Первый хиппи 3

Солнце уже начинало окрашивать небосвод в нежные пастельные тона, когда мы,  опустошённые и умиротворённые,  собирали остатки костра. Осколок чаши, бережно завернутый Анитой в кусок старой ткани, лежал у нее на груди, словно  драгоценный амулет.  Воздух еще хранил  сладковатый запах травы дарованной Богом, смешанный с ароматом дыма и утренней росы.

Рамон,  словно  очнувшись от транса,  улыбнулся  широкой,  доброй  улыбкой.  "Друзья, — сказал он,  его голос звучал  уже  без  мистической  глубины,  а  с  весёлой  легкостью, —  мы  же  не  будем  просто  сидеть  и  медитировать  на  осколке  чаши.  Нам  нужно  действовать!"

Его слова  как  волшебный  пендель  растормошили  нас.  Мы  забыли  о  высокой  философии  и  сосредоточились  на  практических  вопросах.  Кто-то  предложил  организовать  концерт  в  ближайшем  городке,  распространяя  идеи  мира  и  любви  через  музыку.  Другой  загорелся  идеей  создания  маленькой  коммуны,  где  люди  смогли  бы  жить  в  согласии  с  природой  и  друг  с  другом.  Анита  предложила  начать  с  малого  —  помогать  бездомным  и  нуждающимся.

Споры  и  планы  перемешивались  с  шутками  и  смехом.  Тяжесть  ночной  медитации  рассеялась,  сменившись  оптимизмом  и  энергией.  Мы  поняли,  что  осколок  чаши  —  это  не  только  символ  прошлого,  но  и  маяк,  указывающий  путь  в  будущее.  Путь  к  тому  миру,  о  котором  мечтал  Иисус,  первый  хиппи.

Расходясь  по  своим  делам,  мы  носили  в  своих  сердцах  не  только  воспоминания  о  ночи  на  Голгофе,  но  и  ощущение  общности,  единства  целей  и  твердую  веру  в  то,  что  мы  можем  сделать  мир  немного  лучше.  Осколок  чаши  стал  для  нас  не  реликвией,  а  напоминанием  о  том,  что  настоящая  революция  начинается  с  каждого  из  нас,  с  каждого  акта  любви,  прощения  и  сострадания.  И  этот  огонёк,  зажжённый  на  Голгофе,  будет  гореть  в  нас  долго,  очень  долго…