Элегия

На снежное кружево спящего парка
луч призрачный смотрит сквозь тучи украдко.
Нашёл средь деревьев он липу одну
и тихой мольбою прервал тишину:

«О, Липа, года не вернуть нам обратно,
вспомянем же то, что ушло безвозвратно –
мечты о любви без налёта гнилого,
биение сердца, звучание слова,
когда окрылёнными оба мы были,
когда не считали вселенские мили
в полётах своих…
Если ты не забыла
и, коли жива ещё прежняя сила,
поющих когда-то о счастье ветвей,
меня ими вновь, как бывало, обвей».

На пару мгновений без стона и скрипа
очнулась вдруг заиндевелая Липа.
На сонной и уединённой аллее
чуть слышно слова её прошелестели:

«Луч милый, забыть я смогла бы едва ли,
пусть даже все вьюги о том нагадали,
весёлую ласку твою и тепло,
когда не пуржило вокруг, не мело.

Я помню и в самые злые морозы
весеннюю радость, весенние слёзы,
подснежников тонкий хмельной аромат,
и летний, наполненный красками, сад.

О, как я глядела в грядущее смело,
как шумно и страстно листва шелестела,
кружил крону сладкий живительный сок,
и был надо мною свод неба высок.

Казалось, что жизнь бесконечное лето,
где волны гуляют небесного света,
придумана стужа и выдуман снег,
и мой безмятежный не кончится век.

Но минуло всё. Не тревожь, не буди,
не плачь, не горюй у меня на груди.
Я много любила, страдала не мало,
оставь меня, луч, я от жизни устала,
желанен душе моей памяти сон,
отраден ей шёпот минувших времён!»

И вновь задремала: ни вздоха, ни стона.
Заснеженной липы безлистная крона
под робким лучом снова стала нема –
ей светлые сны навевает зима.