Одиссея. Седьмая песнь. Нимфа Калипсо

7.               
Как много тяжких бед и испытаний
ИтАки царь в походе претерпел.
Всех спутников подрастерял в дороге.
Один, как перст, никто не уцелел.

Герои Трои, все они погибли,
Всех приютил безжалостный Аид.
Злой рок людскими душами насытил
Подземный мир, и скольких поглотит

Ещё. О том лишь только мОйры знают.
Как тОнки нити их, ножИ острЫ...
Без сожаления перерезают
Нить жизни. Так уж, видно, созданЫ.

Волна выносит Одиссея тело
На Острова таинственного брег,
Откатываясь прочь. Знать не приспела
ПорА в Аид отбыть. Он вновь избег

Безвестной смерти в водяной пустыне,
Как его братья, спутники тех лет
Троянских, что Ахее добывали
В сражениях славу. Но...их больше нет.

И вот он остров, где КалИпсо правит,
Атланта дочь, что держит неба свод,
Здесь Одиссей любовь её познает,
Семь долгих лет в томлении проживёт.

Лежит он обессиленный и стонет,
Не в состоЯнии главУ поднять,
Волшебница прекрасная находит
Его и, страсть не в силах обуздать,

ВелИт тотчас перенести страдальца
На лОже в грот свой, где давнО жилА,
Где покрывАло челноком злачёным
В тоскливом одиночестве ткалА.

Заботой и вниманьем окружила
Царя, моля лишь об одном – любить,
Любить её, как верную супругу,
Взамен сулЯ бессмертьем наделить.

Прекрасен остров был, кругом платАны
И кедры с кипарисами росли,
Чистейшие источники прохладу
И умиротворение несли.

Грот оплетён лозою винограда,
Взор поражая, будто дивный сад,
Дарил цветов и трав благоуханье,
И спелых гроздьев нежный аромат.

Надеялась царица, что с годами
Затихнет боль в душе и Одиссей,
(Мужчины тоже любят ведь ушами),
Останется возлюбленным при ней.

Но не смогла тоску по Пенелопе,
Родной Итаке всё-таки избыть
Богиня в нём, и Одиссей всё чаще
Стал умолять Калипсо отпустить

Его домой. Могучая Афина -
Паллада Зевса просит пощадить
Любимца своего, вернуть в Итаку
И больше ему кОзни не чинИть.

Довольно настрадался он, во славу
Богов Олимпа отрядИл дарОв
Изрядно. Милость заслужил по праву.
Закон ведь справедлив, хоть и суров!

И вот Гермес, крылатые сандалии
Надев и жезл взяв, орлом летит
С небес Олимпа на пустынный остров.
Сейчас он волю Зевса возвестит.

Ему навстречу поднялась Калипсо,
Лишь в грот вошёл он … и всё поняла.
Печаль ей будет спутником отныне,
Тяжёлой нОшей нА плечи легла.

Но воля Зевса и богам священна.
Калипсо молвит Одиссею: «Ты
Не сокрушайся боле по отчизне,
От горьких слёз скорее осуши

Свои ты очи. Вот топор чудесный
Из чистой меди, наруби же им
Деревьев, сделай плот. Попутный ветер
Надёжным станет спутником твоим.

И коль угодно так богам, вернёшься
В свою Итаку, милый сердцу край,
К своей жене и сыну доберёшься
Живым... Меня прошу не забывай!»

Четыре дня рубил себе деревья,
Обтёсывал и дОсками скрепИл,
Связал верёвкой, после полотняный 
К высокой мачте парус прикрепил.

Ну, наконец, готов плот и припасы
Загружены. Тут Одиссей обнял,
Расцеловав Калипсо на прощанье,
И белый парус пО ветру поднЯл.
 
Плот уносило ветром в даль морскую,
Он по волнАм плясал, как лёгкий мяч,
И показалось Одиссею, слышит
Сквозь ветра вой Царицы горький плач.