Перо небесной судьбы - часть 1

Глава 1. ТУМАННОЕ ПРОБУЖДЕНИЕ

Город спал, утопая в густом, ленивом тумане. Он стекал с холмов, разливался по узким улочкам, просачивался в арки, подвалы и заброшенные дворы. Высокие шпили готических зданий вздымались над этой пеленой, словно стрелы, навечно застывшие в отчаянном стремлении пробить небеса.

Лаврентий шагал по булыжной мостовой, прислушиваясь к шороху шагов, которые не были его собственными. Ночь замерла, улицы казались пустыми, но это было ложью.

Город смотрел. Город дышал. Он всегда дышал.

Огни газовых фонарей трепетали, словно замершие души. Воздух пах сыростью, пеплом и чем-то ещё, пряным и едва уловимым — как аромат неведомого, чужого сна. Лаврентий поправил воротник плаща, но холод не отступил. Не этот, не тот, что снаружи.

Ему казалось, что он идёт дольше, чем должен. Улицы сливались в однообразный лабиринт, повороты приводили туда же, откуда он вышел. Вывеска на трактире «Старая Ворона» мерцала, словно приглашая войти. Он прошёл мимо неё дважды, хотя шёл прямо. Или нет?

— Ты опять бродишь, как потерянная душа, — раздался знакомый голос.

Лаврентий остановился, улыбнулся и перевёл взгляд вниз. На невысоком каменном парапете развалился чёрный кот с блестящей шерстью. Глаза его поблёскивали хитрым золотым огнём.

— Маркиз, — выдохнул он. — Ты меня преследуешь?
Кот лениво потянулся, дёрнул хвостом и ухмыльнулся — насколько это было возможно для кота.
— Ох, не льсти себе. Просто ты всегда появляешься в самых странных местах. И я, как порядочный кот, обязан это прокомментировать.

Лаврентий присел рядом, прислонившись к парапету. Маркиз внимательно посмотрел на него, словно взвешивая что-то в голове.

— Видел птицу? — спросил Лаврентий.
Кот зевнул.
— Какую из них? Ты теперь их везде видишь. Может, у тебя нервное? Или, скажем, проклятие?
— Очень смешно, — буркнул Лаврентий. — Эти птицы… Они не просто птицы.
Маркиз фыркнул и уставился в темноту.
— Конечно, не просто. Ты же не веришь в простые вещи. Всё у тебя — знаки да тайны.
Лаврентий хотел возразить, но тут тьма сгустилась. Где-то наверху раздалось хлопанье крыльев. Он поднял голову.

На карнизе сидела птица, или, может, её тень. Клюв тонкий, загнутый, как старый кинжал, глаза как чёрные жемчужины, отражающие Лаврентия. Она склонила голову, будто прислушиваясь. Потом исчезла. Просто исчезла, как будто её и не было.
Лаврентий замер. В висках стучало, воздух сделался гуще, будто мир заволокло незримой вуалью.

— Долго же ты ходишь кругами, — прошелестел голос, и он не понял, принадлежит ли он туману или самой ночи.

Вдалеке промелькнула тень. Женская? Платье касалось мостовой, растворяясь в сером мареве. Туман двигался вокруг неё так, будто обнимал, обвивался, как змеиные кольца. Лаврентий моргнул — и фигура исчезла. Оставив только аромат жасмина.
Маркиз негромко мяукнул.

— Не люблю, когда делают такой эффектный выход. Это неприлично.
Лаврентий покосился на него.
— Ты вообще когда-нибудь нервничаешь?
— Только если миска пуста.

Снова хлопанье крыльев. Теперь их было больше. На балконах, на вывесках, на фонарных столбах — птицы.

Десятки.
Смотрят.
Молча.

Обычный человек их бы не заметил. Но Лаврентий всегда видел больше, чем следовало.
Где-то вдалеке, в недрах города, пробило полночь. Лаврентий поднялся, встряхнул плащ. Маркиз прыгнул на мостовую и протяжно потянулся.
— Ну что, идём дальше? Или ты предпочитаешь постоять здесь и поболтать с туманом?
Лаврентий шагнул вперёд. Туман расступился, открывая путь. Или заманивая дальше.

Он уже не был уверен, есть ли разница.

Глава 2. КНИГА, КОТОРОЙ НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ

Ночью библиотека дышала иначе. Не той уютной старостью, что днём — когда тепло свечей и запах переплётов создавали иллюзию покоя, — а чем-то более глубоким, затаившимся в тенях между стеллажами. Тишина здесь была слишком ровной, как затянутое перед бурей небо.

Лаврентий шагал по рядам, проводя пальцами по корешкам книг. Бумага, дерево, воск. Запах детства, если бы у него было нормальное детство. В свете свечи тени стеллажей вытягивались, подрагивали — но он был уверен, что кое-что шевелилось и безо всякого пламени.

Шаги. Лёгкие, почти неслышные. Но они были. Не его.
Он замер, наклонив голову, прислушиваясь. Потом медленно повернулся и увидел её.

Женщина двигалась между полок плавно, почти нереально. Чёрное платье струилось за ней, не касаясь пола, как будто оно само выбирало, куда падать. Свет свечей поймал в её волосах едва заметное серебро.

— Ты что-то ищешь? — его голос прозвучал чуть тише, чем он рассчитывал.
Она склонила голову набок, изучая его взглядом. Холодные глаза, как утренний туман, пробежались по нему, задержались на мгновение. Потом уголок её губ дрогнул.
— Я бы спросила то же самое, но ты выглядишь, как человек, который всегда оказывается не там, где должен, — её голос был низким, с лёгкой насмешкой.
— А ты выглядишь, как человек, который появляется только в самый странный момент.
— Это называется эффектное появление. Учись, — она прищурилась. — Лаврентий, верно?

Он вскинул бровь.
— Мы знакомы?
— Теперь да, — она чуть кивнула. — Эвелина.
Маркиз, свернувшийся клубком на старом столе, приоткрыл один глаз.
— Однажды любопытство убило не только кота, — заметил он, облизывая лапу.
— Не волнуйся, Маркиз. Я не любопытная, я просто нахожу, что нужно, — Эвелина скользнула дальше, скрываясь за стеллажами.

Лаврентий почувствовал, что следовало бы пойти за ней, но ноги почему-то не двигались. Лишь запах жасмина и бумаги оставался на месте её исчезновения.
Он выдохнул и опустил взгляд.

На полке, где секунду назад не было ничего, лежала книга.
Переплёт, гладкий, тёмный, будто воронье крыло, отбрасывал мягкий блеск в свете свечи. Края страниц потемнели, словно кто-то обжёг их, но текст внутри был чётким.

Лаврентий провёл ладонью по обложке.
Маркиз дёрнул хвостом.
— Хочешь совет? Не открывай.
— Откуда ты знаешь, что я её открою? — он чуть повернул голову.
Кот лениво зевнул:
— Ты же Лаврентий.

Лаврентий тихо фыркнул и развернул книгу. Бумага под пальцами хрустнула, освобождая в воздух лёгкий запах гари.

На одной из страниц взгляд зацепился за строки:
«Те, кто ищет крылья, должны заплатить своей тенью».

Он провёл пальцем по строчке. Буквы будто потекли, рассыпаясь золотистой пылью.
Лаврентий замер.
В воздухе что-то сгустилось. Дышать стало чуть сложнее, как будто библиотека вдруг наполнилась невидимой тяжестью.

Маркиз негромко вздохнул и свернулся в клубок.
— Ну вот, ещё один, которому мало земли под ногами. Это не кончится хорошо.
Но Лаврентий уже не слушал.
Он смотрел в книгу.
А книга — в него.

Глава 3. СДЕЛКА С ТЕНЬЮ

Лаврентий провёл пальцами по шершавой странице, ощущая едва заметную вибрацию под кожей. Символы дрожали в свете свечи, словно дразня его. Он не должен был этого делать. Он знал. Но всё равно продолжал.

– Плохо это кончится, – мрачно протянул Маркиз, наблюдая за ним с подоконника. Хвост его медленно раскачивался, выдавая скрытое напряжение.
– Спасибо за поддержку, – Лаврентий не оторвал взгляда от книги, но уголки губ дрогнули в кривой улыбке.
– Я не поддерживаю. Я фиксирую факт. Если что, буду гордо рассказывать, что знал тебя до того, как ты стал... чем-то другим. – Кот зевнул, демонстрируя острые клыки. – Хотя вряд ли кто-то будет слушать.

Лаврентий фыркнул и сосредоточился. Слова заклинания словно текли сами собой, сворачивались на языке, проникая внутрь. Он медленно, почти с опаской, произнёс первое слово.

Свечи затрепетали.

В комнате стало холодно, как будто сквозняк пронёсся между стеллажами. Пламя свечей сжалось, стены будто раздвинулись, и на миг Лаврентий ощутил себя вне этого пространства.

– Вот теперь мне не нравится, – буркнул Маркиз и втянул когти.
Но Лаврентий уже не слышал. Его пальцы сжались на переплёте. Лёгкость разлилась по телу – сначала приятная, почти опьяняющая, а затем... что-то пошло не так.

Резкая боль пронзила плечи, словно что-то разрывалось внутри. Он вздохнул, но воздух вдруг стал густым, тягучим, заполняя лёгкие чужим холодом. Мышцы свело, кости внутри задвигались, подчиняясь неизвестной силе. Кожа покрылась мурашками, но не от холода – от предчувствия.

– Эй, ты ещё с нами? – голос Маркиза пробился сквозь шум в голове.
Лаврентий глянул в зеркало.

Тени плясали по лицу, и оно... менялось. Чёрные прожилки пробежали по коже, зрачки расширились, почти поглотив радужку. Руки дрожали, пальцы вытягивались, а между ними тонкой плёнкой натягивалась тёмная ткань – не кожа, но и не перья. Нечто среднее, словно реальность сама не могла решить, кем он был.

Потом пришло падение.
Он не прыгал, не делал шаг. Просто в какой-то момент пол ушёл из-под ног. Воздух с силой ударил в лицо, плащ хлопнул, но не потянул вниз. Он не падал.

Он летел.

Ветер рвался сквозь волосы, резал кожу холодом, но внутри было жарко. Грудь сдавливало восторгом, страхом, свободой. Он вытянул руки – нет, крылья – и взмахнул ими. Мир внизу сжался в единое расплывчатое пятно. Улочки, крыши, шпили – всё превратилось в тёмное полотно.

Ему не хотелось останавливаться. Хотелось выше. Дальше. К звёздам, к небу, которое никогда не принадлежало ему... пока теперь не стало его домом.
Но среди эйфории появилась тень. Десятки чёрных силуэтов кружили неподалёку. Вороны. Они двигались синхронно, их крылья едва шуршали в тишине. Лаврентий потянулся к ним, но они его не заметили.

Не признали.

Что-то внутри холодно сжалось. Он был в небе, но не был частью его.
Мысли тянули вниз. Тело снова стало тяжёлым, инстинкты вдруг дали сбой. Лаврентий дёрнулся, распахивая крылья, но его уже тянуло вниз. Он закружился в воздухе, потеряв контроль. Мир помчался навстречу, фонари вспыхнули, крыши приблизились.

А потом – удар.

Он стоял. Сердце бешено колотилось, ноги дрожали. Ветер стих, ночь снова обняла его привычной тишиной. Крылья исчезли. Кожа стала прежней.

Почти.

Лаврентий поднял голову. Пламя свечей в библиотеке дрожало, отбрасывая тень на стену.
Он смотрел на неё, и что-то внутри сжалось в ледяной комок.

Тень изменилась.
Она стала короче.
Тусклее.
Будто чего-то в ней не хватало.

Маркиз неспешно подошёл, сел рядом, внимательно изучая его взглядом.
– Ну? Как там, в небе?
Лаврентий провёл рукой по лицу, не сразу найдя ответ.
– Пусто.
Кот фыркнул.
– Угу. Великая мудрость. Теперь ещё скажи, что человек всегда носит пустоту в себе.

Лаврентий усмехнулся, но глаза оставались серьёзными.
– Нет, – медленно сказал он. – Но теперь я знаю, что потерял.