Футбол. Киев. Сектор Газа

Не родились бы данные прозаические заметки, если бы в этот вечер мы с сыном и его товарищем не отправились на футбол.
Есть такой вид отдыха в городах и весях. В Воронеже это чуточку больше, чем, сидя понаблюдать за спортивной баталией, например, местной команды "Факел" и казанского "Рубина". Драматургии с лихвой добавляют не только стабильно переполненный стадион, а еще наличие и  “неубиваемого” провинциального колорита, специфического культурного слоя, налета хулиганства и надёжности, пьянства и трезвого подхода к "своему" футболу, как к крепкой городской традиции.  Впечатляет многолетнее строгое деление местной "торсиды" по трибунам и секторам. У собравшихся здесь представителей всех слоев и возрастов присутствует железная вера в родной спортивный коллектив и, как результат, явно завышенная его оценка.
Однажды на стадионе я стал свидетелем практически совершившегося чуда. Московское Динамо после первого периода выигрывало со счетом 2:1. Игра, казалось, была уже безнадежной, публике надоело постоянно "гнать" Факел вперёд, трибуны заметно стихли. И вдруг пьяный мужской голос очень громко, необыкновенным тенором прокричал: "Ребята! Ну, что же Вы, давайте, пожалуйста!" Произошло невероятное: во-первых, потому что его услышал практически весь стадион! Это стало очевидно, когда последовало бурное веселье, а потом - гром аплодисментов его незатейливой просьбе к футболистам, которая так кардинально отличалась от традиционных фанатских “кричалок”. Во-вторых, началось такое мощное давление на оборону противника, что счёт быстро сравняли. Однако “динамовцы” забили ещё один гол, и игра опять превратилась,  в  безысходную тягомотину. Но знакомый голос в наступающей тишине опять проревел свое "заклинание". По силе и тембру было отчётливо слышно, что его голосовые связки уже “прогреты" на максимальную мощность. Опять всеобщий смех и сильнейшая поддержка стадиона, следом решительная атака и красивый по исполнению гол, принесший ничью, равную, как говорят, победе! После этого я сам ходил дня три охрипший, но необыкновенно довольный.
А перед матчем все поют. Поют сначала гимн России. А после аудитория переходит к, пожалуй, главному действу. Она с нескрываемым удовольствием  приступает к исполнению другого местного “гимна всему воронежскому"! Величественно - другого слова не подобрать - включается фонограмма мелодии известной песни группы Сектор газа “Туман!”
Народ кричит, орет, выводит многим известные в России слова:
"Все пошло на сдвиг,
наша жизнь, как миг-
коротка, как юбка у путан.
нам все нипочём,
через левое плечо
плюнем и пойдем через туман!
 Дрожат подтрибунные помещения, окна всех зданий вокруг и даже дальше! Эхо  слушает и поглощает родной город...
В этот день я тоже старательно пел и одновременно жадно слушал лившееся отовсюду, трудно описуемое мегастерео, а сам украдкой смотрел на счастливые лица поющих сына и его товарища! Как тут не нахлынуть воспоминаниям!
В конце 80-х, начале 90-х я учился в Киеве - столице украинской ССР. На каникулы приезжал к родителям в Воронеж. Главным из развлечений, конечно, были встречи  со старыми и знакомства с новыми друзьями. В компании были студенты, курсанты, представители местного “пролетариата”, то есть, практически определившиеся в жизни молодые люди. Такое общество про себя я называл "могучая кучка",  так как все были личностями по-своему интересными и значимыми. Среди них был музыкант по кличке "Чонкин". Действительно, он был похож на героя одноименного романа Владимира  Войновича - бравого солдата Красной Армии. У  моего героя всегда  с собой был кассетник, а в большой сумке - в беспорядке огромное количество аудио кассет с записями только русских рок - групп. Я сам, кроме “Машины времени”, “Гражданской обороны”, “Диалога”, “Пикника”, особо ничего и не слушал. А здесь каждый раз находил что-то новое и очень для себя интересное. И вот однажды на природе Чонкин врубил именно  такое.  Сначала оптимистично зазвучало популярное вступление из ”Бони М”, а потом  грубоватым, явно насмешливым голосом, полились русские слова: "70 лет полет нормальный, 73 года полет нормальный".
Если, кто не знает, то в 1989 году (а именно о том времени мое повествование) космический полет СССР приближался к своему концу. Далее была песенка про травушку-муравушку зеленую и грудь молодой колхозницы очень ядрёную. Дальше больше: песни про доблестную милицию, пасху в настоящем понимании тогдашней молодежи, про советских чиновников, а потом неожидано были представлены некоторые человеческие пороки, мода, треки про видео и т.д! С каждой песней я понимал, что это можно и надо слушать - ирония, добрый стёб на злобу дня и музыка, "содранная" с тогдашних зарубежных шлягеров в супер логичной простой обработке! Но недолго я радовался - решительное большинство нашей компании (особенно девушки) было за немедленную смену репертуара. Когда заиграла привычная попса, это было подобно перекрытию кислорода.
Немудрено, что я тут же стал мучить Чонкина вопросами: что? Где? Когда? и, естественно, попросил дать мне кассеты (их было две) для переписки. Оказалось, его хороший товарищ из ещё неизвестного воронежского музыкального коллектива “Сектор Газа” дал ему послушать запись, и  уже возникла очередь из желающих ее переписать. После долгих, нудных уговоров за "бакшиш" записи на один день были в моих руках! Далее пошли трудности того времени. Новые кассеты нужной продолжительности и качества достать было трудно, и стоили они приличные деньги, а о переписке в ларьке звукозаписи вообще не могло быть и речи. После долгих мытарств мне все же удалось в срок  переписать записи и ... стать счастливым владельцем первых магнитных альбомов “Сектора”:  "Колхозный панк" и "Плуги-вуги"!
Возвращение после отдыха в Киев всегда было очень волнительнsv и сопровождалось массой положительных  эмоций. Поезд прибывал, пересекая величественный Днепр, затем огибал знаменитые холмы старого и нового города, проезжая мимо ослепительных куполов Киево-Печерской лавры, прототипа статуи Родины-матери - все это утопало в зелени и напоминало  город-сад! Поездки по широким улицам и площадям до нашего факультета остались незабываемыми! Было немного грустно, что Воронежу ещё далеко до такого размаха и великолепия.
Конечно, я с нетерпением ждал возможности познакомить однокурсников с музыкальными творениями земляков!  Когда по традиции наша многонациональная компания отмечала события встречи и начала учебы, я улучил момент и с большым оптимизмом, а также предвкушением фурора, поставил на прослушку первую кассету. Однако, даже мало-мальского внимания к песням у присутствующих хватило только на пять минут. На лицах - недоумение  в отношении к услышанному, скользило легкое  презрение... В итоге включили бешено популярного в то время Михаила Шуфутинского  с его  " Расцвели каштаны в Киеве весной..."
Аналогичные неудачи следовали повсюду. Девушка, с которой довольно долго встречался, вежливо  сказала, что не готова к такой музыкальной подаче. В общежитии соседнего ВУЗа  после дискотеки  "дамы" поинтересовались, где взял такую "порнуху", а затем попросили поиграть на гитаре и спеть самому.
В надежде найти, хотя бы какую-нибудь положительную оценку творчества воронежцев, заглянул в ближайший киоск звукозаписи. В Киеве  сеть такого вида была развита намного лучше воронежской, да и список предлагаемых записей и услуг впечатлял. Объяснил ситуацию мужичку, давно не студенческого возраста. Он был довольно радушен, честно посмотрел, пощелкал, покрутил, послушал, повторил... И, когда я уже решил: "Вот она зацепочка!", добродушно резюмировал: "Не слыхал такого чуда-чудного, но не возьму, да и качество так себе".
В итоге я ещё раз убедился, что рок- это не для всех! А про себя подумал: "Что это я вообще "ношусь" с этим ширпотребом?" Далее, окунувшись с головой в учебные будни, стал по-тихоньку забывать про так поразившие меня  песни неизвестного и непризнанного автора. А вспомнить помог случай...
Так совпало, что на факультете стали набирать духовой оркестр. Я учился в музыкальной школе именно по этому профилю, сразу откликнулся и быстро стал полноправным членом нового коллектива. Нашим руководителем был Александр - воспитанник Киевского ансамбля песни и пляски Советской Армии, одаренный парень, немного постарше меня. Он  играл на всех видах духовых инструментов и гитаре.
После репетиций он всегда оставался и готовил  какие-то номера для другой аудитории. Мы с ним моментально нашли общий язык, так как я мог сносно ему аккомпанировать при игре в две гитары. 
В оркестровую комнату Александр "припер "два магнитофона: бабинник и кассетник, поэтому различная музыка постоянно нас встречала и провожала. Однажды Александр, возившись со своей студией, досадливо посетовал: "Музла куча, а послухать неча!"
Вот здесь-то меня и осенило. Помчался в общагу, принес свое "сокровище".
То, что моему музыкальному "боссу" понравилось, это значит ни сказать ничего! Сначала округлились и заметно увеличились в размере его небольшие немного раскосые глаза, потом он краснел, потел, курил, смеялся до слез, недолго грустил, а, главное, так же как и я, в каждой песне  с абсолютным восторгом  узнавал с какой популярной зарубежной вещицы
"слизаны" вступления, музыкальные ходы и  решения.  Только, в отличие от меня, он ещё громко выкрикивал названия песен соответствующих зарубежных рок групп, которые мне были неведомы. Больше всего Александру импонировали многообразие затронутых тем и ни одного повторения композиций!
Мы прослушали все, затем долго обсуждали, спорили. Сошлись на одном, что это - реальная "бомба", и это-хорошо!  Пока собирались по домам , он непрерывно повторял: "Все мои (он естественно имел ввиду единомышленников-музыкантов, которых было предостаточно), будут в диком восторге!"
Вот, собственно, вся история.
Через пару месяцев, проходя мимо уже известного Вам киоска звукозаписи, оттуда уже нагло и уверенно доносилась залихватская песенка колхозного панка:
"Я ядренный,  как кабан,
я имею свой баян,
я на ем панк-рок пистоню,
 не найти во мне изъян".
Дальше больше: ещё два года, когда  в очередной раз я уезжал, а потом возвращался в стольный град Киев, на железнодорожном вокзале или в аэропорту Жулианы, в других часто посещаемых местах, меня неизменно, наряду с тогдашней попсой, встречал “Сектор Газа” с его неординарными композициями, а , главное, загадочным воронежским "Туманом"!