Родительская суббота

Дед Василий молился ночами,
Чтобы в хате была тишина.
Чтобы внуки вокруг не кричали,
Лишь в окошко светила Луна.

Зажигал потихоньку лампадку
У старинных в углу образов.
Жил всю жизнь по-крестьянски не сладко,
Но постиг с малолетства, с азов -

Что какая ни выпала б битва,
Не пришла бы какая беда,
А всегда остаётся молитва,
Бог с людьми остаётся всегда.

Босоногие дети сопели
По полатям, на лавках в дому.
В тишине, как в молитвенной келье,
Открывалось так много ему.

Жил в трудах, никого не обидел,
Очень набожный был человек.
Дед Василий, наверное, видел
Что несёт наступающий век.

Тот железный, кровавый, двадцатый,
Что едва ещё только возник.
В тёмной хате сопели ребята,
И усердно молился старик.

Акулинка, Федюша, Павлуша
И Дуняша - кровинки его.
Дед молился за детские души
И поделать не мог ничего

С тем  что выпадет им, несмышлёным,
Пережить на своём на веку,
Со слезой у икон преклонённым,
Не ему, не ему, старику.

Часто дети его обступали
И просили про то рассказать, 
Что он видел в молитвах. Едва ли
Им грядущее стоило знать...

Гладил ласково дед головёнки
По-крестьянски тяжёлой рукой.
- Эх, мальцы вы мои да девчонки...
Что ж тревожить их детский покой?

- Расскажу перед смертью, ребята,
Если смерть не отнимет язык, -
Так своим любопытным внучатам
Обещал седовласый старик.

Не узнала меньшая, Дуняша,
Смерть у деда язык отдала,
Что несла ей история наша.
Но былинкою пережила

Революцию, голод, разруху
И Великую после войну.
И сама превратилась в старуху.
Я сегодня её помяну.

И её, и Василия деда.
Это бабушка Дуня моя.
Это вера моя и Победа.
И моя дорогая семья.