Памяти Крокуса

Звёзды горят. Словно кресла концертного зала,
Как болезненный, тусклый огарок свечи.
Звёзды горят. Как горели лесные пожары,
И всё тянутся к сердцу поближе стальные мечи.

Звёзды кричат. Как израненный кем-то прохожий,
Как упавший под рельсы рабочий. Не передать этот крик.
Звёзды кричат. И всё ищут в толпе мою рожу,
И железо, вгоняя под кожу, оставляют лишь шрам «уходи»…

Звёзды ревут. Словно вечно плакучие нивы, безалаберно и торопливо,
Откопавши всю боль и обиду… звёзды ревут.
Как берёзки, склонив свою проседь,
Привечая всегдашнюю осень, как металл, ожидая коррозий… звёзды ревут.

Обомлевший, испуганный ветер, обдувавший нас сотни столетий,
Никого по пути не заметил и решил постоять на краю.
И над ним распускаются сети, ожидая всё тех, да не этих,
Словно рыбу оставить в пакете, до блевотины затхло во рту.

Прекращается мир исполинов, постаревших и в целом, тоскливых,
Умирающих в белых сединах…
Новая жизнь. Постучится сначала легонько,
Озираясь, посколько - постольку, не её привечали в дверях.
И смахнёт даже с ели иголки и вопьётся до одури - горько,
Как забытая с праздников водка, оставляя ожог на ветвях.

Новая жизнь. Пробуждает всегда не по делу,
Озаряя угасшую сцену, обводя всё ушедшее мелом…
Всё поглотит. Как забытое в детстве болото,
И куда нам ступать не охото, утвердительно скажет - иди.

Замурованный каменный ужас пробуждается временем тут-же,
Когда мы в отражении лужи, замечаем не света круги…
Но мы словно опомнимся завтра и усилимся тысячекратно,
Если где-то небесный наш Автор, вдруг прикажет всем звёздам на небе их плач прекратить.