Как сочиняют стандарты

статья написана в 1995-96 гг.

КАК  СОЧИНЯЮТ  СТАНДАРТЫ

      Вы не знаете? Ну, может быть, догадываетесь. А я теперь знаю точно. Вот как это вышло
      Однажды поздно вечером у меня зазвонил телефон, и меня  пригласили принять участие в совещании по вопросам преподавания литературы в школе, который должно было состояться на следующий  день в министерстве образования на Чистых прудах.  Я,  грешным  делом, решила, что совещаться собираются с учителями и, хотя  в  свободный день ехать смерть как не хотелось, да и погода была  хуже  не придумаешь, но из уважения к пригласившему меня человеку отправилась.
       Совещание происходило при запертых дверях - буквально.  Учителей было два с половиной человека - тоже буквально: я с  коллегой и заместитель директора какой-то гимназии ( половина - это  я о себе, поскольку после тяжелой болезни работаю сейчас вполсилы ). В основном присутствовали разного рода зав. лабораториями  и  кафедрами всевозможных институтов - никогда не думала, что  их  такое количество.
       Совещание сие созвано было по причине грядущей коллегии  министерства, на которой надлежит быть представлен очередной  документ под приблизительно таким названием: "Об  основных  направлениях развития, содержания литературного образования". Целью  разговора было: определиться в основных позициях, обозначить ближайшие и перспективные задачи и направления литературного  образования. Практическим результатом этой встречи должен был явиться некий первоначальный вариант того документа, которому  и  надлежит быть принятым на коллегии
      Вначале слово предоставили нам - учителям. И вежливо  выслушали нашу критику существующих учебных  пособий,  разделили  нашу тревогу по поводу слишком жесткого давления чиновников на  учителя и недостаточного количества учебных часов, согласились с  тем, что по-прежнему стоит проблема преемственности между начальным  и средним звеном. Холодным молчанием встретили предложение в  корне пересмотреть структуру и содержание  курса  литературы  в  школе, особенно в отношении введения как обязательного курса по  мировой литературе.
      А потом стали по очереди выступать официальные лица. Кто – о чем. Каждый о своем. Больше всего времени почему-то занял  вопрос о том, какова же должна быть цель литературного образования:  эстетическая, нравственная или теоретико-литературная. Может, я  чего не понимаю, но как одно возможно без  другого,  а  третье  без первых двух - взять в толк не могу.  Но  стоило  мне  лишь  заикнуться о нераздельности содержания и формы, как тут же  меня  упрекнули в незнании Аристотеля.
      С Аристотелем связано одно воспоминание: когда я еще числилась молодым специалистом, меня, позавчера окончившую МГУ,  отправили на учебу в УМЛ - университет  марксизма-ленинизма  незабвенный. Там нам тоже про Аристотеля рассказывал товарищ  в  погонах: дескать, хороший был мужик, умный, и Александра  Македонского воспитал. Да вот незадача: два раза был женат, а до конца дней своих считал, что у женщин зубов меньше, чем у мужчин.  Я  помню, как изумленная аудитория чуть ли не хором воскликнула: а при  чем здесь, что два раза был женат? Ну как же?- удивился в  ответ  наш майор.- Попросил бы ее, она бы открыла рот, а он посчитал.
      К чему это я? А к тому, что мы под свою дудку  кого  хошь плясать заставим. Но раскроем - нет, не  труды  Аристотеля!  Куда там! Книгу из серии ЖЗЛ "Платон. Аристотель" авторов А.Ф.Лосева и А.А.Тахо-Годи. Всего несколько цитат. Вот, например, на  стр.314:"...самым главным для Аристотеля было именно пребывание идеи  вещи в самой же вещи, функционирование идеи вещи  внутри  самой  же вещи, то есть всякое отсутствие разрыва между тем и другим и  отсутствие какого бы то ни было дуализма". Далее. Стр. 318: "...уместно заметить, что согласно вековой традиции обычно  переводят греческий термин "эйдос" латинским термином "форма"... Поэтому, когда философию Платона обозначают как учение об "идеях",  а философию Аристотеля как учение о "формах", то  этим  вносится  в науку весьма большая путаница, поскольку и  платоновские  термины "идея", "эйдос" можно переводить как "форма",  и  аристотелевскую "форму" можно переводить как "идея"... Мы не будем возражать  против аристотелевской "формы". Но мы всегда будем помнить, что  это есть не что иное, как платоновская "идея". Дальше в лес -  больше дров. Стр. 321: "Дело в том, что материя  и  форма ( заметьте! материя, а не форма и форма, она же наше содержание - Е.К. )  -  это такое обычное и всем понятное противопоставление, что, казалось бы, тут и говорить не о чем... Тем не менее здесь перед нами одна из глубочайших проблем философии Аристотеля. Материал у Аристотеля вовсе не есть просто только материал. Ведь всякий материал уже имеет свою собственную форму... Только полное объединение материи  вещи с ее эйдосом или, вернее сказать, только полное  их  отождествление и неразличение делает вещь именно вещью... Из тех, кто в  античности различал форму и материю, Аристотель был самым  глубоким и тонким их отождествителем".
      Вот как оно оказывается! И если бы  это  было  все  -  но Аристотель разработал четырехпринципную  структуру  всякой  вещи: кроме материи и формы, имеются еще движение и его направление... Но тут, пожалуй, пора остановиться и вернуться на Чистые пруды.
     Впрочем,  были  и  интересные  выступления - прежде   всего, И.И.Аркина, который начал с того, что констатировал печальный факт: в школьном преподавании литературы от природы самой литературы отошли настолько далеко, что сия, став  школьным  предметом, перестала быть самой собой. Выступающий посетовал на то, что  такие труды, как "Психология искусства" Выготского или "Чтение  как искусство" Асмуса, прочно забыты нашей школьной системой  преподавания. Особенно это печально в свете  того,  что,  как  давно  уже выяснили психологи (которых почему-то вовсе не было на этом совещании), становление личности завершается к 11-12 годам. Таким образом, к тому моменту, когда  учащиеся  приступают  к серьезному, систематическому изучению литературы, они уже потеряны как читатели. И.И.Аркин поднял также и вопрос о подготовке будущих словесников, заострив внимание на том, что учитель  литературы должен прежде всего владеть (а  значит,  этому  его  должны научить в вузе) ученическими навыками. Вы  видели  когда-нибудь, спросил он, чтобы хоть один член экзаменационной  комиссии  писал сочинение на заданную тему? А вот математики всегда решают  присланные варианты заданий. Не пишут сочинений  учителя  литературы. Почему? Потому что не умеют. И наизусть не читают наши учителя  - ни стихов, ни прозы. Нет ни одного удачного учебника по  литературе, да и быть не может, потому что литература в учебник не ложится и унификации не поддается, что, впрочем, не оправдывает  наличия откровенно безобразных и халтурных изданий.
      Если выступление  И.И.Аркина  звучало  как  романтическая элегия и воспринималось со смешанным чувством одобрения и сожаления, то лаконичная интеллигентная речь  Э.И.Ивановой,  заведующей лабораторией литературы Исследовательского центра  художественного воспитания РАО, заявившей, что  главное  достоинство  человека образованного - это  знание  и  восхищение  достижениями  мировой культуры, просто прозвучала как даже уже не глас вопиющего, а как некий шепот в пустыне. Зато понимание и одобрение  встретил  рассказ председательствующего о некой английской даме,  которая  на вопрос, изучают ли они у себя в Англии зарубежную литературу, ответила: "Мы слишком англичане, чтобы..." Замечу  в  скобках,  что сказать: мы слишком англичане - это совсем не одно  и  то  же, что проорать: а мы слишком русские! Но это, конечно же, в скобках.  И даже не в круглых.
      Потом еще поговорили немного о зарплате, о количестве часов, о правах ребенка, о том, что журнал "Литература в школе" не получает вовремя информации от министерства о проведении  олимпиад  и пр. и пр.
      В самом конце возникла было дискуссия все на ту же на  тему: что должно быть целью литературного образования: приобщение к мировой культуре или воспитание национального самосознания. Но ей  не дали развернуться: уж слишком непримиримыми оказались точки зрения.
      В результате нам всем было дано  "домашнее  задание":  подумать над обсуждавшимися вопросами  и  сдать  свои  соображения  в письменной форме через неделю. И как  бы  невзначай  посоветовали "еще раз поднять" те рекомендации министерства, которые вышли два года назад: дескать, их можно взять за основу, кое-что изменив.
      Самым удачным с литературной точки зрения во всем происходящем было то, что  документ,  выработать  который  являлось  целью встречи, был назван "болванкой" - болванкой для будущего  решения коллегии.
Я только не понимаю, зачем меня-то пригласили на это очередное оболванивание учительской и ученической массы?  Демократический  кворум  соблюсти  надо  было  что  ли?  Пусть  мне  поставят "двойку", но я домашнее задание делать не стану. Зачем? Ведь  решение, которое будет принято в итоге, я не сомневаюсь ни  минуты, мне придется нарушить и не один раз и не по одному пункту. 
      Я, может быть, и не написала бы ничего этого, но не могу забыть, каким тоном мне ответили на мое замечание, что в наших  сегодняшних политических условиях объявлять воспитание национального самосознания главной целью преподавания литературы в  школе  - это опасно и что недопустимо делать шаги, которые могут  привести литературу в объятия политики. "Какой политики?"- спросили меня. И: "Давайте не будем!" - ответили мне. ОК. Давайте не будем.

P.S. У меня есть несбыточная мечта: что когда-нибудь  министерство образования выпустит - неважно,  как  он  будет называться, хоть стандарт. Дело не словах. Но будут под этим стандартом стоять имена  его  авторов:  Аверинцев, Лихачев, Панченко, Золотусский, Непомнящий, Аннинский, Чудакова... И вот тогда, даже если в чем-то этот  стандарт мне не понравится, я возьму сама себя  за  руку  и скажу: стоп! Им виднее. Есть ведь авторитеты  безусловные. И не нужно никаких учебников! Только список  литературы, которая должна быть издана массовыми тиражами в дешевых переплетах. Да  -  именно  так:  содержанием  и целью урока литературы в школе должно быть ЧТЕНИЕ мировой литературы с ее истоков и до  наших  дней.  Русская литература должна изучаться в контексте мировой. И  вся мировая литература - в хронологическом порядке.  Потому что это естественно: взрослеет ребенок  и  взрослеет искусство слова. Ведь только пятиклассник способен  изумляться, читая древнюю мифологию. Только  подросток  может испытать истинно  романтическую  любовь,  и  только юноша не побоится ступить в студеную  воду  отечественной классики, которая - вся боль, вся - на краю. А  что до "теории" - всегда найдется один учитель из  ста  или из тысячи, который для какого-нибудь спецкласса  объяснит все, что нужно, и без всякого учебника. И  потом  - это ведь "перспективные" задачи нашей школы,  а  посему есть время, чтобы научить несколько тысяч будущих  учителей. Не методике обучить, а приобщить их по-настоящему к миру культуры. Ведь если учитель любит и знает литературу - все! Больше ничего не нужно. Нет. Еще  одно. Любить детей и уважать в каждом из них личность  и  его собственную судьбу. Уважать и  не  вмешиваться  словом, потому что Слово сильнее всего на свете.