Мисс совершенство

5, 6

У него хватило ума не предлагать ей сесть и успокоиться. Ни один мужчина не способен до конца понять женщин, однако Райдер полагал, что имеет неплохой опыт общения с ними.

Он просто сидел и смотрел, как Хоуп кружит по двору, и даже находил в этом удовольствие, поскольку одета она была в легкое летнее платье.

Балбес заполз под столик, как будто стремился укрыться от бури, однако на улице стояла страшная жара, и вдобавок Хоуп так раскалилась от гнева, что хоть раков на пару вари. Настало время приоткрыть клапан, решил Райдер.

—Ну, какой у нас расклад?

—Расклад? — Хоуп резко обернулась, и взметнувшийся подол платья обнажил длинные стройные ноги. Нет, Райдеру определенно нравился открывшийся вид.

—Расклад? — грозно повторила она. Ее глаза цвета темного шоколада метали молнии. — О да, он предложил мне тот еще расклад, грязный мерзавец!

Райдер посмотрел на бокалы с холодным чаем. Он тоже не отказался бы сейчас от глоточка, но не знал, где чей бокал, а пить после «грязного мерзавца» как-то не хотелось.

—Это, — Хоуп указала на парковку, — был Джонатан.

—Угу, ты нас познакомила.

—Мы раньше... — она задумалась. Кем они были друг другу раньше?

—Я понял. Вы встречались, а потом он нашел другую цыпочку.

Хоуп, продолжавшая нарезать круги, чтобы выпустить гнев, остановилась и пристально посмотрела на Райдера. Тот лишь пожал плечами.

—Слухи, знаешь ли.

—Слухи все врут. «Другой» была как раз я и не подозревала об этом, пока он не объявил о своей помолвке — как гром среди ясного неба, да еще в постели, сразу после секса. Я думала, у нас серьезные отношения, исключающие связи на стороне, а он, оказывается, просто использовал меня. Дура, дура, дура!

Райдер не мог не обратить внимания на эффектные дымчатые глаза Хоуп. Когда она всерьез злится, подумалось ему, из-под дымки проблескивают искры пламени.

—Ладно, допустим, он грязный мерзавец, а ты дура. Теперь ты разобралась в ситуации и дала ему пинка. Этот бокал — твой?

—Да, мой. Конечно же, я положила этому конец и предупредила, что увольняюсь. Представляешь, он не сомневался, что все будет идти по-старому — я буду работать на его семейку и спать с ним в качестве любовницы.

—Тогда он дурак.

—Ты прав, черт возьми! — Горячо одобрив высказывание Райдера, Хоуп хлопнула его по плечу и опять принялась нервно расхаживать по двору. — Он женился в мае. Разумеется, свадьба была пышной, с банкетом в «Уикхэме» и трехнедельным медовым месяцем в Европе.

—Отслеживала информацию?

Хоуп встала как вкопанная, вздернула подбородок.

—Я всегда читаю «Вашингтон пост», раздел «Стильная жизнь». И да, пусть так, — мне было интересно. Любопытство у человека в крови. На моем месте ты вел бы себя так же.

Райдер ненадолго задумался, а потом покачал головой.

—Вряд ли. Что сделано, то сделано. Так чего он крутился здесь? Как я понял, байка насчет того, что он приехал «навестить старую знакомую», — чушь собачья.

—Сказать тебе, зачем он приехал? Оказывается, этот ублюдок чувствует себя отчастивиноватым в том, что мне пришлось уйти с работы, переехать и так далее. Ему, видите ли, приспичило осмотреть гостиницу и пригласить меня на обед. Заявил, что им меня не хватает и что отец уполномочил его сделать мне очень щедроепредложение. Щедрое предложение, как бы не так!—Сказать тебе, зачем он приехал? Оказывается, этот ублюдок чувствует себя отчастивиноватым в том, что мне пришлось уйти с работы, переехать и так далее. Ему, видите ли, приспичило осмотреть гостиницу и пригласить меня на обед. Заявил, что им меня не хватает и что отец уполномочил его сделать мне очень щедроепредложение. Щедрое предложение, как бы не так!

Райдер вдруг понял, что до этой минуты ни разу не видел Хоуп в бешенстве. Порой она бывала раздраженной, иногда усталой и злой, но такой разъяренной, как сейчас, готовой разорвать обидчика в клочья, она предстала перед ним впервые. Наверное, это неправильно — сидеть и любоваться женщиной в гневе.

—Стало быть, хотел украсть нашу управляющую. — В противоположность Хоуп, Райдер сохранял ровный, спокойный тон. — Ай-яй-яй, нехорошо.

—Это еще не все! По его мнению, нынешнее место работы не позволяет мне реализовать свой потенциал и я обрету свое счастье только в Джорджтауне, на должности управляющей «Уикхэмом» и в койке с ним.

—Гм, а по-моему, обычно ты выглядишь вполне счастливой.

—Ты что! Как я могу быть счастливой в этой провинциальной дыре, работая в крохотном отельчике и не имея возможности ублажать этого наглеца?

Райдер озадаченно поскреб затылок.

—Э-э-э...

—Поэтому он сделал второе предложение, еще круче первого. Я буду его любовницей, теперь уже в полноценном статусе, а он возьмет на себя заботу обо мне. Сперва мы отправимся на недельку в Париж, чтобы заново узнать друг друга, потом он снимет для меня жилье — он уже прикинул кое-какие варианты — и назначит щедрое содержание. То есть хочет втянуть меня в свою ложь, предлагает стать его шлюхой. Этот человек всерьез считает, что я прыгну в его постель ради места, денег и прогулок по чертовой Фобур-Сент-Оноре![3]

Райдер не знал, что это за фобур-как-ее-там-оноре, но общий смысл понял без труда.

—Он сказал, что обеспечит тебя, если ты вернешься и станешь его подружкой?

—Вот именно.

Знай Райдер об этом раньше, грязному мерзавцу не удалось бы так легко свалить. Валялся бы сейчас на парковке с разбитой рожей!

—И после этих слов ты не двинула ему в челюсть?

—Честно говоря, руки чесались. — Ярость, сверкнувшая в ее темных глазах, восхитила Райдера. — В воображении я уже и картину нарисовала. Правда, я всего лишь намеревалась плеснуть ему в физиономию холодным чаем и попортить костюмчик от Версаче. Потом увидела тебя и действовала по наитию. Он считает, я провожу дни в печали и дожидаюсь его? Наглый, высокомерный, безнравственный ублюдок! Думает, меня можно купить квартиркой, деньгами и поездкой в гребаный Париж!

—Хоуп. — Пожалуй, он в первый раз произнес ее имя так, спокойно и мягко, но сейчас они оба этого не заметили. — Этот тип — записной придурок, слепой как крот. И тебя он не получит.

—Да — придурок, и нет — не получит. Я унизила его, поцеловавшись с тобой у него на глазах. Пусть думает, что ты — мой мужчина.

—Ты не в челюсть ему двинула, а по яйцам.

—Точно. — Хоуп коротко вздохнула. — И спасибо, что подыграл.

—Не стоит благодарности.

—Серьезно, огромное спасибо. Джонатан чертовски уязвил мое самолюбие. Сегодня я смогла ответить ему, и для меня это очень важно. Я перед тобой в долгу.

—Ага, ты уже говорила.

Короткое, пронзительное мгновение они смотрели друг другу в глаза, безотчетно предчувствуя что-то волнующее и интересное.

—Хорошо, назови свою цену.

Райдеру на ум пришла масса интересных и волнующих идей. Конечно, чего-то подобного она и ожидает, чего-нибудь эдакого в полумраке. Насколько он изучил Хоуп, эта женщина привыкла получать именно то, на что рассчитывает.

—Обожаю пироги.

—Что?

—Сладкие пироги. Я их очень люблю. Сейчас — самый сезон для пирога с вишней. Ладно, мне пора. — Райдер поднялся на ноги; то же самое сделал и Балбес. — Знаешь, иногда люди получают по заслугам, а иногда — нет, одного пинка по яйцам порой бывает достаточно.

Возможно, он прав, думала Хоуп, глядя вслед Райдеру, но тогда почему же она не чувствует удовлетворения?

Теперь, когда ее гнев угас и она осталась одна, все связанное с Джонатаном выглядело пустым и фальшивым. Годы, которые она посвятила семейному бизнесу Уикхэмов и Джонатану, ее старания быть идеальным работником, хозяйкой отеля и просто женщиной — все это больше ничего не значило. На душе у Хоуп было невыносимо тяжело.

Она отдала Уикхэмам себя, и, что хуже всего, в итоге ее усилия оказались бесплодны. Нет, хуже всего другое: они использовали ее. Несомненно, родители Джонатана обо всем знали. Они принимали ее в гостях как... девушку их сына, встречались с родителями Хоуп. Они ее предали. Одурачили.

Стоп. Хоуп резко встала, поставила бокалы на поднос. Нет, не нужно никого винить. Она и только она несет ответственность за свои поступки и решения, так же как и за свое счастье.

Она отнесла поднос на кухню, спокойно вылила остатки чая в мойку. Да, ярость утихла, осознала Хоуп, загружая бокалы в посудомоечную машину. Осталась только печаль, печаль и стыд. В глазах защипало, и она не стала сдерживать слез. К чему? Она ведь здесь одна.

Следуя своим обязанностям, Хоуп спустилась в подвал и принесла оттуда бутылки с водой и прохладительными напитками. Загрузила холодильник, в изнеможении прислонилась лбом к дверному косяку и вдруг ощутила сладкий аромат жимолости. Невидимая рука провела по ее волосам. Хоуп крепко зажмурилась. Значит, все-таки не одна.

—У меня все будет хорошо. Сейчас только немножко поплачу, а потом возьму себя в руки.

—Не плачь о нем.

Хоуп не поняла, то ли действительно услышала эти слова, то ли сознание сыграло с ней шутку.

—Я не плачу. То есть плачу не о нем, не из-за Джонатана. Я жалею себя. Три года я отдавала себя ему, веря, что у нас все по-настоящему. На самом деле я для него ничего не значила. Трудно смириться с этой мыслью, принять, что он считал меня вещью, которую можно купить, попользоваться, убрать с глаз долой и, самое гадкое, взять снова, как только захочется. — Хоуп выдохнула. — Теперь с этим покончено. С меня хватит. — Она медленно обернулась, однако никого не обнаружила. — Наверное, ты пока не готова к тому, чтобы я тебя увидела. Возможно, я тоже пока к этому не готова. Но, знаешь, мне легче от того, что рядом есть женщина, с которой можно поделиться проблемами.

Немного повеселев, Хоуп пошла в свой кабинет за косметичкой. В кабинете она поправила макияж и составила список покупок — ей ведь предстоит испечь пирог. В коридоре стукнула дверь. Очевидно, это вернулись постоялицы, решила Хоуп и встала из-за стола, а в следующую секунду услышала голос Эйвери.—Я тут, — отозвалась она, выходя из кабинета.

—Что стряслось? — строго вопросила Эйвери. — С тобой все в порядке?

—Да, а что?

—Райдер сказал, приезжал Джонатан и расстроил тебя.

—Так и сказал?

—Если воспроизвести его слова буквально, приперся тот засранец, твой бывший, и накрутил тебе нервы. Догадываюсь, что речь о Джонатане. Чего хотел от тебя этот гаденыш?

—Он... — Хлопнула парадная дверь, в вестибюле раздались голоса. — Сейчас некогда объяснять. — Хоуп подтолкнула Эйвери к задней двери. — Гости вернулись, потом все расскажу.

—Я освобожусь в пять, — затараторила Эйвери. — Зайду за Клэр и...

—Нет, нет, пока мои постоялицы здесь, ничего не получится. Эти дамочки любят повеселиться. — Нет, все-таки эсэмэской или письмом по электронной почте тут не обойдешься, подумала Хоуп. — Завтра, когда они съедут.

—Ну, хоть намекни, — не отставала Эйвери.

—Он решил, что я должна вернуться в Джорджтаун, занять прежнее место и быть его любовницей.

—Хрена с два ему!

—Как минимум. Все, больше не могу говорить. — Хоуп с опаской оглянулась через плечо.

—У тебя на завтра забронированы номера?

—Нет, вечером в гостинице никого не будет.

—Считай, что будет. Мы с Клэр придем к тебе с ночевкой. Я принесу продукты, и на ужин у нас будет праздничное блюдо: сморщенные жареные бубенцы Джонатана.

Скверное настроение Хоуп окончательно улетучилось, она порывисто обняла Эйвери.

—Это именно то, что мне нужно, да. Прости, я должна идти.

—Позвони, если понадоблюсь тебе до завтрашнего дня.

—Ладно, но мне уже намного лучше.

Женщина всегда может рассчитывать на поддержку подруг, с благодарностью подумала Хоуп, направляясь к парадной двери. Они никогда не подведут. Однако ей и в голову не приходило, что Райдер способен понимать такие вещи. Видимо, она его недооценивала.

* * *
Ночью, когда отель наконец погрузился в тишину (хотя, по мнению Хоуп, отголоски буйного веселья шести подвыпивших дамочек, решивших поиграть в рок-группу, еще долго будут гулять по коридорам гостиницы), она устроилась перед экраном ноутбука.

Завтра очередь Кароли готовить завтрак, так что можно поспать подольше, если захочется. Перед сном Хоуп намеревалась посвятить часок поискам сведений о Билли, загадочном приятеле Лиззи.

Она вспомнила ощущение легкой руки, погладившей ее по волосам, когда у нее было тяжело на душе. Подруги никогда не предадут, вновь подумала Хоуп. Пожалуй, она и Лиззи тоже некоторым образом подружились.

Хоуп открыла сайт школы Либерти-Хаус. Основательницей учебного заведения была ее пра-пра-прабабка, Кэтрин Дарби, которая, как выяснилось, приходилась сестрой Элизе Форд, то есть Лиззи. Хоуп тоже училась в этой школе, как и ее сестра, мать и бабушка. Возможно, эта связь принесет плоды в поисках.

Она нашла электронный адрес заведующей библиотекой и написала письмо. Может быть, интересовалась Хоуп, сохранились какие-нибудь документы — например, старые письма или что-нибудь еще? Она уже расспрашивала своих родственников, однако те утверждают, что все бумаги, связанные с Кэтрин Форд Дарби, давным-давно переданы в школьную библиотеку.

—Фамилия, — пробормотала себе под нос Хоуп, — нам нужна только фамилия.

Сестры Форд могли переписываться, когда Элиза уехала из Нью-Йорка в Мэриленд к своему Билли. Даже если это и не так, Кэтрин наверняка сообщала членам семьи или друзьям о сестре.

Другое письмо Хоуп написала своей дальней родственнице, с которой никогда не встречалась. По слухам, ходившим в семье, эта женщина занимается биографией Кэтрин Форд Дарби. Если это правда, родственница может послужить ценным источником информации. Едва ли в биографии Кэтрин не найдется упоминаний о сестре, умершей далеко от дома совсем молодой.

Отправив письма, Хоуп зашла на сайт со списками солдат, погибших во время Гражданской войны и захороненных на Национальном кладбище в Шарпсберге.

Логично предположить, что Билли был солдатом и либо воевал при Энтитеме, либо родился в этих краях, а может, верно и одно, и второе. С другой стороны, по имеющимся сведениям, Лиззи прибыла в гостиницу накануне сражения и умерла в разгар битвы. Очевидно, она оставила богатую, респектабельную семью и перебралась из Нью-Йорка в Бунсборо ради Билли. Интуиция подсказывала Хоуп, что девушка поехала за ним, за своей любовью.

Тайный побег? Свидание? Удалось ли влюбленным хотя бы недолго побыть вместе, прежде чем скоротечная болезнь свела девушку в могилу? Хоуп хотелось в это верить, однако все указывало на то, что Элиза Форд умерла в одиночестве; ни семьи, ни друзей рядом с ней в последний час не было. А сколько молодых мужчин погибло тогда, размышляла Хоуп, просматривая печальный список фамилий. Их так много, а Уильям — очень распространенное имя. Тем не менее Хоуп упорно продолжала изучать список, пока буквы не начали расплываться перед глазами, а в висках не запульсировала боль.

Рухнув в постель, она перебрала в памяти список дел на завтра, но, засыпая, вспоминала поцелуй на парковке и руку Райдера у нее на затылке. В комнате повеяло жимолостью, легкие пальцы коснулись волос Хоуп, однако во сне она этого не почувствовала.

* * *
На следующий день, когда рабочие закончили смену и ушли, Райдер остался, чтобы в тишине пробежать глазами перечень работ, запланированных на завтра, и сделать необходимые корректировки.

Балбес посапывал под козлами, вокруг которых были сложены листы фанеры, и иногда тихонько повизгивал, гоняясь во сне за добычей, как все собаки.

Длинный выдался день, подумал Райдер, длинная неделя. Сейчас бы холодного пива и в душ — да, именно в таком порядке.

Пива он выпьет в «Весте», решил Райдер, вместе с братьями. Компания будет исключительно мужской, так как женщины Бекетта и Оуэна сегодня устраивают девичник в гостинице. Братья обсудят итоги дня, и он порадует Оуэна новостью о том, что строительство пекарни практически завершено. Уже на выходных новая съемщица может приступать к завозу мебели и оборудования. Еще через несколько недель, примерно в середине августа, будут закончены работы в ресторане Мактавишей, так что пускай Эйвери начинает планировать грандиозное открытие.

После этого наступит очередь и этого сарая, думал Райдер, разглядывая голые стены. Если все пойдет гладко — а он очень на это надеется, — то на следующей неделе они сдерут с крыши облезлый толь и займутся каркасом. Мать уже приходила сюда с «веерами», чтобы подобрать цвета краски и плитки. Впрочем, ему не до этого. Райдер привык решать текущие вопросы, и сейчас его волнует, как привезти стальные балки, прорубить стеновые шлакоблоки и установить чертову тьму новых окон. Нет, поправил он себя, все это — задачи на завтра и следующую неделю, а сейчас, сию минуту главнее всего — холодное пиво. Райдер пошевелил носком ботинка, будя пса.—Идем, лодырь, в машине выспишься.

Балбес лениво зевнул, поднялся и уложил голову на колено Райдера.

—А тебе пива не дам. — Он почесал пса за ухом, погладил неказистую морду. — Как выпьешь, сразу чудить начинаешь. Забыл прошлый раз? Я и оглянуться не успел, как ты половину пролитого пива вылакал. А что потом было, помнишь? Блевал и натыкался на стены. Эх ты, пьяница!

—У моей бабушки была кошка, которая пила бренди.

На этот раз она заставила его вздрогнуть от неожиданности. Райдер заерзал, глядя, как Хоуп входит с улицы. На мгновение она оказалась в ореоле света: солнечные лучи позолотили кончики ее волос.

Ослепительно красива, подумал Райдер. Нет, ее красота — просто преступление!

—Что, правда?

—Правда. Кошку звали Пенелопа, она предпочитала текилу марки «Ацтека де оро» и каждый вечер выпивала по капельке. Вдоволь пожила на свете, целых двадцать два года.

—А мой Балбес — любитель попить водички из унитаза.

—Знаю. — Хоуп подошла к козлам, поставила на них блюдо с пирогом. — Полный расчет.

В первую очередь Райдер обратил внимание на золотистую решетку из теста, которая украшала пирог. Пропустив мимо ушей испуганное «Эй, ты что?», ткнул пальцем в корочку между полосками решетки, выковырнул немного начинки, попробовал. Отлично. Идеальное соотношение кислого и сладкого. Следовало предполагать, что она хорошо готовит.

—Вкусно.

—Если бы ты положил кусочек на тарелку и ел вилкой, было бы еще вкуснее.

—Охотно верю. Потом попробую и таким способом.

—Не смей, — приказала Хоуп, когда Райдер второй раз протянул к пирогу руку, и шлепнула его по пальцам. Из кармана она достала собачью галету для Балбеса. — Может, он и пьет из унитаза, но, по большому счету, воспитан лучше тебя. — Хоуп погладила пса по голове. — Не против, если я завтра здесь немного пофотографирую?

—Это еще зачем?

—Хочу обновить страничку отеля на «Фейсбуке», рассказать, что у нас происходит, выложить несколько снимков фитнес-центра, ресторана Эйвери, пекарни. Мы будем предлагать гостям бесплатные пригласительные билеты в фитнес-центр; возможно, кому-то из тех, кто собирается к нам приехать, будет интересно, особенно если я назову ориентировочную дату открытия.

Райдер прочертил пальцем по воздуху.

—Оглянись. Похоже, что уже можно называть дату открытия?

—Я же говорю, ориентировочную.

—Нет. Фотографируй, если хочешь. Можешь объявить о предстоящем открытии пекарни.

—Когда?

—Спроси хозяйку. Завтра мы закончим с коммуникациями, а потом все будет зависеть от нее.

—Здорово. Я обязательно с ней свяжусь. — Хоуп на секунду умолкла. — Вчера ты поступил очень мило, сообщив Эйвери, что я расстроена.

—Сначала ты метала громы и молнии, потом резко погрустнела. По-моему, это чисто женская территория.

Оказывается, Райдер гораздо проницательнее, чем она полагала, про себя отметила Хоуп. И добрее.

—Да, как-то так. Ладно, мне пора в отель. Сегодня постояльцев нет, так что моими гостями будут Эйвери и Клэр.

—Уже наслышан. — Райдер поднялся на ноги, взял блюдо с пирогом. — А я пойду выпью пива.

—Это тоже не новость. — Хоуп вышла на улицу и из вежливости подождала, пока Райдер закроет дверь на ключ. — В какой цвет вы собираетесь выкрасить фасад?

—В любой другой.

—Хуже от этого точно не станет. Твоя мама предлагает серовато-синий. Отделка белым цветом и хромированными элементами, вдоль фундамента — кладка из серого камня.

—Это ее дело.

—В дизайне Жюстина — настоящий профессионал. Ты уже видел логотип нового ресторана Эйвери?

—Мопс, вытаскивающий пробку? Потешно.

—И очень мило. На выходных она и Оуэн едут за щеночком. Берут мопса и, кажется, еще Лабрадора, поскольку согласия в этом вопросе так и не достигли.

И об этом Райдеру известно, Оуэн ведь записывает все планы.

—Собаки будут грызть обувь, мебель, делать лужи на полу и доводить Оуэна до бешенства. Лично я голосую «за».

Он посадил Балбеса в кабину — окна в ней были полуоткрыты — и, хорошо зная своего пса, убрал пирог в кузов.

—Ну, до... — начала прощаться Хоуп, но больше ничего сказать не успела, поскольку Райдер рывком притянул ее к себе, приподнял на цыпочки и обжег внезапным поцелуем, от которого все слова вылетели у нее из головы. Хоуп схватилась за талию Райдера, чтобы удержать равновесие, хотя не упала бы, даже случись землетрясение: одной рукой он поддерживал ее затылок, другой — спину.

Жар пронзил руки, ноги Хоуп, шаровой молнией ударил в сердце. И она подчинилась силе молнии: ее руки скользнули вверх по спине Райдера, пальцы стиснули ткань футболки. Она не вскрикнула от неожиданности, не запротестовала. Он немедленно прекратил бы, если бы почувствовал нежелание, и все же... Он устал отводить глаза и притворяться, что не смотрит; устал игнорировать ее — или притворяться, что игнорирует. Это она разожгла в нем огонь, оправдывался перед собой Райдер. Сперва в пентхаусе, потом здесь, на чертовой парковке. Он дважды снял пробу и теперь хотел всю порцию.

Она пахла летом. Теплым ветром, экзотическими цветами, напитанными солнцем. А на вкус — точь-в-точь как пирог с вишнями: сладкая, но с пикантной кислинкой. И она полностью отдалась поцелую: желание встретилось с желанием.

Когда он отпустил ее, она чуть покачнулась. Темные, пленительные глаза смотрели внимательно и серьезно. Она слегка облизнула губы, словно для того, чтобы сохранить вкус поцелуя, и этим вновь завела его.

—Это за что? — поинтересовалась Хоуп.

—Просто хотел, чтобы на этот раз инициатива исходила от меня. — Райдер наклонил голову вбок. — Теперь ты заберешь пирог обратно?

Хоуп удивленно рассмеялась.

—Не переживай, я испекла два. Позволь спросить: ты считаешь себя моим боссом?

—Нет, черт побери. — Вопрос не только изумил Райдера, но и явно разозлил. — Твой босс — моя мать. У меня на это нет времени, своих дел по горло.

—Хорошо.

—Послушай, если ты вдруг проводишь какую-то аналогию с тем ублюдком, который с тобой...

—Ни в коем случае. — Видя, что Райдер закипает от гнева, она примирительно накрыла его руку ладонью. — Ни в коем случае. Я просто хотела уточнить этот небольшой момент, ну, чтобы мы оба знали. Чтобы имели это в виду, если вдруг кому-то из нас придут в голову э-э-э... инициативы. Угощайся пирогом, — на прощание сказала Хоуп и направилась обратно в гостиницу.

—Да-а, непростая штучка, — пробормотал себе под нос Райдер, потом обернулся к Балбесу. — Вздремни немного, я скоро вернусь.

Бросив машину, он пошел на встречу с братьями.

* * *
Хоуп поставила на стол вино, сыр, печенье со специями, летние ягоды и кувшин свежеприготовленного лимонада для будущей матери. Она уже заканчивала накрывать на стол, когда услышала, как вошла Клэр.—Да-а, непростая штучка, — пробормотал себе под нос Райдер, потом обернулся к Балбесу. — Вздремни немного, я скоро вернусь.

Бросив машину, он пошел на встречу с братьями.

* * *
Хоуп поставила на стол вино, сыр, печенье со специями, летние ягоды и кувшин свежеприготовленного лимонада для будущей матери. Она уже заканчивала накрывать на стол, когда услышала, как вошла Клэр.

—Я здесь! — крикнула Хоуп. Положила в высокий бокал несколько кубиков льда, налила лимонад и протянула его Клэр. — Добро пожаловать в «Инн-Бунсборо» и на наш первый официальный девичник.

—Я весь день только об этом и думала. Как ты, в порядке?

—Да, но мне многое нужно вам рассказать. Где Эйвери?

—Заканчивает дела в «Весте». Хоуп, тебе следовало позвонить нам, как только Джонатан ступил сюда в своих идиотских туфлях от Гуччи.

—Вообще-то, туфли на нем были от Феррагамо. Согласна, он застиг меня врасплох, но я контролировала ситуацию.

—Эйвери сказала, он предлагал тебе вернуться в Джорджтаун и возобновить связь с ним. — Клэр, чьи распущенные по плечам волосы золотились, словно жидкий солнечный свет, уселась на диван. Вне себя от возмущения, она продолжала: — Мне этот тип никогда не нравился. После того, как он с тобой обошелся, я его возненавидела, а сейчас просто хочу избить до полусмерти. Как дала бы ему лопатой по башке, чтобы он свалился без сознания, а потом вытатуировала бы на его заднице: «Я — лживый козел».

—Ты моя прелесть!

—Я тоже тебя люблю.

—Съешь чего-нибудь.

—Я только и делаю, что ем, — тяжело вздохнула Клэр. — Трескаю и трескаю, с утра до ночи.

—Ты ведь питаешься за троих.

—Такими темпами я скоро буду весить полтора центнера. А, ладно. Сядь и тоже съешь что-нибудь вместе со мной, чтобы я не чувствовала себя жирной беременной хрюшкой.

—Не могу я сидеть, — сообщила Хоуп. Усидишь тут на месте, когда внутри до сих пор жарко от того поцелуя. Тем не менее она положила на печенье ломтик сыра и налила себе бокал вина. Заслышав в дверях Эйвери, наполнила второй бокал.

—Господи, то одно, то другое, еле удрала! — Эйвери сгребла бокал, сделала пару глотков. — Ну, давайте скорее поджарим его гребаные яички. О-о, малина! — Она слопала две ягоды, плюхнулась рядом с Клэр на сливочно-желтый кожаный диван, расстегнула заколку и встряхнула волосами. — Рассказывай! — велела она Хоуп.

Хоуп так и сделала, начав с появления Джонатана на пороге отеля.

—Он туп, как дерево, и абсолютно не прав, — перебила Клэр. — Надо же, заявил, что здесь ты не можешь быть счастлива. Глупость какая.

—Конечно, я здесь счастлива, но... знаешь что? Когда он это сказал, я вдруг ощутила, насколько счастлива. Я на своем месте, там, где хочу быть, и занимаюсь любимым делом. А в качестве бонуса у меня есть вы.

—Скользкий слизняк, — пробурчала Эйвери. — Склизняк.

—Точно, склизняк, — согласилась Хоуп и продолжила рассказ. Когда она дошла до «предложения» Джонатана, Эйвери вскочила из-за стола и погрозила в воздухе кулаком.

—Он считает, что имеет право называть тебя шлюхой? Именно это он и сделал, мерзавец! Нет, он должен за это ответить. Его следует наказать!

—Его следует игнорировать, — поправила Хоуп. — От этого ему будет гораздо больнее. Кстати, как выразился Райдер, я «дала ему по яйцам».

—Лучше бы в буквальном смысле, — промурлыкала Клэр.

—Беременность делает ее агрессивной, — поделилась наблюдением с Эйвери Хоуп. — Я уже начала высказывать, что думаю по поводу его предложения — типа «не пошел бы ты к...» — и вдруг увидела на парковке Райдера. Меня как будто что-то толкнуло. Короче, я окликнула его, а когда он подошел, поцеловала едва не взасос.

—Ты? Райдера? — не поверила ушам Клэр. — Ты поцеловала Райдера?

—На глазах у Джонатана, если я правильно поняла, — одобрительно кивнула Эйвери, скрестив на груди руки. — Что-то вроде «на кой ты мне нужен, засранец! Погляди, с каким красавчиком я теперь!».

—Именно. Я попросила Райдера подыграть мне, и он согласился. У Джонатана был такой вид, как будто он проглотил гнилой лимон, причем целиком. Лично мне зрелище доставило большое удовольствие. А потом, — Хоуп изобразила пальцами «кавычки», — он ушел. Убрался. Насовсем.

—Уверена? — Взволнованная Клэр сцепила руки на коленке. — Он может вернуться. Еще выкинет какой-нибудь фокус. Я тоже думала, что Сэм — просто надоеда, но...

—Тихо, тихо, солнышко, — принялась успокаивать ее Хоуп. Она села на диван рядом с Клэр и взяла подругу за руку. — Это другой случай. Сэм — психически больной человек. Он ходил за тобой по пятам, но у тебя с ним никогда ничего не было, ты не давала ему повода. А с Джонатаном мы были вместе. Он заносчивый, аморальный тип, но совсем, совсем не такой, как Сэм. Гордость и тщеславие не позволят ему вернуться. Он будет ждать, что я передумаю, а когда убедится, что меня не вернуть, начнет волочиться за кем-нибудь еще.

—И все-таки будь осторожна. Обещаешь?

—Хорошо, обещаю. Я знаю натуру Джонатана. Он думал, я с радостью ухвачусь за возможность вернуться на прежнюю работу и к нему в постель. Он все уладит, устроит, бла-бла-бла. Но я четко объяснила, что между нами все кончено. Я не настолько важна для него, чтобы он решился на серьезные шаги. Сейчас я понимаю, что, по большому счету, никогда не была важна для Джонатана.

—Мне так жаль тебя, — вполголоса произнесла Клэр. — Я рада, что ты порвала с ним, но тебя все равно жалко.

—А мне меня — нет. Конечно, самолюбие немножко пострадало, но жалеть себя я не собираюсь. Благодаря Джонатану я увидела, что понапрасну растрачивала на него свою жизнь, а его поступок в конечном итоге привел меня сюда, где мне и хочется быть.

—Лучше бы Райдер его поколотил, — заметила Эйвери. — Между прочим, я агрессивна от природы, а не из-за беременности.

—Кстати, после того как Джонатан уехал, Райдер держался очень тактично: выслушал мою гневную тираду, подождал, пока я остыну, хотя нет, скорее даже он помог мне успокоиться.

—Он может, — подтвердила Эйвери. — Это не совсем в его духе, но за годы нашего знакомства он несколько раз гладил меня по голове — конечно, образно выражаясь.

—От него я такого не ожидала, — призналась Хоуп. — Не рассчитывала, что он будет слушать и уж тем более говорить правильные слова, именно те, в которых я в тот момент нуждалась. Кажется, у меня вошло в привычку недооценивать некоторых мужчин. Я сказала Райдеру, что в долгу перед ним, и знаете что он потребовал в оплату?

—Черт возьми, становится все интереснее! — Эйвери подлила себе вина.

—Пирог.

—Это кодовое слово?—Черт возьми, становится все интереснее! — Эйвери подлила себе вина.

—Пирог.

—Это кодовое слово?

—Нет, пирог — это пирог.

—Суровая наружность скрывает нежное сердце, — подсказала подруге Клэр.

—Насчет нежного сердца не знаю, зато могу отметить доброту, уравновешенность и чувство юмора. Я испекла ему пирог, тут все и закрутилось. У нас был еще один разговор, и... Считайте, что установлен новый рекорд. Мы вместе вышли из фитнес-центра, прогулялись до его грузовика, там он схватил меня и поцеловал.

—Это мне нравится! — В полном восторге, Эйвери чокнулась бокалом с Хоуп. — А что потом?

—Я вернулась в гостиницу, а он пошел в «Весту».

—Да ладно врать!

—Это правда. На первый раз достаточно. — Довольная Хоуп пригубила вино. — Пока не знаю, хочу я продолжения или нет. Соблазнительно, конечно, только я ведь уже говорила, у меня давно не было мужчины. Поцелуи, правда, чуть-чуть помогают, но... Интересный вариант, да? Все сложно и запутанно, но интересно.

—Усложнять вовсе необязательно, — возразила Клэр.

—Начнем с того, что Райдер — сложный человек, да и ситуация у нас непростая. Я — подчиненная его матери.

—Ну и что? — пожала плечами Эйвери.

—А то, что мне нужно серьезно подумать, прежде чем на что-то решаться. Я надеялась, что вы поподробней расскажете мне о нем, ну, чтобы яснее представлять картину.

—Хорошо, только можно мы будем рассказывать за обедом? — Клэр погладила большой круглый живот. — Я бы сейчас съела целого быка.

—Как насчет салата с зеленью, лазаньи и чесночного хлеба? — озвучила меню Эйвери.

—И пирога с вишнями, — добавила Хоуп.

—Несите, — сказала Клэр. — Несите все.

6

«Мужская вечеринка». Райдер вовсе не собирался проводить вечер в компании детей и собак, это вышло как-то само собой. Вдобавок Бекетт раскошелился на «настоящую мужскую еду»: спагетти с фрикадельками — очевидно, традиционное угощение в такие вечера. Как бы то ни было, мальчишки ему очень нравятся, а энергии, которую они вырабатывают вместе с Кеном и Йодой, молодыми метисами Лабрадора, хватило бы, черт побери, на освещение целого округа!

Балбес чувствовал себя в собачьем раю. Райдер не знал, какие правила действуют в доме, когда хозяйка на месте, но в ее отсутствие «мужская вечеринка» означала полную свободу. Дети носились, точно бесенята, набрасывались на еду, как волки, дрались, словно смертельные враги, и хохотали, как безумные. Все это напомнило Райдеру его собственное детство.

Дом построен специально для детей и собак, подумалось ему. Выкрашенный в яркие цвета, просторный — есть где разгуляться. Райдер знал, что Бекетт изменил первоначальный план строительства, после того как сошелся с Клэр, — в то время дом был еще не закончен. Бекетт переделал все так, чтобы создать уютный семейный очаг. Теперь у мальчиков есть большая игровая комната, оформленная в «мужском» стиле, со встроенными стеллажами и шкафчиками, куда можно складывать всякие «ценности». Райдер сам помогал строить ее, а сегодня Мерфи потащил его наверх, устроил экскурсию, да еще и принялся показывать ему все фигурки героев. У Райдера имелась и своя коллекция, тщательно сложенная в коробку и убранная на антресоль. Есть вещи, священные для каждого мужчины.

—Йода съел Зеленого Гоблина, — посетовал Мерфи.

—Как это? Они же из разных вселенных.

—Да не настоящий Йода, а наш. Сгрыз его еще когда был щенком. Сейчас он уже не грызет игрушки. А на Рождество Санта принес мне нового Зеленого Гоблина, положил прямо в носок. А еще принес Гамбита.

—У тебя есть Гамбит?

—Ага. — Радуясь проявленному интересу, Мерфи зарылся в груду игрушек, выудил оттуда фигурку Гамбита. — Иногда они с Росомахой дерутся, но чаще вместе сражаются против злодеев.

Гамбит всегда был одним из любимых героев Райдера.

—Надо устроить войну, — заявил Мерфи. — Давай, «Сокол тысячелетия» и пещера Бэтмена — это как будто военные базы, а Зеленый Гоблин, Магнето и Джокер планируют в гараже нападение. Видишь, в гараже не только машинки стоят, там и злодеи свои козни замышляют.

Почему бы и не поиграть? Райдер с воодушевлением принялся помогать малышу.

Война оказалась жестокой, кровавой и, как все войны, была сопряжена с проявлениями героизма, трусости, а также повлекла за собой многочисленные жертвы. Потери включали одноногого тираннозавра, троих бойцов штурмового отряда и облезлого плюшевого мишку.

—У медведя все кишки наружу! — восторженно завопил Мерфи.

—Война — это ад, парень, — философски заметил Райдер.

—Война — это ад, — немедленно повторил Мерфи и, поскольку у них была мужская вечеринка, дико расхохотался.

В тот момент, когда объединенные силы Мстителей, Людей Икс и Могучих Рейнджеров взорвали вражескую базу, вошел Оуэн.

—Мы их разгромили! — Мерфи изобразил пляску победы и хлопнул ладонью о ладонь Райдера. — Правда, Железный Человек тяжело ранен. Он сейчас лежит в госпитале.

—Он ведь железный, — утешил мальчика Оуэн, — значит, выживет. Тебе придется сразиться с Гарри на приставке. В боксе он побил меня, как котенка.

—Пусть Бекетт играет против него.

—Он и Бекетта сделал, и Лиама. Ты — наша последняя надежда.

—Ладно, тогда помоги малявке навести порядок.

—Я не участвовал в войне, — запротестовал Оуэн, — я сохранял нейтралитет!

Райдер задумался. Комната напоминала поле боя, над которым бушевал ураган. Оставалось действовать подкупом.

—У меня в машине есть пирог.

—Где ты его взял?

—С вишнями. Хочешь пирога, помоги малявке, а я пойду сражаться со старшим.

—Я люблю пирог с вишнями! — Мерфи одарил Райдера ангельской улыбкой.

—Убери комнату, получишь свой кусок пирога.

Неплохая сделка, решил Райдер, направляясь в гостиную. Отбился от уборки и в придачу разделил пирог, а иначе слопал бы его в одиночку и, конечно, маялся бы животом.

В гостиной он повращал плечами, немного попрыгал, как делают боксеры перед боем.

—Тебе конец, Гарри Карай. Полный и неизбежный.

Гарри вскинул руки над головой.

—Меня нельзя победить. Я чемпион мира. Только что отправил в нокаут Оуэна. У него вокруг головы звездочки кружились.

—Оуэн — Слабая Челюсть, — презрительно усмехнулся Райдер и похлопал себя по подбородку. — Вот кто с тобой разделается. — Он подошел к холодильнику и достал бутылку пива. — Молись, несчастный.

—Лучше я помолюсь за тебя, — сказал брату вошедший Оуэн. — Этот парень не знает, что такое жалость.

—Оставь свои молитвы при себе. У меня в кузове стоит блюдо с пирогом. Сходил бы, что ли, принес.—Лучше я помолюсь за тебя, — сказал брату вошедший Оуэн. — Этот парень не знает, что такое жалость.

—Оставь свои молитвы при себе. У меня в кузове стоит блюдо с пирогом. Сходил бы, что ли, принес.

—Пирог? — Лиам вскочил с пола, на котором валялся с собаками. — Я тоже хочу пирога.

—Раз хочешь, кузнечик, значит, получишь. — Бекетт поднялся из большого кожаного кресла.

—Ну что, чемпион, готовься расстаться с титулом, — заявил Райдер. — Заводи игрушку.

Гарри вывел на экран героя, за которого будет играть Райдер: темные волосы, горящие зеленые глаза, жуткий оскал, — и протянул ему джойстик. Зрители неистовствовали. Гарри легко одержал победу.

Райдер плюхнулся на диван со своей бутылкой пива, а победитель обошел комнату, торжествующе подняв вверх кулаки.

—Как тебе это удается? Тренируешься круглосуточно и без выходных?

—Прирожденный талант.

—С ума сойти.

—Дедушка тоже так говорит. Я и его победил. Правда, он уже старенький.

В гостиную ворвался Мерфи.

—Я хочу поиграть!

—Сейчас моя очередь, — заявил о своих правах Лиам. — Бекетт сказал, что поиграет со мной. Я выбираю рестлинг.

Сперва бокс, потом рестлинг, подумал Райдер. Должно быть, Бекетт по вечерам замертво падает на кровать.

—Я иду за пирогом. — Он резко поднялся с дивана.

Молодняк тут же потерял интерес к играм, и вся компания с топотом помчалась на кухню.

* * *
От пирога не осталось ни крошки, и сей факт немного огорчил Райдера. Взрослые и дети занимались рестлингом, гонялись за ворами, обводили вокруг пальца наемных убийц. Первым обессилел Лиам: он заснул прямо на полу рядом с собаками. Бекетт поднял его и отнес в кровать. Когда он вернулся в гостиную, Гарри лежал на диване лицом вниз и спал. Бекетту пришлось повторить процедуру. И только у Мерфи не было сна ни в одном глазу. Он сидел на полу скрестив ноги и давал Оуэну полезные советы по игре в «Марио».

—Он когда-нибудь вообще отрубается? — полюбопытствовал Райдер, указав большим пальцем на Мерфи.

—Он у нас как вампир: не ляжет до рассвета, если ему позволить, — усмехнулся Бекетт. — Эй, Мерф, пора заканчивать.

—Я ни капельки не устал! В школу завтра не идти. Я хочу...

—Можешь лечь на мою кровать и посмотреть фильм.

—Ура! А можно два фильма?

—Давай начнем с одного. — Бекетт поднял мальчика и забросил к себе на плечо, отчего тот звонко рассмеялся.

Провожая Бекетта взглядом, Оуэн вытянулся на диване.

—Представь, трое да еще двое, — сказал он Райдеру.

—Представляю. У Бека есть эта отцовская фишка. Кроме того, он сможет собрать собственную баскетбольную команду, если, конечно, малявка немного прибавит в росте.

—Мы с Эйвери хотим двоих детей.

—Красивое четное число. — Райдер рассеянно запустил руку в тарелку с чипсами, количество которых за вечер изрядно уменьшилось. — Даты зачатия, родов, окончания колледжа уже согласовали?

Привычный к подколкам брата, Оуэн лишь пожал плечами.

—Господи, неужели да?

—Пока только прикидываем. Решили начать с собак.

—Мопс — это собака? По-моему, размером больше напоминает кошку.

—Мопсы — самые настоящие собаки, к тому же они хорошо ладят с детьми. Видишь, думаем на перспективу. Когда мы начали изучать разные породы...

—Точнее, когда тыначал изучать породы.

—Неважно. Эйвери тоже загорелась мыслью о покупке мопса. Она поговорила с нашей мамой, и та посоветовала ей взять пса из приюта. В общем, мы берем годовалого пса по кличке Тайрон, глухого на одно ухо.

—Все равно это полупес, — упрямился Райдер. — Не из-за глухоты, а из-за размеров. Вместе с Лабрадором у вас будет полторы собаки.

—Его зовут Бинго. — Оуэн почесал затылок. — И какой садист дал псу такую кличку? Ладно, щенку всего четыре месяца, так что это мы исправим. Так сказать, поднимем животному самооценку.

Бекетт, спустившийся из спальни, решительно открыл холодильник и достал пиво.

—Боже, — вздохнул он, — вот уже почти год, как я более или менее касаюсь вопросов воспитания, но до сих пор не понимаю, как Клэр справлялась одна. — Сбросив ноги Оуэна с дивана, Бекетт уселся рядом. — В первый раз она ушла из дома на всю ночь. Странное какое-то ощущение.

—Детишек ты ей сделал, чего теперь сидеть в четырех стенах? — пошутил Райдер.

—Она уже начала фантазировать насчет детской. Плетеные колыбельки, пеленальные столики, все такое.

—Нервничаешь?

—Немного. В основном из-за плетеных колыбелек.

—Что это еще за хрень?

—Такая корзина на ножках.

—Значит, ты положишь младенцев в корзину.

—Не в простую корзину, а в «чудную колыбельку». Та, которую Клэр мне показывала, отделана пышными белыми оборочками с голубыми бантиками. — Ища поддержки, Бекетт обратил на братьев умоляющий взгляд. — Нельзя же укладывать мальчика в корзинку с беленькими оборочками. Это неправильно!

—Так прояви характер, — предложил Райдер.

—Она же беременна!

—И поэтому ты сидишь тут и размазываешь сопли насчет белых оборочек? Позор какой.

—Черта с два. — Бекетт посмотрел на Оуэна. — А что, если самим сделать кроватку, то есть две? Что-то вроде люльки на подставке: когда достаешь из нее ребенка, не нужно наклоняться в три погибели. Украсить как-нибудь, чтобы Клэр успокоилась и прекратила мечтать о чертовых оборочках.

—Гм, можно попробовать. Лучше в виде качалок.

—И вырезать на каждой кроватке имя.

Бекетт с интересом посмотрел на Райдера.

—Имена?

—Ну да. Тогда каждая кроватка будет уникальным произведением, да и младенцев не спутаешь. Но лучше сперва подумать о тех троих спиногрызах, что уже есть, я имею в виду, как-нибудь их задобрить.

—Я собираюсь построить для них шалаш на дереве. Правда, идея еще на стадии разработки — слишком много всего происходит в последнее время.

—Шалаш на дереве — это круто, — кивнул Оуэн. — Черт, мы проводили там дни напролет, прятали сладости и комиксы. Помнишь, — обратился он к Райдеру, — ты перекупил у Денни журнал с голыми тетками? Свой первый порножурнал я пролистал в шалаше на дереве. Хорошие были времена.

—А у меня там случился первый секс, — мечтательно проговорил Райдер. — С Тиффани Карвелл. Да, славные были деньки.

—Господи, — Бекетт устало закрыл глаза, — только не упоминайте об этом в присутствии Клэр, иначе она ни за что не разрешит мне построить шалаш.

—Подкаблучник, — обозвал младшего брата Райдер.

—Вернемся к этому вопросу, когда у тебя будет жена, — ухмыльнулся в ответ Бекетт.

—Хватит пока и вас двоих. Женщинам мира нужен хотя бы один Монтгомери, не связанный узами брака.

—Хватит пока и вас двоих. Женщинам мира нужен хотя бы один Монтгомери, не связанный узами брака.

—Лично мне мысль о свадьбе нравится все больше, — заметил Оуэн.

—Так ты уже почти женат.

—Угу, и мне это по душе. Возвращаешься домой, а она уже ждет тебя или вот-вот придет с работы. Приятно, что и говорить. И да, как-то странно, — Оуэн посмотрел на Бекетта, — что сегодня ночью ее не будет.

—Девчонки развлекаются. Клэр позвонила только один раз, справилась о детях. Сказала, Хоуп нужна женская поддержка, — сообщил Бекетт. — Кстати, что за история с этим Уикхэмом? Клэр так и не раскололась.

—Хотел увести ее от нас, — сквозь зубы процедил Райдер.

—Вот козел!

—Козел в костюме за пять тысяч баков.

—Он, кажется, бросил ее? — Оуэн неторопливо глотнул пива. — Ушел к какой-то блондинке. Типичная красоточка. Эйвери показывала мне ее фото в «Пост», в разделе «Стиль».

—О-о, вы читаете раздел «Стиль»? Надо же, — фыркнул Райдер.

—Иди в задницу, — беззлобно отмахнулся Оуэн. — Эйвери нашла фотку, показала мне. Короче, он бросает Хоуп ради блондинки, закатывает пышную свадьбу, а потом является сюда и хочет сманить нашу управляющую? Как-то сразу хочется набить ему морду и попортить дорогой костюмчик.

—Он обещал всякие приятности. Типа, если она согласится спать с ним, как раньше, он обеспечит ей хорошую жизнь.

Оуэн выпрямил спину.

—Что, черт побери, ты сказал?

—Что слышал, — резко ответил Райдер. — Хлыщ предлагал Хоуп быть его любовницей. Он, дескать, купит ей дом, подбросит деньжат, свозит в Париж или еще куда-то там.

—И он до сих пор жив? — пробормотал Бекетт. — Почему ты не превратил его в мешок с костями?

—Потому что узнал об этом, только когда он уехал. Кроме того, она сама справилась с ситуацией. Посоветовала ему засунуть свое грязное предложение в его грязную задницу. В это время я как раз проходил мимо. Прикиньте, — Райдер взял пригоршню чипсов, — подлетает она ко мне, просит подыграть и целует в губы, причем отнюдь не по-детски.

—Об этом я не знал. — Оуэн перевел взгляд с одного брата на другого. — Почему мне никто не рассказал? Я должен быть в курсе всех событий!

—Все случилось только вчера, а у нас не было времени поговорить. Скорее всего, слухи уже поползли, но вчера, подозреваю, она об этом особенно не задумывалась.

—Значит, ты ей подыграл, — уточнил Бекетт.

—Конечно, а почему нет? Этот тип мне сразу не понравился — и он, и его костюм. Насколько я понял, она хотела проучить его, заставить приревновать. Мне-то что! Правда, когда он свалил... она аж заколотилась.

—Проклятье, — тихо выругался Бекетт.

—Она была в ярости, метала громы и молнии. Оно и понятно — после такого оскорбления. Но и расстроилась, конечно, тоже.

Оуэн вытащил из кармана телефон.

—Машину его видел?

—«Мерседес», модель С63, совсем свежий, этого года. Черный седан, — оттарабанил Райдер, словно читал с бирки. — Вряд ли он вернется — она залепила ему по больному месту, — но сохранять бдительность не помешает.

—Согласен. Сукин сын только что женился и сразу предлагает Хоуп стать его... Ей же лучше, что он ее бросил.

—Да, она тоже это понимает.

Бекетт ткнул в Райдера указательным пальцем.

—Это она испекла пирог!

Райдер расплылся в улыбке.

—Вкусный, да? Видимо, хотела отплатить добром за добро. Я взял пирог и сделал следующий шаг. Предпочитаю вести в игре.

—Ты тоже ее поцеловал? — осведомился Оуэн.

—В прошлые разы инициатива исходила от нее. Я начал чувствовать себя ущербным.

Бекетт расхохотался, и Оуэн слегка пихнул его в бок.

—Эй, ты чего? — возмутился Бекетт.

—Ничего смешного не вижу. Рай, ты хочешь замутить с Хоуп?

Райдер лениво отхлебнул из бутылки.

—В кадре большая надпись: «Не суйте нос не в свое дело».

—Она управляет гостиницей.

—А Эйвери арендует «Весту». Тебя это не остановило.

—Да, но... — Оуэн замялся, подыскивая аргумент.

—Расслабьтесь, парни. — Райдер пожал плечами. — Целоваться с женщиной — свободной, желающей того же — это право, данное мужчине Богом. Это вовсе не означает, что я уже думаю о колыбельках. И вообще, с поцелуями она первая начала.

—И она шикарная, — прибавил Бекетт.

—Я слышу это от женатого мужика, отца пятерых детей? — изогнул бровь Райдер.

—Будь у меня хоть двадцать детей, глаза-то никуда не делись! Роскошная женщина, между прочим, в прошлом — королева красоты, да еще умеет готовить. Просто куколка.

—И первая целует мужчину.

Оуэн схватился за голову, а Бекетт опять засмеялся.

—Вечно его что-то смущает!

—Она управляет нашей гостиницей. Она лучшая подруга Клэр и Эйвери. Ее бросил сын босса, — принялся перечислять Оуэн.

—Не надо ставить меня на одну доску с Уикхэмом, братишка.

—Я не ставлю, а просто констатирую факты. Вдобавок ко всему мама от нее без ума. В общем, если хочешь заняться с ней сексом и она не против, дерзай. Только не напортачь.

—Ты начинаешь меня злить, — проговорил Райдер кротко, что всегда служило опасным признаком. — Может, назовешь хоть одну женщину, с которой я что-то «напортачил»?

—Она не просто женщина, она... Хоуп, и по отношению к ней я чувствую... — Оуэн запнулся.

—Запал на нее?

—Что-о? — рявкнул Оуэн. — Я провел с ней времени больше, чем вы оба, вместе взятые, пока мы решали вопросы обустройства гостиницы и искали информацию об этом чертовом призраке. Она для меня почти как сестра!

—А ты мне вроде как брат, — ехидно заметил Райдер.

—Ага, потому-то мне и не по себе. Эйвери рассказала мне все подробности истории с Уикхэмом. Он действительно обошелся с Хоуп как последний негодяй. Не только он, но и вся его долбаная семейка. Пойми, Рай, у нее все еще разбито сердце.

—Эй, что значит «вся долбаная семейка»?

—Родители Уикхэма обо всем знали, и папаша, и мамаша, и сестра. Они знали, что их сынок водит Хоуп за нос, и смотрели на это сквозь пальцы, даже если про себя и осуждали. Хоуп управляла частным отелем Уикхэмов, устраивала все мероприятия, в том числе их семейные; они приглашали ее к ужину, принимали у себя в Хэмптонсе. По словам Эйвери, к Хоуп относились как к члену семьи. Вот и представьте себе ее состояние: мало того, что Уикхэм-младший поступил подло, так еще и его семья повела себя по-свински, и с моральной точки зрения, и как работодатели. Ей наплевали в душу.

Все ясно. Пусть семейка Уикхэм катится ко всем чертям, решил Райдер.

—Я не поступаю так с женщинами. И моя семья тоже.

—Ни ты, ни мы. По крайней мере, теперь тебе все известно.

—Да уж. Если у нас с Хоуп что-нибудь выйдет, а я насчет этого не загадываю, обещаю, что между нами все будет предельно откровенно. Довольны? —Да уж. Если у нас с Хоуп что-нибудь выйдет, а я насчет этого не загадываю, обещаю, что между нами все будет предельно откровенно. Довольны?

—Вполне.

—И не обязательно тут же бежать и рассказывать все маме.

—Господи, да с какой стати? Я не трепло.

—А кто наябедничал ей, что я разбил футбольным мячом хрустальную вазу и спрятал осколки? — напомнил Оуэну Бекетт.

—Мне было восемь лет! — В голосе Оуэна зазвенела искренняя обида. — Ты до конца жизни будешь меня попрекать?

—Буду-буду. Мне тогда целых четыре дня не разрешали смотреть телевизор: три — в наказание за то, что спрятал осколки, и еще один — за то, что мяч залетел через окно в дом. Я страшно мучился, хотел посмотреть «Черепашек-Ниндзя».

—Чего же ты не купил себе DVD-диск, когда вырос?

—Я-то купил, но с тебя это вины не снимает, болван ты эдакий. Братский обет неразглашения тайны священен.

—Мне было восемь!

Убедившись, что Оуэн отвлекся от темы сексуальной жизни старшего брата, Райдер рывком поднялся с дивана.

—Ну, кумушки, оставайтесь здесь и обсудите все, как истинные женщины, а я пойду вздремну.

—Материалы подвезут в восемь утра, — напомнил Оуэн.

—Знаю. К восьми Зуду на месте.

—Я собираюсь поработать в мастерской, обтесать панели для барной стойки. Сбрось эсэмэс, если понадоблюсь.

—Как-нибудь переживу один день без твоей смазливой мордашки. А вот ты мне пригодишься, — Райдер показал пальцем на Бекетта. — Встречаемся в семь.

—Нет, не раньше восьми — половины девятого. Мать Клэр забирает мальчишек на завтра. Я должен их разбудить, одеть, накормить и забросить к ней. Клэр-то в гостинице, не забывай.

—Ладно, подгребай, как сможешь. Балбес, идем домой. — Райдер двинулся к выходу. — И не забрасывай мячик с улицы в дом!

В последнюю секунду он вспомнил про блюдо из-под пирога и вернулся за ним. В компании Балбеса Райдер быстро преодолел короткое расстояние до дома: вырулил из рощицы, проехал по шоссе и вновь свернул в лесок, в глубине которого, спрятанный среди зарослей, стоял его дом.

Райдеру нравилось, что дом укрыт от посторонних глаз, что у него есть своя территория, и не маленькая. Для обработки участка он пригласил ландшафтных дизайнеров. Мать пыталась сделать из старшего сына садовника, однако дело не пошло. Райдер не прочь выкопать ямку для молодого деревца, ткнуть в землю кустик-другой, но сажать цветочки? Нет уж, увольте.

Тем не менее ухоженный вид участка радовал глаз. Райдер с удовольствием смотрел на перепад высот, различные текстуры материалов — природных и искусственных, оттенки камня на дорожке, нижнюю подсветку.

Поскольку Бекетт вымыл блюдо, Райдер сразу положил его в кабину, чтобы не забыть. Немного постоял в тишине, глядя в усыпанное звездами небо, пока Балбес обнюхивал траву, бегал по дорожке и делал свои собачьи дела.

Райдер даже не представлял себе, что может — или хочет — жить где-нибудь еще. Не потому, что здесь он вырос (хотя и это имело значение), а потому что это место — этот ночной воздух, негромкие звуки в сумраке — имеет над ним некую власть, причем так было всегда.

Он выбрал этот участок, расположенный вдали от дороги, чтобы пустить здесь корни, выстроить собственный дом. В этом леске прошло все детство Райдера, он исходил вдоль и поперек каждую тропинку и ориентировался в нем с закрытыми глазами еще задолго до того, как стал взрослым.

Райдер прошел через маленькую веранду на кухню, щелкнул выключателем. С внутренним оформлением ему помог Бекетт. Простые, четкие линии, пространства ровно столько, чтобы в центре свободно встал стол. Райдер поставил на зарядку мобильный телефон — устройство, с необходимостью которого смирился лишь недавно, — и достал из холодильника бутылку воды. До горячего душа он добрался только сейчас, намного позже, чем хотел.

Пес вместе с ним потрусил наверх и сразу устроился на большой квадратной лежанке, где по обыкновению спал. Покружил на месте раз, другой, третий, с шумным вздохом свернулся калачиком рядом с облезлым плюшевым котом, своей любимой игрушкой, и, довольно постукивая хвостом, из-под полуопущенных век стал наблюдать за тем, как хозяин выкладывает все из карманов джинсов, расстегивает ремень.

Райдер разделся, швырнул одежду в сторону корзины для белья и голышом направился в большую хозяйскую ванную. Человек, который зарабатывает на жизнь своими руками, можно сказать, своим горбом, заслуживает королевскую душевую кабину. Особенно если он строительный подрядчик и знает толк в сантехнике.

Его ванная вполне может соперничать с теми, что в гостинице, — изысканный узор плитки различных оттенков серого, длинная белая стойка и чаши раковин из нержавеющей стали. Райдер включил лейку и гидромассаж на полную мощность, сделал воду погорячее и встал под мощные струи воды, чтобы расслабить напряженные мышцы, уставшие за долгий день и от работы, и от возни с детьми. Стоя под душем, он думал о Хоуп. Он вовсе не собирается что-то там испортить. И к истории с тем мерзавцем и его семейкой он уж точно не имеет отношения. А игру в поцелуи она первая затеяла, напомнил себе Райдер, и это, черт возьми, правда, простая правда. Он старался держаться на расстоянии, и до последнего времени ему это удавалось. Он сознательно не приближался к ней, потому что с самого начала чувствовал между ними что-то такое... Нет, она не для него, эта королева красоты с острыми скулами и глазами цвета чернослива, у которой одна пара «шпилек» наверняка стоит больше, чем вся обувь Райдера. И пускай «шпильки» удлиняют ноги Хоуп до бесконечности, сути это не меняет.

Она ему совершенно не подходит, как и он ей. Мужчины Хоуп носят галстуки и костюмы от известных модельеров, не вылезают со светских мероприятий, может, даже ходят в оперу. Да-да, тот ублюдок выглядел как любитель оперы.

Она начала первая, но если они решат закончить игру, Райдер не допустит каких-либо недомолвок. Все должно быть открыто и честно. Он всегда играет честно. Кстати, Оуэн в чем-то прав, поэтому, прежде чем принимать решение, Райдер еще подумает. А если он и эта женщина придут к согласию, что ж... тогда он будет честен по максимуму.

Райдер выключил воду, взял полотенце и насухо вытер волосы. Действие вдруг напомнило ему Хоуп с садовым шлангом в руках. Он улыбнулся. В тот момент ему совсем не было смешно, а сейчас он готов признать, что вышло очень забавно.

Мисс Совершенство не идеальна: порой допускает ошибки, поступает неправильно, однако оно и к лучшему. Совершенство — это скучно, идеал внушает робость, а то и просто злит. Ему нравятся в ней мелкие недостатки. Возможно, он узнает ее лучше, если у них что-нибудь получится. Только не надо спешить, предостерег себя Райдер. Пока забот хватает и без нее.Не одеваясь, он прошел в спальню, откинул с постели простыню, которую застелил утром, — такой уж у него способ заправлять кровать.

Балбес уже дрых, а из открытых окон веял легкий ветерок и доносились ночные звуки. Райдер не имел привычки заводить будильник: внутренний хронометр у него в голове. В крайнем случае, если он проспит, его разбудит пес.

Может, включить телевизор, немного развеяться перед сном? Перед мысленным взором Райдера опять возникло лицо Хоуп и тот ее взгляд... после поцелуя. Продолжая думать о ней, Райдер крепко заснул.
НОРА РОБЕРТС