неожиданное спасение

Неожиданное спасение

Время - забавная штука. Иногда оно тянется медленно-медленно, словно кто-то специально вставляет палки в колёса и не даёт им крутится в полную мощь. А иногда оно пробегает почти незаметно: только начнётся что-нибудь интересное - хоп! Уже и конец.
Именно так происходит с каникулами. Не успел начаться июнь, глядишь - а на календаре красуется уже ПЕРВОЕ сентября - начало нового учебного года.
Для учеников 6 "д" класса этот, 1986 год, начался абсолютно обычно: торжественная линейка - все ещё - и мальчишки, и девочки - расхлябанные, неорганизованные, несерьёзные. Шумят, толкаются, мнут в руках голубые пилотки. У девчонок они нарядные, с пришитыми белыми бантами в виде огромных розочек. Если посмотреть на школьный двор из иллюминатора самолёта, то кажется: у тебя под ногами раскинулся огромный бело-голубой цветник - трепещущий и клокочущий.
Но самолёт пролетит и исчезнет.  Праздничную одежду и белые бантики сменят повседневные тёмно-синие платья; белые рубашки в сине-красную, довольно широкую полоску,  дополненные прямыми тёмными  брюками и ярко-красный пионерский галстук: обязательный атрибут советского школьника. А, значит, и Светки Сидоровой, и Иринки Мармеладовой, и Коли Скворцова и остальных пионеров О-ской средней школы номер два. Общим числом 500 человек.
И каждому пионеру, непременно нужно было беречь этот алый пламенный треугольник - символ связи трёх поколений: пионеров, комсомольцев и комунистов.
 Легко сказать - трудно сделать.
 Пионерский галстук выпускался из быстро мнущейся тонкой ткани, гладить которую приходилось каждый день. И каждый день, утром, из маминой кладовки доставалась тяжёлая гладильная доска, на неё укладывался искусственный шёлк (материал пионерских галстуков), включался утюг...
Пока грелся утюг, стремительно бежали в ванную:  намочить холодной водой большое хлопчатобумажное полотенце: искусственный шёлк невыносимо боялся высоких температур. Не уследишь: крышка! Драгоценное равнобедренное полотно расплавится у тебя на глазах, прочно приклеившись к основанию утюга. И отодрать его будет совершенно непросто!
Мокрым полотенцем укрывали священный огненно-рыжий шейный платок и, затаив дыхание, быстро проглаживали горячим утюгом.
Ву а ля! Трепещущий галстук был готов к употреблению: оставалось завязать узел. Везло, если он получался сразу ровным. Злило, если он кривился то в одну, то в другую сторону. Бесило, если ткань, подверженная постоянным термическим обработкам, изнашивалась, становилась тонкой и рвалась в самый неподходящий момент.
Прийти в школу без пионерского галстука было смерти подобно. Без головы (как у Майн Рида) можно, а вот без галстука: ни-ни!
Всё! Ты не пионер, которому страна доверила великое дело. Например, ходить по квартирам и собирать мукулатуру. Старые, никому не нужные газеты и журналы. Кроме, разумеется,  "Правды" и её меньших братьев: "Пионерской" и "Комсомольской". Эти печатные издания имели статус неприкосновенных VIP-персон.
Конечно, если галстук вдруг испарялся (мальчишки часто засовывали это алое чудо в карманы, откуда оно таинственным образом исчезало) или превращался в рваную тряпку, концов у которой было значительно больше, чем положеных по уставу, в любом канцелярском магазине тебе с радостью продавали замену.
Всего 55 копеек и упакованный в блестящий целлофан галстук оказывался в твоих руках. Каждый простой советский рабочий мог купить порядка 228 штук пионерских галстуков в месяц, если всю свою заработанную плату он тратил только на них.
А вот на собранную мукулатуру в книжном магазине получали заветный талон, по которому (за небольшое "вознаграждение") доставали интересные книги: романы Дюма, Жуля Верна, Александра Беляева, тома серий ЖЗЛ и "Русская классика".
Каждый талон равнялся 5 кг старых газет, его вполне хватало для "Русской классики", Дюма же был самым дорогим: "Граф Монте - Кристо" весил целых 5 макулатурных талонов и отстоять за ним приходилось приличную очередь волнующихся книголюбителей. Случались обидные казусы: отстояв три часа в очереди, человек узнавал, что все книги Дюма распроданы.
Бери, что дают! - подбадривали уставшие продавцы. Талон пропадёт.
И человек брал, чтобы потом подать эти книги на блошинном рынке или снова сдать в макулатуру.

Куда девались "ученические" талоны, Светка не знала. Всем пионерам кидался клич: "Вперёд! Вперёд! На сбор макулатуры!" И они, покорно отдав салют согнутой в локте рукой, взмывающейся на середину лба, тащили на школьный двор положенные 5 кг старой бумаги, сложенной в стопку и крепко, крест-накрест перевязанной шершавой бечёкой.
Стопки бережно опускались на допотопные, в человеческий рост весы, установленные в середине площадки, на которой обычно играли в футбол. Теперь любимую игру Яшина и Марадоны - отодвинули в сторону: двор был завален бумажным ломом.
И среди этих быстро растущих айсбергов мелькала рыжая голова Фурии и развевалась чёрная шефелюра географички. Обе они суетились, то и дело подскакивали к злополучным весам, механизм которых начинал действовать только тогда, когда чаша весов отягощалась грузом, хотя бы на один грамм больше положенных 5 кг; записывали что-то в журнал, ставили заветные галочки.
Заработал галочку - гуляй, Вася! Твои кровные 5 кг бумажной трухи честно помещали в кузов грузовика и увозили в неизвестном тебе направлении.
Почти весь сентябрь маленький городок жил в "колорадской" бумажной лихорадке. Пионеры бегали по квартирам, выпрашивали "хоть какой-то журнальчик", "хоть какую-то газетёнку". Владельцы квартир отрицательно качали головами.
Время шло. Ненужной бумаги не было. Группа Светки Сидоровой (школьников делили на группы - по пять человек в каждой) собрала всего 4,5 кг белого вторсырья из нужных 25. Но недаром в эту отчаянную пятёрку входили Сашка Востриков и Мишка Богатов (юные техники - изобретатели), второгодница Лена Борисова, тайно стащившая из бабушкиного шкафа  "Атлас по  описательной морфологии высших растений" и Катя Радченко - мастерица с золотыми руками.
У Светки Сидоровой был гараж (не у неё, конечно, а у папы - однако, сути рассказа это не меняет).
Во вторник, после тяжёлых поисков мукулатуры (было найдено несколько журналов "Вокруг Света", которые баба Даша забыла запереть в шкаф да тоненькая стопочка газет "Советский спорт" с радостной статьёй о советской футбольной сборной, одержавшей грандиозную победу на 13 чемпионате мира, во второй раз проходившем в гостиприимной Мексике. 6 мячей забросили подопечные Валерия Лобановского в ворота Венгерской сборной и уверенно вышли в плей-офф). Вот и весь улов. "Советский спорт" потянул на целых 60 г, журналы на гордых 200 г, "Атлас растений" добавил в копилку ещё 1,5 кг.
Веса катастрофически не хватало. И группа Светки решила химичить. Школьники заперлись в гараже, решив утяжелить имеющиеся материалы при помощи шариков, изъятых из подшипника и тонких металических пластинок.
Пластинки укладывались между листами газет, края которых склеивались друг с другом. Такая конструкция (их могло быть несколько) укладывалась в середину стопки. Визуально всё выглядело ок, стопка как стопка. И вес у неё правильный, нужный. С шариками было сложнее. В книгах просверливали дырки и эти полые  лунки заполняли шариками. Аккуратно склеивали листы книги. Связывали бечёвкой. Книга утяжелялась.
"Химия" оправдала надежды. Фурия, бросив быстрый взгляд на весы, осталась довольна.
Ух! - выдохнула Светка - сдали!
Команде же Саши Куцевского в этом году не везло просто катострофически.
Все газеты и журналы давным-давно собраны: из потревоженных квартир доносятся грубые голоса, обещающие разорвать тебя на куски или, в лучшем случае, наградить увесистым подзатыльником.
Домашние шкафы книг заперты на  ключ, подшипников не достать.
Сашка повесил голову. "Что делать?" - ну не стрелятся же на Литейном мосту, как герой трагедии Чернышевского. Тем более в нашем маленьком городке и мостов-то нет. Так, невзрачные мостики, перекинутые через грязный канал.
На всякий случай, Сашка пошёл к каналу - проверить, мало ли что. Всё-таки пионер. Торжественно принятый в ряды этой великой организации.
Сердце приятно щемило - Сашке вспомнилось мягкое майское утро и день, когда в тишине строгой комнаты Рижского военного музея громом прозвучало его, Сашкино имя.
Александр Куцевский!
И счастливый Сашка сделал свой первый, ещё неуверенный шаг в сторону красного знамени: Я, Александр Куцевский, вступая в ряды Всесоюзной пионерской организации...
Да, Сашка помнит это доброе милое лицо в морщинах, этот белоснежный китель с медалью "За отвагу", эти мозолистые руки, повязавшие ему красный галстук, эти тихо сказанные слова: "Береги его".
Нет, решительно нет! Куцевский никак не мог допустить, чтобы его исключили из пионеров. Этот позор ляжет тенью на его младшую сестру Нину, а в мать будут тыкать пальцами: "Ваш сын... не выполнил законов..."
Сашка был на грани отчаяния. Помощь пришла неожиданно. Маленькая курносая Василиса - член его "макулатурной" группы - притащила шикарную книгу "Книгу о вкусной и здоровой пище". О, какие там были аппетитные фотографии всевозможных блюд! Рецепты рыбы под соусом, обширный раздел "Мясо", страницы, посвящённые разным видам теста. Василиса гордилась этим увесистым фолиантом и не собиралась сдавать его в макулатуру. Она несла его в школу. На урок домоводства. Девочки учились готовить и поваренные книги им были просто необходимы.
Так же, как Сашке необходима была бумага. Любая. Старая. Новая. Чистая. С буквами и без букв. ЛЮБАЯ! Всего-то 5 кг отделяло его, советского пионера, от чудовищного, гадкого, мерзкого, противного позора.
Сашка решился. Василису не пришлось долго уговаривать: позора она боялась больше, чем обоснованных криков матери, узнавшей, что столь дорогая книга канула в Лету.
Пусть, "правильно организованное питание и хорошие пищевые продукты имеют решающее значение для укрепления здоровья всего населения", пятикилограммовая гиря, умело впаянная в "Книгу" имеет решающее значение для спасения жизней двух советских пионеров.
 И, чтобы там не говорили, в 1986 году позора удалось избежать, а в 2010 Сашка Куцевский - владелец антикварного книжного магазина - подарил Василисе, ставшей шеф-прваром книгу. ""Книгу о вкусной и здоровой пище".