуру, признать в себе Иное. Древние шумеры знали об этом. Их богиня Инанна, Царица Небес, не боялась спускаться в преисподнюю и примерять на себя разные лики:

«Когда я сижу в пивной, я и женщина, и молодой буян.
Когда я присутствую при ссоре, я женщина, совершенный образ.
Когда я сижу у ворот таверны, я проститутка, знакомая с пенисом; приятель мужчины, подруга женщины».

Она – всё. Она вмещает в себя противоположности. Она – Гермафродит в своих проявлениях.

А жрица Инанны, Энхедуанна, первая поэтесса в истории человечества, описывала ритуал инициации, превращения девы в нечто большее, в существо, преодолевшее гендерные границы:

«Над головой девы
она делает молитвенный жест
затем, возложив руки на ее нос,
она провозглашает ее мужественной / женщиной
…она берет брошь,
скрепляющую одеяние женщины,
ломает тонкую серебряную иглу,
освящая сердце девы как мужское,
дает ей меч…»

Сломать иглу женского одеяния. Освятить сердце как мужское. Дать меч. Это не просто смена роли – это алхимическая трансформация. Это расщепление двери обыденного сознания, чтобы увидеть то, что скрыто внутри – единство мужского и женского, Анимуса и Анимы. Это обретение той целостности, что сияет за Воротами Гермафродита.

Возможно, каждый влюбленный – это Атанасиус Пернат, ищущий свою Мириам. Возможно, каждый сон о любви – это шаг к тем сияющим Воротам. И когда два сна сливаются в один Силоамский Сон, происходит чудо. Рождается Гермафродит. Не как физическое существо, но как состояние сознания. Состояние Единства.

И тогда город внизу, с его големами и тенями, перестает иметь значение. Остается лишь мраморный храм на вершине. И двое на его ступенях. Вечные. Единые. За Воротами Гермафродита. В сиянии Силоамского Сна.