Последняя любовь

19, 20
Хоуп передвинула прозрачную вазу с белыми розами чуть влево.

—Вот так.

Эйвери одобрительно кивнула, хотя не заметила особой разницы.

Они преобразили до неузнаваемости стол из книжного магазина, задрапировав его белой тканью. Под чутким руководством Хоуп украсили импровизированную стойку для десертов и шампанского прозрачными квадратными вазами с полураспустившимися розами и крошечными свечками в серебристых держателях.

Пусть Клэр и отказалась от традиционной свадебной церемонии, но девичник ей решили устроить по полной программе.

—Тут будут подарки, вон там — еда, а десерты и шампанское здесь.

Уперев руки в бока, Хоуп оглядела обеденный зал отеля.

—Классно ты украсила стул, — сказала она Эйвери.

—Сама поражаюсь.

Они поставили стул с высокой спинкой отдельно, напротив остальных. Спинку стула венчал огромный бант из белого тюля, концы которого свисали до пола. Белые и светло-розовые гирлянды обвивали подлокотники, перекладины и ножки.

—Я и не вспоминаю, как люблю все эти девчачьи штучки, пока не представится возможность что-либо сделать.

Цокая высоченными красными каблуками по паркету, Хоуп прошлась по залу и поправила свечи.

—Отнесу вино и закуски в гостиную, чтобы люди могли устроиться там, где им больше по душе.

—Знаешь, многие вообще не видели отель. Будут требовать экскурсии.

—Надеюсь. Жаль, что еще прохладно и нельзя переместиться во внутренний дворик. Как бы то ни было, отель выглядит потрясающе, а мы с тобой... — Хоуп повернулась, взяла Эйвери под руку и взглянула в зеркало в золотой раме. — Мы с тобой великолепны.

—Согласна.

—Ну что, по шампанскому?

—Не откажусь.

Девушки пошли на кухню, где Хоуп налила два бокала и подняла тост:

—За подружек невесты и будущих крестных матерей!

—За нас! — подхватила Эйвери.

—А месяцев через восемь мы устроим вечеринку для будущей матери и младенца.

—Четверо детей. Вот это да! — Эйвери отпила шампанское и вновь подняла бокал. — Удачи их родителям!

—Они справятся. Ими движет любовь.

—Думаешь?

—Да. — Хоуп забралась на табурет. — Интересно, сколько они еще будут молчать про малыша? Они оба просто светятся от счастья.

—Многие решат, что они так радуются свадьбе, и отчасти будут правы. Если Клэр с Бекеттом ничего не скажут до конца медового месяца — как, собственно, Клэр и планирует, — то смогут перевести дух.

—И ты целый день скрывала эту новость!

—Я безумно хотела рассказать! — Эйвери в ярко-зеленом платье присела на табурет, одернула узкую юбку. — Обязательно забежала бы к тебе после работы, но история с Оуэном выбила меня из колеи.

—По идее, вы вообще не должны были встретиться!

Хоуп со смехом откинулась назад — происшествие все еще ее забавляло.

—Серьезно, заходит он в отдел аптеки, а ты там покупаешь тест на беременность!

—Да уж, судьба сыграла над ним злую шутку.

—Бедняга. Представь, о чем он только не передумал!

—В том-то и дело, что не могу, ну, или могу, но не совсем, — а я обычно знаю, о чем он думает. Разозлился он или испугался?

—Наверняка и то и другое.

—Даже после того, как я объяснила? Пока мы не касаемся этой темы, но, честно говоря, я так и не поняла, откуда такая реакция: то ли потому, что я забеременела, то ли потому, что ничего ему не сказала.

—Скорее всего, он подумал: «Ладно, хорошо, что это Клэр. А если бы это была Эйвери?»

—Ты же знаешь, Оуэн любит все планировать заранее. Всему свое время и место. Он из тех, кто пакета молока не купит, пока не проверит срок годности на упаковке.

—Я тоже.

—Потому-то вы так хорошо ладите. Незапланированная беременность? — Эйвери закатила глаза. — Да это бы подорвало основы всех его жизненных планов.

—А какие у него планы?

—Понятия не имею, но готова поспорить, что они есть.

—Думаю, ты ошибаешься. — Хоуп подлила в бокалы шампанского. — Наверняка у него есть некий общий план, включающий в себя цели, достижения, этапы и какие-то события, но Оуэн умеет приспосабливаться к обстоятельствам. Она обвела вокруг себя рукой.

—Я же приспособилась.

—Да, он тоже может. Эйвери напомнила себе, что организованность и рациональность не означают косность. Скорее, недостаточную гибкость, во всяком случае, по ее, Эйвери, меркам.

—Хорошо, раз уж мы заговорили о случайностях: если бы я покупала тест для себя и результат оказался бы положительным, Оуэн приспособился бы и поменял планы. Первым пунктом стала бы женитьба.—Тебе это не нравится?

—Дело в другом. Он бы считал, что поступает правильно. А я не хочу выходить замуж только потому, что так надо.

—Лучше так, чем наломать дров, — заметила Хоуп.

—Ты знаешь, что я имею в виду. Мне хочется выйти замуж потому, что я мечтаюо замужестве, готова к нему и рада разделить свою жизнь с любимым человеком.

Хоуп рассеянно взяла из вазочки на столе мятную конфетку.

—Ты бы ему отказала.

—Не знаю.

—Зато я знаю. Чтобы доказать собственную правоту и не связывать Оуэна обязательствами. — Положив ногу на ногу, Хоуп отпила шампанское, не сводя глаз с подруги. — Сказала бы: «Я сама могу о себе позаботиться, и ты не обязан на мне жениться. Хочешь нести совместную ответственность за ребенка и быть важной и неотъемлемой частью его жизни — пожалуйста. Но я тебе ничего не должна».

—Что-то слишком бескомпромиссно.

—Ты бы так и сказала. Под влиянием гордости, настороженности и великодушия вперемешку с комплексами из-за родителей.

—По-твоему, они поженились бы, если бы мать не была беременна? — Помрачнев, Эйвери отпила шампанское. — Лично я сомневаюсь.

—Если бы они не поженились, ты бы сейчас здесь не сидела. Они сделали выбор; в результате появилась ты.

Эйвери дернула плечом.

—Школа практической логики Хоуп Бомонт.

—Логика есть логика. Послушай, я бы не сидела здесь с тобой, если бы не выбор Джонатана, после чего мне пришлось сделать свой. Последние месяцы я много об этом думала. Мне здесь очень хорошо, лучше, чем когда я была с Джонатаном и не сомневалась, что моя жизнь идет строго по намеченному плану.

Эйвери помолчала.

—Хоуп, Джонатан был полным придурком.

Хоуп со смехом подняла бокал.

—Да, но я-то считала, что он мойпридурок. — Она бросила взгляд на часы. — Все, пора заняться делом.

Едва они начали расставлять посуду, как в дверь фойе постучала Клэр.

—Знаю, что я слишком рано, — сказала она, когда Эйвери ее впустила. — Я отвезла детишек к новому дому, который уже почти готов. Бекетт с братьями обещали подключить мальчишек к работе. Бог в помощь им всем. О, вот это да! Вы только посмотрите на эти цветы!

—Погоди, ты еще не видела обеденный зал. Давай сюда пальто. Вешалка для одежды в прачечной. Как ты себя чувствуешь? Говори спокойно, здесь только мы с Хоуп, больше никого.

—Хорошо.

Рассмеявшись, Клэр отбросила назад золотистые волосы.

—Утром меня рвало, а я думала только о том, что у меня будет ребенок. У нас с Бекеттом будет ребенок. Так что я чувствую себя прекрасно.

—Заметно. Я не про ребенка, — с улыбкой сказала Эйвери, когда Клэр положила руки на живот. — Идем, посмотришь.

Когда она втащила Клэр в обеденный зал, Хоуп вышла из-за буфетной стойки.

—Ну как?

—Изумительно! До чего же красиво! Цветы, свечи... О, вы украсили для меня стул! — Клэр моргнула, прогоняя набежавшие слезы. — Опять у меня глаза на мокром месте! Не знаю, то ли от счастья, то ли от избытка гормонов, наверное, все вместе. Утром я расплакалась, когда Бекетт помыл посуду после завтрака.

—Невесте можно всплакнуть на девичнике, — сказала Хоуп.

—Надеюсь, потому что... Спасибо, огромно спасибо за все! За то, что вы у меня есть!

—Хватит, — предупредила Эйвери, — не то мы сейчас все разрыдаемся. Пойду, повешу пальто.

Она вышла из зала и повесила пальто Клэр поверх своей куртки. Едва Эйвери пустилась в обратный путь, как почувствовала, как что-то тянет ее через фойе и вниз, к лестнице. Какой-то звук? Нет, подумала Эйвери, скорее, ощущение. Она осторожно поднялась по ступенькам, оставив за собой голоса Клэр и Хоуп.

Дверь номера «Элизабет и Дарси» была открыта. Эйвери вспомнила, что сегодня все номера открыты, — Хоуп хотела, чтобы гости ходили по отелю и любовались комнатами, пока она и Эйвери будут заняты.

Однако дверь на террасу в номере «Элизабет и Дарси» тоже была распахнута. В прохладном мартовском воздухе, проникавшем в комнату, витал легкий аромат жимолости.

Эйвери не увидела и не услышала Лиззи, только почувствовала. Почувствовала ее печаль.

—Пожалуйста, вернись, — прошептала Эйвери. — Зайди в комнату. Я знаю, что ты грустишь. Должно быть, тебе трудно смириться с разлукой. Оуэн ищет Билли. Если кто-то и может его отыскать, то только он. И все же ты здесь не одна. Я знаю, что такое одиночество, сама испытывала это чувство.

Она сделала еще шаг к террасе, подождала.

—Но я ошибалась — рядом со мной всегда были люди, которые меня любили, даже когда все вокруг казалось мне печальным и беспросветным. Тебя тоже любят. Ты нам дорога.

Эйвери помедлила, затем ее осенило. Почти все время Лиззи казалась довольной, даже шаловливой. И романтичной. Молодая женщина с веселым характером.

—Я знаю секрет. Думаю, с тобой можно поделиться, наверняка ты умеешь хранить секреты. Особенно радостные. Пожалуйста, зайди в комнату.

Дверь на террасу медленно закрылась. Эйвери ничего не увидела, но верила, что Лиззи где-то рядом, и присела на краешек кровати и начала:

—У нас сегодня вечеринка. Девичник Клэр. Она не знала, проводили ли девичники во времена Элизы Форд.

—У нас такая традиция. Я имею в виду, у женщин. Мы устраиваем праздник в честь будущей свадьбы нашей подруги. С угощением, играми, подарками. Это очень радостное событие. Так вот, только несколько человек из всех присутствующих знают этот секрет, но Клэр не будет возражать, если я скажу тебе. Тебе же нравятся Бекетт, Клэр и мальчики? У них такая счастливая семья! А через несколько месяцев они ждут прибавления. Клэр беременна. Следующей зимой у них с Бекеттом будет ребенок.

Аромат жимолости, сладкий, словно летом, усилился, согревая воздух.

—Я знаю. Правда, здорово? Ты видела, как они полюбили друг друга. Думаю, все началось здесь, в гостинице. Через две недели они поженятся, и свадьба тоже будет здесь. У них настоящая, крепкая любовь. Большая редкость, да? Влюбиться по-настоящему, найти того единственного, который создан только для тебя. У меня не хватает слов.

Эйвери опустила взгляд, увидела, что сжимает маленький ключик — подарок Оуэна. На руке блестели слезы, ее слезы.

—Должно быть, гормоны Клэр заразны, — пробормотала она. — Мне не грустно, все хорошо.

Она почувствовала легкое прикосновение к волосам и закрыла глаза, удивляясь, что на душе стало спокойнее.

—Мне не грустно, — повторила Эйвери. — Просто я не так уверена в своих чувствах, как хотелось бы. Почему люди рискуют влюбляться? Ты, должно быть, многим рискнула ради Билли. Почему?

Стекло в двери на террасу затуманилось, на нем появился контур симпатичного сердечка.—Казалось бы, очень просто, — прошептала Эйве-ри. — Почему в жизни иначе?

С нижнего этажа донеслись голоса и смех.

—Праздник начинается, мне пора идти.

Она встала, подошла к маленькому зеркальцу — проверить, не видно ли следов слез.

—Ты тоже спускайся, приглашаю официально. Ты не должна быть одна, — добавила Эйвери и пошла вниз к подругам, зная, что разговаривала не только с призраком, но и с собой.

Она с головой окунулась в праздничную суету, отметив мельком, как приятные девчачьи посиделки, когда есть время. Красивые наряды, изысканная еда, разговоры о свадьбах и мужчинах и восхитительная возможность немного посплетничать. Или даже лучше — возможность наслаждаться радостной новостью, о которой знают всего лишь несколько человек и привидение.

Эйвери пила шампанское и наполняла бокалы, ела крошечные бутерброды и относила посуду на кухню, а Хоуп деловито записывала подарки и дарителей и припрятала разорванную упаковку, памятуя, что Ка-роли искусно мастерит букеты из ненужных бантов, лент и оберточной бумаги.

Глупые, чисто женские штучки. Запахи и звуки на фоне свадебного белого цвета и мерцания свечей. Будущая невеста и мама, которая пьет имбирный эль из фужера для шампанского и смеется, когда под веселые возгласы и восторженный свист вытаскивает из коробки почти прозрачную черную ночную рубашку.

—Какие вы молодцы, девочки! — Жюстина обняла Эйвери, пока шел очередной шумный конкурс. — Отлично получилось!

—Для нас это было в радость.

—Сразу видно. Клэр повезло с подругами.

—Мне тоже.

—И это заметно. Думаю, нужно открыть еще одну бутылку шампанского. Поможешь?

—Конечно.

—Вообще-то я хотела поговорить с тобой наедине, — сказала Жюстина, когда они зашли на кухню.

—Ладно.

Жюстина взяла бутылку, которую Эйвери достала из холодильника, поставила на стойку.

—Я очень хорошая мама.

—Лучшая из всех, кого я знаю.

—Вот именно, — ответила Жюстина с озорной улыбкой, потом ее лицо смягчилось, и она погладила Эйвери по голове. — Я всегда считала тебя своей, даже когда Трейси еще была с вами.

—Ох, Жюстина.

—Я всегда думала, что ты знаешь, и ничего не говорила. Наверное, нужно было сказать.

Растроганная до глубины души, Эйвери только покачала головой.

—Я никогда не сомневалась в твоей поддержке.

—Пусть и дальше так будет. Эйвери, ты один из самых ярких огоньков в моей жизни, и мне жаль, что за последние несколько недель твой свет потускнел.

—Я стараюсь исправиться.

—Не нужно. Чувствуй, что чувствуешь.

Эйвери вспомнила, что Оуэн сказал то же самое. От этих слов ей стало легче, словно ее снова погладили по голове.

—Воспользуюсь случаем и скажу то, что собиралась сказать много лет. Трейси всю жизнь была ветреной, эгоистичной женщиной, которая хотела больше, чем у нее было, и винила других, если не получала желаемого. Ей всегда было мало, и виноват был кто угодно, только не она сама. Ты на нее не похожа. Я видела, как ты растешь, и знаю, что ты за человек.

—Думаешь, она любила меня?

—Конечно, — уверенно ответила Жюстина, сжимая руку Эйвери. — Она любила тебя, да и сейчас любит, только недостаточно сильно.

—Это еще хуже, чем вообще не любить, — прошептала Эйвери.

—Милая, ты здесь ни при чем, все дело в самой Трейси. Надеюсь, в глубине души ты это знаешь, хотя, может, еще не поняла. Зато тебе повезло с подругами. Но порой девушке нужна мать, и у тебя есть я.

Эйвери крепко обняла Жюстину.

—Пожалуйста, не волнуйся из-за меня.

—За тебя я спокойна. — Жюстина подняла лицо Эйвери, улыбнулась. — Яркий огонек. Ты всегда выбираешь верный путь.


* * *

Когда девичник закончился и за гостями убрали — двое остались на ночь, ими занялась Кароли, — Эйвери пригласила Хоуп к себе, перевести дух.

—Отдыхаем! — Эйвери плюхнулась на диван, положила ноги на журнальный столик. — Поздравляю, подруга!

—И тебе того же. Господи, ну и вымоталась же я!

—Это еще из-за выброса адреналина. Ты переволновалась.

—Да уж... Но девичник был обалденный!

—Свадьба будет не хуже. — Эйвери, довольная собой, вытянула руки, покрутила плечами. — Сейчас заварю чай и поговорим о Дженис. О чем, интересно, она думала, когда напялила эти брюки? В них у нее задница как огромный бифштекс.

Запрокинув голову, Хоуп закрыла глаза и хихикнула.

—И правда! Зато Лори отлично выглядела и ужасно радовалась своей свадьбе! Жаль, что они определились, где будут праздновать, еще до того, как мы закончили гостиницу.

—Тебя хлебом не корми, дай поработать.

—Наверное. Я побеседовала с Чарлин. Они с девочками из книжного магазина хотят устроить Лори девичник и спрашивают, можно ли провести его в гостинице. Нужно будет обсудить с Жюстиной плату за подобные мероприятия.

—А я всегда считала себя рабочей лошадкой.

Эйвери встала, направилась было на кухню, сбросив по дороге туфли, но повернула к входной двери: кто-то постучал.

—Только бы внизу все было в порядке, — пробормотала она. — Оуэн.

—Увидел свет и подумал, что мы... Привет, Хоуп.

—Привет. Я уже ухожу.

—Ничего подобного. Хоуп как раз собиралась выпить заслуженную чашку чая. Кароли последит за гостиницей пару часов. Хочешь чаю? — спросила Эйвери Оуэна. — У меня и пиво есть.

—Давай пиво. Мы тоже допоздна задержались. Я могу взять пиво и уйти, если...

—Господи, да садись ты наконец! — Она подтолкнула его к стулу. — От ваших реверансов у меня начинают ныть зубы. А ноги уже ноют.

—Она — само радушие.

Тем не менее Оуэн обошел стул, уселся на диван и обратился к Хоуп:

—Выкроил немного времени для поисков, вчера вечером и сегодня утром.

—Клянусь, как только проведем свадьбу, я тебе помогу.

—Ничего страшного. Я сегодня почти и не искал, мы сейчас много работаем над домом Бекетта.

—Как там у вас дела? — спросила Эйвери.

—Почти закончили. Осталось покрасить, доделать всякие мелочи.

—Это мне знакомо, — улыбнулась Хоуп.

—Я прикинул, сколько нам потребуется времени...

—И это тоже знакомо, — сказала из кухни Эйвери.

—Полагаю, закончим прямо перед свадьбой. А пока Клэр с Бекеттом будут в свадебном путешествии, можно обставить дом. Конечно, не полностью — откуда нам знать, куда вешать картины и прочую дребедень, — но мы могли бы завезти мебель, продукты и так далее.Эйвери вышла из кухни с подносом, на котором стояли кружки с чаем и бутылка пива. Поставив поднос на столик, она наклонилась поцеловать Оуэна.

—Такая мысль могла прийти в голову только тебе.

—Будет классно, если они переедут в новый дом сразу же после возращения.

—Отличная идея! Помогу, чем смогу, — пообещала Хоуп. — Я знаю, что куда Клэр хочет поставить. Мы с ней об этом говорили.

—У Хоуп память как у слона.

—Хорошо, хоть не задница как огромный помидор.

Оуэн недоуменно поднял брови, когда Эйвери фыркнула в чай.

—Не обращай внимания, девчачьи шуточки, — сказала она.

—Ладно. Потом все обсудим. Как прошел девичник?

—Великолепно. — Хоуп поджала под себя ноги. — У нас была неожиданная гостья. Я то и дело чувствовала ее запах. Думаю, она угостилась шампанским, если это возможно. После того как все ушли, я нашла в номере «Элизабет и Дарси» пустой бокал.

—Это я ее пригласила. — Эйвери отпила чай. — Я заходила в тот номер, и мне показалось, что она грустит. Вот я и рассказала ей о малыше и о девичнике. Похоже, она повеселела.

—Такая мысль могла прийти в голову только тебе, — тихо сказал Оуэн. — По-моему, я кое-что нашел. Я пытался навести справки о семье Лиззи. У нее было два старших брата и младшая сестра. Один брат погиб на войне. Второй вернулся домой, женился, обзавелся четырьмя детьми. Я узнаю об их судьбе, если нужно. Сестра вышла замуж через два года после войны. Родила четырех детей, один в младенчестве умер. Сестра Лиззи прожила свыше девяноста лет. Они с мужем переехали в Филадельфию через пару лет после свадьбы.

Хоуп, ты же родом из Филадельфии, может, поищешь информацию?

—Поищу.

—Ты что-нибудь слышала о школе «Либерти-Хаус»?

Хоуп с удивленным лицом подняла голову от кружки.

—Вообще-то, да. А что?

—Я еще не уточнял все подробности. Дело в том, что в процессе поиска я немного отвлекся — знаете, как это бывает! — и наткнулся на школу для девочек «Либерти-Хаус», основанную в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году. Сестра Лиззи была в числе основателей, а сама школа известна тем, что давала девочкам хорошее образование в те времена, когда это считалось необязательным. Сейчас там учатся и девочки и мальчики, но это по-прежнему уважаемая частная школа.

—Я там училась.

—Неужели? — Оуэн изумленно подался вперед, опершись локтями о колени. — Мир тесен.

—Да уж. — Нахмурив брови, Хоуп поставила кружку на стол. — Как звали сестру?

—Кэтрин.

—Фамилия по мужу?

—Дарби. Кэтрин Дарби. Я узнал, что в ее честь назвали школьную библиотеку.

—Да, мир действительно пугающе тесен. Кэтрин Дарби, которая в тысяча восемьсот семьдесят восьмом году помогла основать школу для девочек «Либерти-Хаус», была моей прапрапрабабушкой.

—Ох, ничего себе! — Эйвери открыла рот удивления. — Если так, то ты родственница Лиззи. Ее прапраправнучатая племянница.

—Хоуп, ты уверена?

Хоуп бросила взгляд на Оуэна.

—Я там училась с детского сада и до окончания школы. Мама и дядя тоже там учились, а еще моя бабушка по матери и брат с сестрой. Это семейная традиция. И прежде чем ты спросишь — я плохо знаю историю семьи, во всяком случае, такую давнюю. Когда я была ребенком, Кэтрин Дарби казалась мне просто очень старой женщиной с портрета в школьной библиотеке. Я никогда не слышала, что у нее была сестра. Я даже не знала ее девичьей фамилии.

—Как полагаешь, кому-нибудь из вашей семьи известно больше — что-то личное, чего нет в документах?

—Понятия не имею. Постараюсь выяснить. Все так странно...

Хоуп почувствовала, как к горлу подкатил комок.

—Мне нужно свыкнуться с этой мыслью. Даже не знаю, что и думать. Мне пора идти.

—Хочешь, я пойду с тобой и останусь у тебя на ночь?

—Нет-нет, я не боюсь. И не огорчена. Мне просто нужно подумать.

—Проводить?

—Не надо, — твердо сказала Хоуп, увидев, что Оуэн встает. — У меня хватит сил перейти через площадь. Хочу навести порядок в мозгах.

Эйвери вскочила, проводила Хоуп до двери.

—Обещай, что позвонишь, если не успокоишься, ладно?

—Хорошо. Обработать информацию, — сказала Хоуп, постучав по виску, — вот что мне сейчас нужно.

—Понимаю, иначе бы не отпустила тебя одну. Но знаешь что?

—Ну?

—Обалдеть!

—Не то слово!

Когда Хоуп ушла, Эйвери повернулась к Оуэну.

—Вот это да!

—Сестра, надо же! — пробормотал он. — Зачем я туда вообще полез, просто искал хоть что-нибудь. На всякий случай. А теперь... Конечно, бывают в жизни совпадения, но чтобы такие! Круг поисков расширяется.

—Думаешь, это судьба?

—А что еще? — Оуэн встал и начал ходить туда-сюда. — Ты родилась и выросла в Бунсборо, а Хоуп — в Филадельфии. Вы с ней поступили в один колледж, стали соседками по комнате и подругами. Такими хорошими подругами, что она приехала сюда и подружилась с Клэр. Той самой Клэр, на которой вот-вот женится мой брат. Моей матери приглянулась старая гостиница, и она ее купила, после чего мы потом и кровью восстановили здание и сделали там отель. Наняли управляющую, но она забеременела и была вынуждена отказаться от должности. Вы с Клэр предложили Хоуп.

—Которая мечтала уехать из города, потому что ее парень оказался полным козлом.

—Она идеально подходила, — продолжил Оуэн. — Опытный менеджер, знает все тонкости своего дела, в том числе те, о которых мы даже не подозревали. Правда, она не собиралась перебираться сюда, в Бун-сборо. Но стоило маме с ней поговорить, и она сразу согласилась.

—Ну, ты так рассказываешь...

—Так все и выходит! — Оуэн перестал расхаживать по комнате и повернулся к Эйвери. — Один поворот, потом другой, один выбор, за ним следующий — и все приводит в одно место. К гостинице, Лиззи, Хоуп и — если так будет складываться дальше — к Билли.

—Думаешь, она знает? Я имею в виду Элизу.

—Не похоже. Наверное, если бы она знала, то попыталась бы связаться с Хоуп. Вообще-то, она больше общается с нами — со мной, Бекеттом, даже Райдером, хотя он особо не распространяется на эту тему. С мамой. С тобой.

—И с Мерфи. Насколько нам известно, он первым ее увидел.

—Дети. — Оуэн пожал плечами. — Они еще верят в невозможное. Это так...

—Как?

Он посмотрел на Эйвори, и его лицо озарила улыбка.

—Так клево. И... Погоди-ка. Я отвлекся и только что заметил.

—Что заметил?—Твои волосы. Они снова такие, как были раньше.

Подойдя к Эйвери, Оуэн провел по золотисто-рыжим локонам.

—Я решила немного побыть собой, посмотреть, что из этого выйдет.

—Такой ты мне нравишься больше всего.

—Правда? — Она озадаченно уставилась на него. — Почему ты раньше ничего не говорил?

—Ну, твои волосы, тебе и решать. — Оуэн наклонился, глубоко втянул воздух. — А вот это твоиволосы. Твои на запах, на ощупь, а теперь еще и на вид. Обожаю твои волосы.

—Да ладно!

—Я всегда был от них без ума. И кстати, никогда не занимался любовью с тобой и твоими настоящими волосами.

Эйвери рассмеялась, потом, когда Оуэн подхватил ее на руки, рассмеялась еще громче и послушно обхватила его ногами за талию.

—Полагаю, надо восполнить упущенное. Сравнить, как лучше.

—Любишь исследования?

—Особенно некоторые, — согласился Оуэн, неся Эйвери в спальню.

20
Украшенная цветами и сияющими огнями, гостиница сверкала как мечта. Из всего, что ей довелось увидеть и пережить за свою долгую жизнь, этот праздник любви, веры и постоянства блистал ярче всего.

В воздухе витал запах роз вперемешку с легким ароматом жимолости и сладким благоуханием лилий. Небо над гостиницей было голубым и ясным.

В самой гостинице, под волшебной сенью номера «Оберон и Титания», Клэр надела свадебное платье и улыбнулась матери и Хоуп, которые хлопотали вокруг нее.

—Только не плачь, мам.

—Моя дочь такая красивая! — Рози сморгнула слезы. — И такая счастливая!

—Великолепно.

Хоуп шагнула назад и встала рядом с Эйвери.

—Так все и есть. — Клэр вздохнула и повернулась к зеркалу. — Просто великолепно.

—Причем точно по расписанию. Выходи на террасу сфотографироваться, — скомандовала Хоуп. — А мы пока останемся здесь.

—Ты уверена, что поблизости нет Бекетта? Не хочу, чтобы он увидел меня до церемонии. Глупо, конечно...

—Вовсе нет, — вмешалась Эйвери. — Я схожу в номер «Джейн и Рочестер», предупрежу мужчин, чтобы не выходили на эту сторону.

—Ты нужна для фотографий, — напомнила Хоуп.

—Сейчас вернусь, только взгляну, как там парни с Жюстиной. Потом расскажу, что творится на стороне жениха. Все, побежала, пять минут! — Эйвери выскочила из комнаты.

Она заметила, что дверь в номер «Элизабет и Дарси» открыта.

—Не могу сейчас зайти, нет времени. Чуть позже.

Цокая высокими каблуками и радуясь тому, как платье цвета пенистого шампанского развевается вокруг ног, Эйвери поспешила к задней части здания, в дверь и через крыльцо.

Она услышала голоса еще до того, как постучала, — взволнованные возгласы мальчиков, приглушенный смех.

—Все в приличном виде? — спросила Эйвери и приоткрыла дверь.

—Что ты понимаешь под словом «приличный»? — спросил Райдер.

Хихикнув, Эйвери шагнула в комнату.

Жюстина с распущенными по спине волосами прильнула щекой к щеке Бекетта. Райдер и мальчики — все в темных костюмах — сидели на кровати и, судя по разложенным на покрывале картам, играли в «Войну»[12].

—Пора?

Лиам скатился в кровати, остальные тоже засуетились.

—Еще нет. Вначале мы сфотографируемся, потом фотограф спустится к вам, сделает несколько снимков. Где Оуэн?

—Занимается прохладительными напитками, — ответил Райдер.

—Классно выглядишь! — сказала Эйвери. — Вы все классно выглядите. Я заберу Жюстину с мальчиками, а когда сфотографируемся, приведу обратно. А вы все ждите здесь, в задней части гостиницы. И чтоб никто не болтался у главного фасада!

—А как насчет доставки пиццы? — поинтересовался Райдер к бурному восторгу юного поколения.

—Потом.

Жюстина повернулась и окинула мальчишек взглядом, который, по мнению Эйвери, мог бы подавить любые беспорядки дней на десять, не меньше.

—Пойдемте, ребята! Скоро увидимся, — сказала Жюстина, целуя Бекетта в щеку.

—А я пить хочу.

Мерфи умильно посмотрел на Жюстину, сопроводив взгляд просительной улыбкой.

—Сейчас принесу. Я вас догоню, — пообещала Эйвери.

—Уходите, не закончив игру, значит, я выиграл!

—Не-а!

Гарри повернулся к самодовольно ухмыляющемуся Райдеру.

—Да-а! Для тебя война закончена, неудачник!

—Объявляю мораторий! — вмешалась Жюстина. Наградив Райдера грозным взглядом, она вывела мальчишек из номера, попутно объясняя Гарри, что мораторий — это перерыв в сражениях.

—Ты и вправду отлично выглядишь, — сказала Эйвери, взявшись за ручку двери. — Но подожди, ты еще Клэр не видел.

—Скажи, что ждать осталось недолго.

—Всего ничего, — пообещала она Бекетгу и убежала.

Спускаясь по лестнице, Эйвери бросила взгляд на внутренний дворик. Свадебные шатры, белоснежные под голубым небом, еще больше цветов и огней.

«Великолепно!» — сказала бы Хоуп.

Подошел Оуэн с подносом напитков в руках. Взгляды Эйвери и Оуэна встретились; она — на ступеньках, он — внизу. Волшебное, романтичное мгновение словно застыло, и Эйвери почувствовала, как затрепетало сердце.

Оуэн не мог отвести от нее глаз.

—Ты потрясающе выглядишь.

—Погоди, ты еще невесту не видел. Оуэн только покачал головой, глядя, как солнце играет в ее огненных волосах шотландской королевы.

—Потрясающе!

—Все так красиво! — Эйвери спустилась вниз. — Кто бы мог подумать год назад, что возможны такие перемены, вернее, что они произойдут!

Оуэн по-прежнему смотрел ей в глаза.

—Ты читаешь мои мысли, — сказал он.

—Жюстина отвела мальчиков на сторону невесты, чтобы сфотографировать. Я должна принести им прохладительные напитки.

Оуэн посмотрел на поднос, который держал в руках. Странно, на какой-то миг он забыл и о напитках, и о свадьбе, и обо всем на свете.

—Да. Вот спрайт — почти шампанское, как считает Лиам. Настоящее шампанское для мамы.

—И пиво для тебя и братьев. Мы будем фотографироваться минут пятнадцать, судя по пугающему расписанию Хоуп. Потом фотограф займется вами, парни.
—Кто бы сомневался. Оуэн подошел к лестнице, вручил Эйвери напитки.

—Потрясающе, — заметил он.

Эйвери рассмеялась и поспешила прочь. Оуэн открыл дверь, вошел в номер.

—Помнишь, я сказал, что если Эйвери беременна, то я хочу на ней жениться?

—Боже правый, Эйвери что, беременна?

Райдер схватил с подноса пиво.

—Нет.

Только теперь Оуэн понял, что чувствовал, когда выяснилось, кому на самом деле предназначался тест на беременность. Легкое разочарование.

—Дело в том, что минуту назад я понял... Раньше не понимал, а вот сейчас понял.

—Не тяни, говори скорее, — посоветовал Райдер, — не то нарушишь собственное расписание.

—Я хочу на ней жениться. — Оуэн ошеломленно переводил взгляд с Бекетта на Райдера. — Я хочу жениться на Эйвери Мактавиш.

—За это нужно выпить. — Бекетт взял пиво себе, потом Оуэну, отодвинул поднос в сторону. — Давай!

Оуэн хмуро уставился на пиво.

—Тебя это не удивляет?

—Нисколько.

—Погодите-ка! — Сузив глаза, Райдер попятился. — Ты сказал «жениться»? Вначале Бек, а теперь и ты? — Он подозрительно покосился на свое пиво. — Сюда что-то подсыпали? Какое-нибудь зелье типа «Женись немедленно»? Мне это не нравится.

—Дело не в пиве, придурок. — Бекетт ухмыльнулся Оуэну. — Сегодня же попроси ее выйти за тебя замуж. Предложение руки и сердца на свадьбе — добрый знак.

—Нужно все продумать. — Оуэн громко выдохнул. — Решить, где и как, и тому подобное.

—Он собирается все продумать. — Райдер глотнул пива. — Чувствую, будет весело.


* * *

Когда с предсвадебными фотографиями было покончено, Рози еще раз обняла Клэр.

—Пойду помогу с детьми, а потом приведу отца.

—Примерно двадцать минут. — Хоуп держала мобильник. — Мы с Оуэном посылаем друг другу эсэ-мэски, так что я узнаю, когда парни закончат фотографироваться. И когда Бекетт со товарищи выйдут во внутренний дворик.

—Ты пишешь эсэмэски? — спросила Эйвери, когда Рози ушла. — Мы же договорились, что обойдемся без формальностей.

—Без формальностей не значит как попало. Кстати, гости уже собираются.

—Обратный отсчет. — Эйвери взяла бутылку шампанского. — Кому налить?

—Мне не надо, — начала было Клэр, потом нахмурилась. — Пожалуй, выпью глоточек. На счастье.

—Глоток невесте и полные бокалы подружкам.

Хоуп подняла бокал.

—За невесту!

Клэр покачала головой.

—Нет, за супружество. За обеты, компромиссы и надежность. Вот за это я хочу выпить.

—Тогда за супружество, — согласилась Хоуп.

Они чокнулись бокалами.

—И за семью, — через минуту добавила Клэр. — Это не только супружество, дети, когда они появляются, родители, которые дали нам жизнь. Люди вокруг нас — тоже семья. Люди, которые делают нашу жизнь цельной, богатой и прочной.

—Ты так и хочешь, чтобы мы расплакались, — с трудом промолвила Эйвери.

—Я предполагала, что буду плакать. — Пригубив шампанское, Клэр поставила бокал. — Но сейчас чувствую, что мой взор ясен. Прошлой ночью я думала о Клинте. Много думала. Я совершенно уверена, что он был бы рад за меня и Бекетта. Рад, что у меня и у мальчиков есть Бекетт. Я знаю это и счастлива. Сейчас я хочу только одного — выйти навстречу Бе-кетгу и мальчикам, неся еще одного ребенка, — сказала она, прижав ладонь к животу. — И дать брачный обет. А потом я буду танцевать со своим мужем и нашими сыновьями.

—Только после того, как я поправлю тебе помаду, — заявила Хоуп.

Пока Хоуп хлопотала вокруг невесты, Эйвери вышла на террасу, чувствуя, что хочет побыть наедине с собой. Хотя бы минуту.

Услышав, как внизу открывается дверь, она посмотрела на террасу номера «Элизабет и Дарси» и подумала, что, похоже, она все-таки не одна. «Так даже лучше», — решила Эйвери.

—Не могу себя понять, — сказала она. — Я не грущу, но не знаю, счастлива ли. Да, я безумно рада за Клэр, однако сомневаюсь насчет всего остального. Просто в толк не возьму, как это все получается. Смотрю на Клэр и вижу, что у нее нет ни тени сомнения, она совсем не волнуется. Хотела бы я чувствовать то же самое. Только вот как этого достичь?

Она посмотрела на «Весту», перевела взгляд на книжный магазин. Обязательства, верность — тут понятно. Но что побуждает людей решиться и связать жизнь с другим человеком?

—Ладно, неважно. Речь не обо мне. Сегодня счастливый день у Клэр. Ее праздник.

Эйвери повернулась, хотела было войти, как вдруг заметила что-то на столике между дверями. Нахмурившись, она подошла ближе и взяла маленький камешек. Гладкий как галька, он напоминал формой сердечко. Камешек лежал в чашечке ладони, а Эйвери не сводила глаз с вырезанных на нем инициалов: Л. Ф. и Б. Р.

—Лиззи Форд. Значит, Б означает «Билли»? — предположила Эйвери.

Она подняла взгляд, чувствуя, как колотится сердце. Дверь на террасу по-прежнему открыта, летний аромат в воздухе, легкий, как лепестки цветов...

—Это он дал тебе камешек? Билли? Наверное, он. И сердечко сохранилось. Но как? Как получилось, что сейчас я держу его в руке? Как могло...

—Эйвери! — позвала Хоуп. — Обратный отсчет!

—Сегодня праздник Клэр, — повторила Эйвери, сжимая каменное сердечко. — Сейчас я не могу показать им этот камешек, но я отдам его Оуэну. Обещаю.

Она прижала руку с камешком к груди.

—Обещаю.

—Эйвери!

—Секундочку! — Она вбежала в комнату, схватила сумочку. — Помаду поправлю!

Эйвери надежно спрятала камешек, спрашивая себя, будет ли он на месте, когда она вернется.


* * *

Пока солнце ползло к холмам на западе, Эйвери смотрела, как сочетаются браком ее друзья, слышала их клятвы друг другу и детям, что объединяли их в семью, видела, как в отблеске приглушенного свет блеснули кольца — еще один обет! — которыми они обменялись.

Огромное, незамутненное счастье исходило от молодоженов теплым медленным потоком. Оно поднималось в душе Эйвери, даря веру в красивое настоящее чувство, сильное и надежное.

На глаза Эйвери навернулись слезы, когда она увидела первый супружеский поцелуй Бекетта и Клэр, слезы радости.

А потом были объятия, аплодисменты, музыка. Оуэн взял Эйвери за руку и повел к входу в фойе по проходу между рядами стульев. Еще объятия, слезы, а потом смех, когда Мерфи во весь голос объявил, что хочет пи-пи, причем немедленно.

—Сначала туалет, потом фотографии, — объявила Хоуп. — Молодожены, их свита и родственники. Затем Клэр, Бекетт и мальчики, потом Клэр только с Бекеттом.Она бросила взгляд на фотографа.

—Сорок пять минут. Тогда мы не выбьемся из графика.

—У тебя с собой секундомер? — осведомился Райдер.

—Вот здесь. — Эйвери постучала пальцем по лбу.

—Нужно, чтобы у Клэр с Бекеттом хватило времени на танцы, еду, веселье, — начала было Хоуп.

—Похоже, они особо не переживают по этому поводу, — заметил Райдер, показывая на жениха с невестой, которые самозабвенно целовались. — Расслабься, командир.

—Сам расслабься, — пробормотала Хоуп и увела народ фотографироваться.

Эйвери хотела отвести Оуэна в сторонку, но никак не могла улучить время. Решив, что спешить некуда, она отложила разговор до подходящего случая.

После фотографирования, возвращения жениха с невестой, их первого танца и нескольких тостов Эйвери наконец оттащила Оуэна в сторону.

—Я хочу с тобой потанцевать, — сказал он.

—Согласна, — кивнула Эйвери, — только вначале я тебе кое-что покажу. Наверху.

—Тут и еда есть. Вкусная...

—Будет и еда, и выпивка, и танцы. Мы все успеем.

Пока они торопливо поднимались по лестнице, Эйвери не выпускала из рук ладонь Оуэна.

—Предыстория. Недавно я стояла на террасе. Задумалась. Такой важный день! И вдруг вышла Лиззи. Я ее не видела, просто открылась дверь на террасу. Я думала о том, что Клэр и Бекетт женятся, дают друг дружке клятвы, в общем, все такое. Удивлялась, как у людей хватает смелости или чего там еще, чтобы на это пойти.

—Дело не в смелости, — начал было Оуэн.

—Да хоть в чем.

Эйвери открыла дверь номера «Оберон и Титания», затащила туда Оуэна.

—Меня позвала Хоуп, а когда я повернулась, на столике между дверей лежало вот это.

Она на миг закрыла глаза, полезла в сумочку и с облегчением вздохнула, когда пальцы сомкнулись вокруг камешка.

—Камень как камень. Подумаешь, важность.

—Заткнись. Ты посмотри!

Оуэн взял камешек, перевернул. Насмешливое выражение его лица сменилось озадаченным, затем изумленным.

—Это она дала тебе камень?

—Оставила на столе. Когда я выходила, там ничего не было, точно. А потом вдруг... Не сказала бы, что Лиззи мне его дала, но она явно хотела, чтобы я его увидела. Как ты думаешь?

—Я все еще пытаюсь понять, откуда она его взяла или как материализовала. Или... даже не знаю, что.

—Я решила не думать об этом, иначе мозг взорвется. Должно быть, Билли подарил ей этот камешек. Посмотри на его форму, инициалы...

—С чего бы ему дарить камень? Если...

—Это сердечко, а на нем их инициалы. Сентиментально, правда?

—Наверное. Б — Билли. Уильям. Р — первая буква его фамилии. Подсказка нам поможет.

—Поисками занимаетесь вы с Хоуп, вот я и хотела поскорее отдать вам камень. Хоуп сейчас распоряжается свадьбой, так что держи.

—Она дала его тебе.

—Лиззи? Нет, просто оставила камешек там, где я бы его нашла.

—Не вижу разницы.

—Она наверняка хотела, чтобы он попал к Хоуп. Хоуп — ее потомок.

—Однако Лиззи не оставила камень там, где его нашла бы Хоуп. — Оуэн отдал каменное сердечко Эйвери. — Оно должно остаться у тебя.

—По-моему, это неправильно.

—Думаю, она отдала его тебе не просто так. Может, если ты его сохранишь, то узнаешь причину. Я пока буду искать Уильяма Р. Билли. После свадьбы расскажем Хоуп.

—Хорошо, но мне как-то не по себе.

Она провела пальцем по выцарапанным буквам, затем положила камень обратно в сумочку.

—Если она захочет его забрать, то заберет.

—Я уже говорил, что ты потрясающе выглядишь?

В глазах Эйвери блеснули веселые искорки.

—Наверное, упоминал, мельком.

—Ты великолепна. И я...

Оуэн осекся. Нет, он не будет делать предложение в минуту порыва, тем более в день свадьбы брата, пусть даже и счастливый.

—Пора идти вниз. Не каждый день мой брат женится.

—Что ты имела в виду, когда говорила о смелости? — спросил Оуэн, когда они спускались по лестнице.

—О чем?

—О смелости, которая нужна, чтобы вступить в брак. Смелость нужна... ну, не знаю, наверное, чтобы пойти воевать, или укрываться от уплаты налогов, или для затяжных прыжков с парашютом.

—Я имела в виду, что человеку нужно подготовиться, прежде чем шагнуть в эту «пока-смерть-или-развод-не-разлучат-нас» жизнь.

Оуэну вдруг стало обидно.

—Ты всегда такая циничная?

—Я не циничная.

Само это слово звучало оскорбительно.

—Просто реалистка. А еще любопытная. Любопытная реалистка.

—Тогда посмотри вокруг, — предложил Оуэн, когда они вернулись в зал, где в танце кружились пары — Клэр с Бекеттом, его мать с отцом Эйвери, родители Клэр и многие, многие другие. — Вот настоящая реальность.

Он подумал, что хочет подобной реальности. И чтобы в ней была Эйвери.

—Она прекрасна. Прекрасный и важный миг жизни. Но после праздника будут еще тысячи мгновений. Кстати, почему мы не танцуем?

—Отличная мысль.

Оуэн изо всех сил старался сохранить веселое настроение, но было ясно: после слов Эйвери между ними что-то поменялось. И Эйвери тоже это почувствовала.


* * *

У нее не было времени, чтобы печалиться или хотя бы просто подумать. Всего за неделю следовало довести до ума дом, обставить его мебелью, забить припасами кладовку и холодильник.

Эйвери вспомнила, как заканчивали гостиницу, но сейчас, когда Бекетт и Клэр были в свадебном путешествии, явно не хватало двух пар рук. Тем не менее, когда Хоуп и Эйвери раскладывали по шкафам тарелки, бокалы, столовые приборы, кастрюли, сковородки и прочую кухонную утварь, обе испытали дежавю.

—Клэр ведь не огорчится из-за того, что не сама разбирала посуду?

Хоуп покачала головой.

—Сперва я сомневалась. А потом представила, как она возвращается после недельного отдыха, и опять работа в магазине, дети, новые обязанности... А ведь она беременна. Нет, Клэр наверняка обрадуется, что не ей пришлось таскать коробки, распаковывать и все такое.

—Хорошо, что родители Клинта на несколько дней забрали мальчишек. Они, конечно, счастливы, но, честно говоря, я по ним скучаю. Мне не хватает этих неутомимых маленьких помощников.

—Ничего, мы почти закончили. Жюстина и Рози разобрались с одеждой, постельным и столовым бельем, Райдер с Оуэном перетаскали все крупные вещи... К приезду молодоженов все будет готово.
—Мы будем готовы. У меня тоже есть расписание.Хоуп замерла на полуслове, потом полезла за телефоном.

—Нужно проверить, заказали ли цветы.

—Ты же знаешь, что Кароли заказала. Расслабься, командир.

—Если он еще раз назовет меня командиром, я врежу ему по яйцам.

Хоуп замолчала, покрутила плечами, затем продолжила:

—Отличный получился дом — дерево, все продумано до мелочей, превосходное чувство пространства.

—Монтгомери умеют работать.

—Что да, то да. Кстати, о Монтгомери... Как у вас с Оуэном?

—Никак.

Хоуп бросила взгляд в сторону лестницы.

—Жюстина и Рози на втором этаже. Райдер с Оуэном пошли за очередной партией груза. Мы с тобой одни.

—Даже не знаю, в чем дело. Со дня свадьбы все изменилось. Наверное, я сама виновата. Когда я показывала Оуэну каменное сердечко, то неудачно пошутила о браке. Сказала что-то вроде: я буду с тобой, пока смерть или развод не разлучат нас. Оуэн считает, что я циничная.

—Удивительно почему?

—Я не циничная.

—Конечно, нет. Но ты хранишь багаж своей матери. В конце концов, тебе нужно будет от него избавиться.

—Неправда. Ну, ладно, может, ты и права, — признала Эйвери, злясь на саму себя. — Только это не багаж, скорее, небольшая сумка. В общем, теперь у нас с Оуэном какие-то странные отношения, и я расстраиваюсь. Мы ведь всегда были друзьями. Собственно...

Эйвери открыла сумочку, расстегнула молнию на кармашке и вытащила розовое пластмассовое колечко в форме сердечка.

—Вот, Оуэн подарил, когда мне было лет пять, и я в него влюбилась.

—Ой, Эйвери, какое хорошенькое! Так мило!

—Ну да, мило. Колечко из автомата со жвачками. Оуэн просто играл со мной, но я была на седьмом небе от счастья. Добрые поступки — в этом весь Оуэн.

—И ты хранила кольцо все эти годы.

—Конечно. Мое первое обручальное кольцо.

Забавы ради Эйвери надела кольцо, пошевелила пальцами. Как ни странно, ей вдруг стало грустно.

—А теперь между нами что-то не так, — печально сказала она, стаскивая колечко. — Должно быть, он хочет сделать перерыв в отношениях и...

Услышав, как открылась дверь, Эйвери замолчала, приложила палец к губам и засунула кольцо в сумочку.


* * *

Пока Тупорылый в изнеможении валялся на полу кухни, Эйвери помогала расставлять столы и лампы, раскладывала подушки. Когда служебный долг призвал Хоуп обратно в гостиницу, Эйвери распаковала полотенца и разложила по ванным комнатам мыло. Она прошлась от родительской ванной к детской ванной, от нее — к гостевой, потом к туалету с умывальником и закончила ванной комнатой в цокольном этаже.

Уже стемнело, когда она снова поднялась наверх и с улыбкой заглянула в гостиную. Как здесь по-домашнему уютно и красиво!.. В соседней комнате раздавался стук молотка. Эйвери зашла в детскую. Оуэн вешал постер с изображением людей.

—Ты собрал стеллажи для игрушек.

Оуэн оглянулся.

—Не я, Райдер. Перед тем как ушел.

—Он уже ушел?

—Мы почти все закончили. Мама просила тебе передать, что они с Рози завтра сюда вернутся, когда съездят за свежими овощами и фруктами.

—Классно! Ты прав, мы закончили. Я думала, что не успеем, а еще целый день в запасе.

—У нас было много помощников.

—Да, и ваши с Хоуп списки, что нужно делать. Замечательная комната, веселая и радостная. Весь дом таким получился.

—Да.

—Хочешь поощрительного пива за хорошую работу?

—Не откажусь.

Эйвери сошла вниз, открыла две бутылки пива.

Подумала, какие странные у них теперь отношения с Оуэном. Чертовски вежливые и скучные. Все, с нее достаточно.

Поставив пиво на кухонную стойку, Эйвери дождалась, когда Оуэн снимет пояс с инструментами, и спросила:

—Ты на меня злишься?

—Нет. — Он устремил на нее решительный взгляд голубых глаз. — С чего бы мне злиться?

—Не знаю. Но мы... ты... похоже, со дня свадьбы между нами что-то изменилось.

Пристально глядя на Эйвери, Оуэн сделал глоток пива.

—Пожалуй.

—Если ты считаешь, что у нас ничего не получилось, я...

—Почему ты сразу думаешь о плохом? Считаешь, что не вышло, не сложилось, не склеилось?

—Я не это хотела сказать. Я...

Оуэн отмахнулся от ее слов, подошел к дальнему окну. Эйвери стиснула зубы.

—Ты на меня злишься.

—Сейчас разозлюсь.

Он глотнул еще пива, вернулся к стойке, поставил бутылку и посмотрел в глаза Эйвери.

—Как бы ты себя чувствовала, если бы я сказал, что меня не устраивают наши отношения? Только не лги, Эйвери, говори правду. Как бы ты себя чувствовала, если бы я сказал, что между нами все кончено?

У Эйвери дрогнул подбородок. Внутри словно все оборвалось.

—Ты бы разбил мне сердце. Ты это хотел услышать? Хотел узнать, что можешь это сделать?

—Да. — Он закрыл глаза, вздохнул. — Это именно то, что я хотел услышать.

—Неужели ты захотел бы причинить мне боль? Ты ведь не бессердечный человек. Если хочешь сделать перерыв, необязательно быть жестоким.

—Прекрати. — Оуэн говорил с безграничным терпением. — Я не собираюсь тебя бросать. Я не хочу никаких перерывов. Не хочу. Но ты не веришь в меня. Не веришь в себя. В нас.

—Верю. Почему ты решил, что не верю?

Хотя Эйвери еще не закончила говорить, она уже знача ответ.

—Иногда я говорю глупости. Порой у меня бывают глупые мысли. Уж ты-то меня хорошо знаешь.

—Я знаю тебя, Эйвери. Ты — преданная и великодушная, сильная и трудолюбивая.

Со дня свадьбы Бекетта Оуэн все пытался найти ответ на мучающий его вопрос и наконец нашел.

—Эйвери, ты сомневаешься в себе и беспокоишься, что ты кто-то или что-то, чем на самом деле не являешься. Но ты не похожа на свою мать. И никогда не будешь такой, как она. Меня бесит, что ты этого не понимаешь.

—Я стараюсь исправиться.

—Хорошо. — Оуэн хотел было взять пиво, но замер. — Нет, не хорошо. Мы так и будем ходить вокруг да около и ничего не решим. И это плохо, потому что я тебя люблю.

—Боже мой!

—Наверное, я всегда тебя любил. Мне понадобилось много времени, чтобы это понять, вот я и решил, что ты тоже не сразу поймешь. Но теперь все, хватит. Ты видишь этот дом?

—Да. Оуэн...

—Это не просто чертовски хороший дом. Это место, которое надо строить, сюда надо возвращаться, полагаться на него.
Оуэна переполнили чувства. Все, чего он хотел, было совсем рядом. К черту расчеты и планы!

—Мой дом тоже чертовски хорош. И там должна быть ты, вместе со мной. Строить его вместе со мной, возвращаться туда вместе со мной, полагаться на него и на меня.

—Ты хочешь, чтобы мы съехались?

Такое развитие событий Оуэна не устраивало.

«К черту!» — решил он. Все или ничего.

—Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж.

—Боже правый!

Судорожно вздохнув, она посмотрела вниз.

—Я не чувствую ног.

—М-да, умеешь ты обескуражить.

—Прости, прости. Дай мне минутку набраться смелости.

—Нет, черт возьми! При чем здесь смелость? Здесь нужны любовь, вера и надежда. Я смотрел, как мой брат женится на Клэр, и понимал, что тоже хочу жениться на любимой. Я всегда этого хотел, но думал: «Да, конечно, когда-нибудь». Когда-нибудь я обживусь в новом доме, остепенюсь, заведу семью... Так вот, Эйвери, это когда-нибудь никогда бы не наступило, если бы не ты. Ты всегда была единственной. Моя первая любовь.

—Мне нужно присесть.

Она плюхнулась прямо на пол, зажав в кулаке ключик, который висел у нее на шее. Замки нужно открыть. Оуэн ошибается, здесь нужна смелость, и она, Эйвери, никогда не была трусихой.

—А если бы я отказалась? Сказала бы, что мне это ни к чему?

Оуэн наклонился к ней, посмотрел в глаза.

—Ты бы разбила мне сердце.

—Я бы никогда этого не сделала.

—Ты выйдешь за меня замуж, чтобы пощадить мои чувства?

—Я так тебя люблю, Оуэн, что готова на все. Мое сердце трепещет, когда я тебя вижу. И так было всегда. Я к этому привыкла и потому, наверное, не ценила. Когда мы стали встречаться, я почувствовала больше, чем просто трепет. Намного больше, и не знала, что мне делать. Ни с одним человеком я не испытывала того, что испытываю с тобой. Я думала, мне чего-то не хватает, потому что мои чувства были недостаточно сильны. Теперь я сознаю, чего мне не хватало, — тебя. Никто не был тобой.

Оуэн сел напротив нее.

—Теперь нам обоим все хватает. Скажи «да»!

—Подожди. Знаешь, что я чувствую? — Эйвери словно светилась изнутри. — Моя любовь как каменное сердечко. Может, она это и хотела мне показать?

Оно такое же крепкое, надежное и долговечное, как любовь. Я никогда не думала, что ты меня полюбишь, и не давала воли чувствам. И все-таки смелость нужна. Мне пришлось ее отыскать.

Она смахнула слезу.

Оуэн взял Эйвери за руку.

—Я люблю тебя, Эйвери. Скажи «да».

—Возможно, я буду отстойной женой.

—А это уж мои трудности.

Она посмотрела на лицо Оуэна, такое дорогое и любимое. Да, вот теперь у них обоих все есть.

—Мне нужна моя сумка.

—Прямо сейчас?

—Да.

—Самое время, ничего не скажешь.

Ворча, Оуэн встал, взял со стойки сумочку и положил на колени Эйвери.

И ошеломленно замер, когда она достала розовое пластмассовое колечко и протянула ему.

—Я хочу быть твоей трудностью, Оуэн, всю оставшуюся жизнь.

—Ты его сохранила, — прошептал он.

Улыбаясь, Оуэн начал было надевать кольцо на палец Эйвери, однако она отвела руку.

—Не шути со мной, Эйвери. Скажи «да».

—Погоди. У меня нет — как это называется? — самообладания Клэр или деловитости Хоуп.

—Я что, хочу жениться на ком-то из них?

—Нет, и даже не мечтай. У меня нет твоего терпения. Слава богу, у тебя оно есть. Я не раз буду его испытывать, ты и сам знаешь.

—Знаю. Скажи «да».

—Я тебя люблю. Ты — мой друг, любимый, суженый.

Эйвери улыбнулась и поцеловала его в щеку.

—Моя первая любовь будет моей последней любовью. Да. — Она протянула ему руку. — Конечно, да!

Оуэн надел кольцо на ее палец.

—Почти подходит.

—Вначале оно было мне слишком велико. А сейчас, похоже, в самый раз, — сказала Эйвери, забираясь на колени к Оуэну.

—Долго же тебе пришлось ждать.

—Ровно столько, сколько нужно.

Она вытянула руку, пошевелила пальцами. Грусти больше не было. Только безграничное счастье.

—Я подарю тебе настоящее кольцо. — Оуэн взял ее руку, поцеловал палец выше розового пластмассового сердечка. — С бриллиантом, или какое ты захочешь.

—Это настоящее, хотя бриллиантовое я тоже возьму. Я беру тебя, Оуэн, и, слава богу, ты берешь меня.

Оуэн крепко обнял Эйвери, выдохнул ее имя. Вот оно, его «когда-нибудь». Здесь, в его объятиях.

—Теперь мы вместе.

—Ты и я, — прошептала Эйвери. — Сейчас я поняла, о чем говорила Клэр.

—О чем?

—О том, что она чувствует перед свадьбой. Она сказала, что не волнуется и не сомневается. Что ее взор ясен.

Она отстранилась, обхватила ладонями лицо Оуэна.

—И я себя так чувствую. Уверенно и спокойно. Ты тоже мое «когда-нибудь». Пойдем домой, начнем строить нашу жизнь.

Оуэн помог ей встать, и они вместе погасили свет, закрыли двери и вышли, держась за руки. Эйвери думала о ключике, который висел у нее на шее, о каменном сердечке в сумочке. И о милом, детском колечке на пальце.

Символы, это все символы открытых замков и непреходящей любви.

НОРА РОБЕРТС