Сергей Новиков - ялтинский поэт

       
Сергей Леонидович Новиков – крымский русский поэт. Родился в Ялте в 1951 году, учился в Крымском государственном университете в Симферополе, окончил факультет русской филологии. Публиковался в журналах «Радуга», «Новый мир», «Новая юность», «Огонек», в коллективных сборниках и антологиях русский поэзии. Лауреат премии имени А. П. Чехова, АРК.  Жил в нищете, в необустроенности, зачастую без крова над головой. Умер и похоронен в Ялте в 2002 году. Посмертно вышла книга его стихов «Правила стихосложения». Литературный переводчик, в частности, переводил на русский язык тексты британской культовой прог-рок группы  King Crimson, рок-переводы его пользуются уважением в музыкальной среде России. Неофициально считается одним из самых выдающихся русских поэтов Крыма, наряду с Максимилианом Волошиным, Львом Болдовым, Алексеем Озеровым, Владимиром Коробовым, Вячеславом Егиазаровым  (с которым был дружен).




СЕРГЕЙ НОВИКОВ
ВОЗВРАЩЕНИЕ

Мы в Ялте сойдемся промозглой,
где, косо раздвинув туман,
системой ветвей кровеносной
полнеба объемлет платан.

За стеклами - свет позлащенный,
На улице - хлад до костей...
Буфетчица с кошкой ученой
приветит продрогших гостей.

Мы спутаем время - не место,
Стекляшка забытая, -ах!-
чтоб снова прекрасно и тесно
толпиться в твоих зеркалах.

Всего-то полшага и через
какой-то дремотный порог,
чтоб снова таинственный херес
мерцал на столе, как цветок.

Чтоб снова усильем зеркальным
Собрать в неминуемый круг
Навечно! - рисунком наскальным
Невечных друзей и подруг.

Отсюда сквозь ветер и воду
пространства дождливого сплошь,
скажи, ты из них хоть кого-то
за дальним столом узнаешь?

И, если узнаешь, - печально
запомни, пока не смела
буфетчица с мути зеркальной
их лица, как пыль со стекла. 



 
            
            

    Памяти Сергея Новикова (1951 – 2002 гг.)
    Вячеслав Егиазаров (1940 – 2022 гг.)

 Душ ловец, пророк, апостол,
 головой упавши на стол,
 всё хрипел во мгле: – А по сто? –
 вслед, бежащему по насту.
 Впереди стволы темнели,
 что клыки во тьме оскала,
 то ли, непонятно, ели,
 то ли, непонятно, скалы.
 Мрак сгущался, тьма клубилась
 души мучила простуда.
 в эти дни Господня милость
 далеко была отсюда.
 Море билось где-то глухо,
 небо хмурилось устало,
 и метель, аки старуха,
 космы снега расплетала.
 Вслед бежащему по насту
 всё хрипел, хрипел апостол,
 душ ловец, пророк кудластый:
 – Стой! Куда же ты! А по сто?..
 – Хоть по двести! Только позже!
 Ишь, с утра как нализался!.. –
 и мурашками по коже
 хрип за убегавшим гнался…
 А когда стал хрип тот глуше,
 сник, как тюбик из-под пасты,
 словно кто-то вынул душу
 из бежавшего по насту…